Разбитое сердце июля - Арсеньева Елена. Страница 37

Нет, дело не в запрещении: вон впереди, еще метрах в двухстах, стоит же на обочине автомобиль, двое пассажиров бродят туда-сюда, а остальные машины словно без тормозов. Алена пошла на крайнее средство: вытащила сторублевку и некоторое время помахивала ею в воздухе.

Реакция оказалась равна нулю. Может, если бы она помахивала сотней долларов или, того лучше, евро… Однако вот беда какая: ни долларов, ни евро у Алены при себе не было.

Передвигаясь спиной вперед и не переставая взмахивать рукой, она доковыляла до остановки и узнала из расписания, что ближайший автобус на Кстово будет через сорок минут, потому что предыдущий практически только что ушел. Об автобусах до Нижнего информации не было.

Алена минутку посидела на покосившейся скамеечке под столбом с расписанием, прикрывая ладонями голову от палящего солнца, а потом встала и решительно двинулась к автомобилю, стоящему у обочины. Приблизившись, она озадаченно нахмурилась: вид этой серой побитой «Хонды» ей о чем-то напоминал. Только вот о чем? Но тут из-за «Хонды» появился ее хозяин, и Алена даже ахнула: перед ней стоял тот самый парень, которого она приметила здесь еще вчера, – в футболке с надписью «Тур Эффель». А вон и девушка, которую Алена тоже видела: и точно так же, согнувшись в три погибели, как и вчера, низко опустив повязанную черной косынкой голову, она идет по обочине, что-то высматривая.

Неужели и в самом деле потеряли какую-то ценную вещь и до сих пор не простились с надеждой найти ее?

Ну, помоги вам Бог! Ищите – и обрящете.

Неохота отвлекать людей, но что же делать?

– Здравствуйте, – улыбнулась Алена, искательно заглядывая в лицо высокого блондина в парижской футболке. – Извините, вы меня не подвезете? Мне в Кстово надо. Автобуса долго ждать, а вам туда и обратно слетать – раз плюнуть. Мне очень нужно, честное слово!

– Что, вот так вот и плюнуть? – странно посмотрел парень.

«Может, я после бассейна причесаться забыла?» – испугалась Алена. Надо сказать, волосы у нее, высыхая, сами собой завивались меленькими, плотно прилегающими к голове кудряшками, словно у барашка («Ярочка» – так и называла ее когда-то бабушка!) или у какой-нибудь негритянки племени мумба-юмба, и выглядела она с этой прической, мягко говоря, забавно. А говоря не мягко – по-дурацки. Рефлекторно вскинула сейчас Алена руку к голове – нет, все нормально, на голове обычный художественный беспорядок.

Внезапно до нее дошло, в чем дело.

– То есть я заплачу, конечно, – добавила она самое главное. – Сколько?

Парень перевел взгляд на сотню, зажатую в ее руке:

– Этого хватит, садитесь. Только я жену предупрежу, что уезжаю.

Алена забралась в салон. Внутри «Хонда» выглядела еще более зачуханной, чем снаружи. На заднем сиденье громоздились рулоны пластиковых пакетов для мусора.

«Торгуют они этими пакетами, что ли?» – подумала Алена.

Парень сел за руль и дал задний ход. Около девушки, идущей по обочине, притормозил:

– Я в Кстово сгоняю. Девушку подвезу и вернусь. Давай, в случае чего звони. Мобильник не забыла?

Девушка хлопнула себя по карману, показывая, что да, телефон при ней, и, скользнув по Алене равнодушным взглядом узких темных глаз, снова наклонилась к обочине. Парень захлопнул дверцу, и «Хонда» рванула по шоссе – очень ретиво, несмотря на свою неказистую внешность.

Обычно Алена не любила вступать в разговоры со случайными водителями. В пяти случаях из десяти это приводило к ненужным откровениям с их стороны, в трех – к нескромным предложениям. Однако парень женат. И вообще, не стоит переоценивать свою сексуальную привлекательность. Несмотря на то, что он назвал ее девушкой.

Ах, как любила Алена, когда ее называли девушкой!

– Извините, вы на дороге что-то ищете? Вы что-то потеряли? Я, кажется, вас вчера видела из автобуса примерно здесь же, – участливо сказала она.

– Определенно видели! – усмехнулся парень. – Мы тут каждый день работаем. Мусор собираем по обочинам.

– Да что вы?! – повернулась к нему Алена. – Неужели нижегородское правительство так заботится о чистоте федеральной трассы?! Хорошо, если бы оно подумало и о чистоте города!

– При чем тут правительство? – последовала новая усмешка. – Ему по барабану, пусть тут хоть Гималаи мусора громоздятся. Это наш собственный бизнес. Нас несколько бригад, у каждого свой участок. Есть нижегородские сборщики, кстовские, дальше, уже в Чувашии, дорога тоже поделена между тамошними. Обратите внимание – здесь обочины всегда чистые, хотя чего только из окон машинок не швыряют, мама дорогая! Иногда по ошибке, иногда спьяну, иногда просто по куражу. Вот видите мою футболку? Правда хорошая?

– Еще бы, – охотно согласилась Алена. – Париж, Эйфелева башня… Вы что, хотите сказать, ее выбросили из окна автомобиля?

– Ну да! – радостно воскликнул парень. – Не верите? Ну ей-богу! А бутылок сколько… Конечно, в основном они разбиваются, но пластиковые не бьются. Их-то мы и сдаем в огромном количестве. Не скажу, что это такой уж хороший доход, но жить можно. В прошлом году я даже вот эту тачку купил. Конечно, не с конвейера, но всяко лучше, чем та рухлядь, которая у меня раньше была. В нашем деле без машины нельзя. Я, вообще-то, один промышлял, а тут жену с работы поперли, говорят, временно, но кто их знает… Так что теперь работаем вдвоем. Мне нравится, потому что на свежем воздухе. Зимой, конечно, холодрыга, но летом – хорошо!

У Алены были свои соображения насчет чистоты воздуха на обочине федеральной дороги (все-таки по этой обочине она только что прошла чуть ли не полкилометра и имела об окружающей среде собственное представление), но она промолчала.

– А вам в Кстово куда? – спросил парень.

– На Тихоновскую.

– Ну, это сразу на въезде, за заправкой. Мы тоже на Тихоновской живем. По сути дела, рабочий участок сразу за домом начинается. А еще знаете какой однажды у меня случай был? Едет «ровер», тормозит, оттуда выставляют мешок мусорный, черный такой, и сразу «ровер» ходу, ходу! Я осторожненько подъезжаю, осторожненько выхожу, смотрю. Вообще, если что-то в мешке лежит, надо быть осторожным, мало ли какие шутники бывают. На что только не наткнешься – от дерьма до взрывного устройства…

– Что, и бомбу находили?! – испуганно воскликнула Алена.

Парень покосился на нее с явным желанием сказать «да», но, видимо, по сути своей был он человек честный и порядочный, вот суть и взяла верх.

– Ну, не совсем, – пробормотал он. – Там были… нет, и какие-то штуки там лежали… циферблат, проводки, палочки вроде детонаторов. Я показал их одному парню, который сапером служил, так он сказал – мол, да, это детали, применяемые при изготовлении самодельных бомб. Круто, а?

– Круто! – от души согласилась Алена. – Но все-таки что было в том черном мешке?

– Там были щеночки! – возбужденно воскликнул парень. – Настоящие щеночки, еще слепошарые! Беленькие такие, в черных пятнах, породы… черт, все время забываю! Ну, мультик такой есть знаменитый про собачек, у нас дома даже кружка есть, на которой они нарисованы…

– Далматинцы, что ли? – догадалась Алена, у которой была совершенно такая кружка (Игорю она очень нравилась… он любил пить утром чай именно из нее… когда-то давно любил, сто лет назад…). – Мультик называется – «Сто один далматинец».

– Во-во, – согласился парень в парижской футболке. – Далматинцы. Только их было не сто, а восемь. Я просто обалдел… Копошатся, пищат, а некоторые уже лежат неподвижно, как мертвенькие! Я жене звоню – так и так, что делать? А она как раз дома оказалась, у нее выходной был – вези, говорит, щеночков скорей домой! Я все бросил, их привез, а у нее уже приготовлена такая мисочка с молоком, и в нее вложены тряпичные жгутики, и она всех щенят уложила в нагретые на батарее тряпки, и такими же тряпками прикрыла, и в ротики, в смысле, в пасти им эти жгутики вложила, чтоб сосали, а у кого не получалось, тех из бутылочек с сосками подкармливала – сразу меня за сосками в аптеку погнала. Работы у меня в тот день, конечно, уже никакой не получилось, мы с этой собачьей малышней возились, как с малыми детками, они ж сосунки еще были, только родились. Боялись, вдруг они успели померзнуть, заболеют и помрут, но нет, все выжили. Даже которые мне мертвыми показались, ожили! Такие вымахали красавцы!