По ту сторону черной дыры - Беразинский Дмитрий Вячеславович. Страница 63

– Дед, правда! Папа Худавому сказал: «Женитесь, товарищ майор! Это – приказ». А тот ответил: «Слушаюсь, товарищ лейтенант! Спасибо!»

Полковник вновь потянулся к холодильнику.

Глава 25.

В огромной зале было многолюдно. На возвышении стоял небольшой стол, за которым восседали король, его приближенные и часть «головорезов» Булдакова. Немного пониже, за огромной столешницей, сработанной «под дуб», пировало человек сто. Это были тоже приглашенные, но рангом пониже и кошельком – победнее.

Людовик IX – мрачный небритый брюнет, недавно разменявший четвертый десяток, вконец задолбанный неудачной охотой, тем не менее, принял посла весьма лояльно. Перед церемонией король имел весьма обстоятельный разговор с шутом.

– Знаешь, Людовик, – сказал паяц, – вполне вероятно, что с приездом послов наше королевство получит долгожданную передышку. Не думаю, чтобы это мурло, герцог Руанский то есть, попытался нам угрожать. Придется ему сидеть в своей Нормандии и сопеть в две дырочки.

– Отчего же ты, мой глупый друг, так уверен в этом? – озадаченно спросил король, – неужели ты так хорошо успел изучить посла и его свиту? И не кроется ли за их славянским добродушием желание захватить корону Франко? Их, правда, слишком мало…

– Послушай, твое величество! Я знал, что ты идиот, но не подозревал, насколько! Им до задницы и наше государство, и его корона, и ты вместе с ней. У них совершенно иное мировоззрение, по-моему, я правильно выговорил это слово. Твой вонючий дворец их точно не привлекает. Прикинь, выбросило тебя бы на необитаемый остров, а с тобой сто мешков золота. Нужно было бы оно тебе?

– Так уж он и вонючий! – попытался защитить король свое жилище, – и у нас не необитаемый остров, а вполне цивилизованная страна.

– Зайдешь в посольство, так обратно выходить не хочется, – развивал шут свою мысль, – я утром заходил… Предложили бы мне садовником работать, остался бы, вот те крест!

– Вот те два! – фыркнул король, – садовник, это круто! По крайней мере, голова за державу не болит. Так чего же ты не напросился к ним в работники?

– Во-первых, я – патриот; во-вторых, тебя я одного оставить не могу, а в третьих, на кой я им!

– Спасибо, Жак! – скептично поджал губы Людовик, – интересно, какую гримасу скорчит кардинал! Какого они вероисповедания: католики, православные, иудаисты?

– Для короля ты неплохо подкован в теологии, – заметил Жак, – как мне кажется, они – еретики. Причем, убежденные, убежденней быть не может. Я спросил, почему их не было на утренней мессе. Их переводчик, Мухин, посмотрел на меня, как на идиота, и только глотнул из келебасы. Затем я спросил, каких богов они чтят. Мухин еще раз приложился и ответил: «Чугунных!»

Король Франко горестно вздохнул:

– Только еретиков в моем королевстве и не хватало. Может, их обратно отправить, на Русь?

– Здравствуйте, а кто их приглашал, я?

– Ну я! А как Торкемада унюхает?

– Получит этот Тотмес по своему жирному носу! Тут-то коса и найдет на камень! Расшибет он свой медный лоб наконец! А по поводу вероисповедования… Ты, Людовик, лучше скажи Его Высокопреосвященству, чтобы к ним не цеплялся. Так будет спокойнее.

Теперь Людовик сидел во главе стола, и сквозь призму хмеля наблюдал за гостями. Принцессы вовсю глазели на необычные наряды посла и его свиты. Булдаков лихо опрокинул в рот полкубка вина урожая непонятно какого года, и подмигнул королеве. Та зарделась и принялась шептаться с фрейлинами. Вскоре к подполковнику подплыла старшая фрейлина и проворковала:

– Господин посол, Её Высочество спрашивает, не изволите ли вы пригласить ее на тур интермедии? – Олег Палыч тупо икнул. Светлана улыбнулась.

– Вот видишь, дорогой, к чему приводит заигрывание с чужими бабами! Крутись!

Булдаков рассеяно почесал в затылке.

– Мухин, будь добер, переведи этой симпатяшке, что я не умею танцевать эту хренову «интерлюдию», а вот на ламбаду я бы ее пригласил. Попроси кого-нибудь, пусть слетают за аккордеонами, мы им покажем последнее слово науки и техники!

Фрейлина выслушала тираду старшего прапорщика и отошла. Починок, который все на свете успевал предусмотреть, сделал знак Латышу, и тот исчез в дверях. Через несколько минут он появился с двумя чемоданами.

Баян взял Мухин, аккордеон Починок, а вот Латыш ухватил бубен. Маракасы достались ударнику базовского ВИА – сержанту Кимарину.

– Слышь, супруг! – топнула ножкой Светлана, – прикажи, пусть твои молодцы вальс сыграют. Ламбаду я уже не осилю, а позволить тебе этот секс с кем-нибудь другим не хватит сил моих. Пусть вон Сметанин с Худавой ламбаду режут!

– Парни, что-нибудь из Штрауса! – попросил Олег Палыч, – помедленнее. Помните, что у страусов самые большие яйца! Эх, лопни мои глазки!

Заревели аккордеоны, заухал бубен и зашелестели маракасы, творя попурри из «Прощания славянки» и «Венского вальса». Подполковник подхватил Светлану, Сметанин – свою даму, сержант Томский тоже разгорячился, схватил свою супругу, отобрал у нее кость, которую она самозабвенно грызла, и три пары закружились по главному залу дворца.

Вскоре Булдаков вернул свою запыхавшуюся партнершу на место, и она принялась, к его удивлению, быстро тараторить с кардиналом Дюбуа. Пары, окончив танцевать вальс, затеяли-таки ламбаду. Опьяневший Людовик таращился на сие бесстыдство и не обращал внимания на потуги королевы, жаждущей его монаршего внимания. Кардинал, лысенький и толстенький человечек лет сорока, быстро кивал и не менее быстро потягивал вино. На его лице царила ярко выраженная беспечность.

Посол заговорил через переводчика с Его Величеством. Его величество скучали и изволили хандре овладеть собой.

– Командир! – обратился наконец к подполковнику Мухин, – надо им что-нибудь подарить.

– Ясен перец! – отозвался Булдаков, – Гончаров! Сделай одолжение, возьми Сметанина и притащите с ним сундук.

– Ваше величество! – обратился он к Людовику, – позвольте, в знак уважения, преподнести вам и членам вашей семьи скромные подарки.

Король церемонно склонил голову, а затем досадливо глянул на шута. Тот сделал успокаивающий жест. Тем временем бойцы внесли ящик из-под боеприпасов и поставили его у ног посла. Олег Палыч открыл его, достал оттуда бронежилет и развернул его.

– Кевларовый бронежилет, усиленный титановыми пластинами! – объявил он, – вашим оружием не пробивается. Катапультой разве… Да баллистой еще… Ваше Величество, вы позволите?

Король недоумевающе смотрел на подполковника.

– Встань, Людовик, – сказал шут, – не бойся – я рядом. Их Величество хмыкнуло, но поднялось. Мухин с Булдаковым закрепили на нем персональную броню и с помощью Жака втолковали монарху, для чего сия приспособа.

– Остается подарить вон тому юнцу гранатомет, – прошептал Мухин. Ишь, как глазеет!

Предмет их беседы, принц Генрих в ярости гонял свою голубую кровь по всему организму. Ненавистный братец, ненавистные гости и ненавистная жизнь не позволяли его неустойчивой нервной системе придти в состояние равновесия. Он скрипел зубами и щипал себя за бороду.

Ему подарили пузырек одеколона, экспроприированный у Булдакова, которым тот не пользовался, предпочитая военный – «Тройной». Принц нюхнул аромат и остался доволен, оставив эспаньолку в покое.

Принц Франсуа, прыщавый стиляга лет семнадцати, удовольствовался кубиком Рубика, который подарил ему хитро сделанный полковник под видом «Новейшего восточного средства от скуки, способствующего развитию логического мышления». Шут прокомментировал этот подарок с присущей ему осторожностью.

– Боюсь только, что развивать там нечего! – и залез под трон, восторженно поглядывая на обоих принцев.

Все три принцессы получили также в подарок всякие безделушки. Двадцатидевятилетняя перезревшая телка, принцесса Анна – набор объемных слайдов на нейтральную тему (никаких там звездных войн и видов Нью-Йорка), и окуляр для их просмотра.

Принцесса Луиза – очаровашка лет двадцати, существо, к сожалению, абсолютно безмозглое, – альбом «Чудеса света» – собрание цветных снимков: всяких там Ленских столбов, египетских пирамид и длинноухих болванчиков с острова Пасхи. Принцесса-микроцефал была в полном восторге, и принялась весело перелистывать страницы, которые Городов предосторожности ради обклеил нипофолем.