Ревнивая печаль - Берсенева Анна. Страница 72
«Его неожиданное и решительное возвращение в Москву тем более печально для нас, что Гладышев-скрипач и Гладышев-дирижер успел приучить венскую публику к замиранию сердца от своего неповторимого sostenuto, и теперь…»
Это она, кажется, перевела не очень удачно. Как это можно приучить к замиранию сердца? По-русски надо сказать как-то по-другому… Привязать сердце? Тоже не то. Заворожить сердце? Держать сердце в руках? И что такое sostenuto? Какой-то музыкальный термин, которого она не знала…
Это было итальянское слово, но Лера не могла вспомнить его значение. Все-таки забылся язык с тех пор, как она бросила аспирантуру и своего Тинторетто. Но оно засело в мозгу, не давало покоя.
Ей показалось, оно значит что-то важное, что ей необходимо понять…
Лера встала, подошла к полке, где стояли словари. Она сразу заметила итальянский словарь музыкальных терминов, но он стоял высоко, и ей пришлось взобраться на стул, чтобы достать.
Телефон зазвонил, когда она стояла на стуле, открыв словарь на букве S. Она чуть не упала, едва успела ухватиться за книжную полку: ей показалось, что это Митя звонит…
Лера даже не сразу поняла, чей голос звучит в трубке так сбивчиво и взволнованно.
– Лер, ну ты что? – услышала она наконец. – Это же я, Сусанна!
– Ох, Суса, извини… – сказала Лера упавшим голосом. – Я просто… Я что-то…
Едва она оторвалась от всех этих статей, от этих слов о Мите, сердце у нее снова забилось в муке, словно кто-то сжал его раскаленной рукой. Ей было совсем не до того, что говорила Сусанна Азарян…
Но Лера все-таки постаралась сосредоточиться.
– И все на меня! – восклицала Сусанна. – Просто ужас, Лер, ну почему именно я должна за всех? Я же говорила Зоське: какой тебе отпуск летом, ты что, в школе работаешь? У нас же разгар сезона! Но она уперлась, просто на нее не похоже: поеду с Лерой на Майорку, и все!
Только сейчас, услышав это, Лера удивленно подумала: действительно, как это Зоська уехала в августе отдыхать? Ни один сотрудник турфирмы не мог себе этого позволить, и уж никак не директор! Но то, что она услышала дальше, заставило ее забыть об этом.
– Да ты телевизор включи! – захлебывалась Сусанна. – Я же тебе с улицы звоню, прямо с Васильевского, а тут уже телевизионщиков кругом – как грязи!
– Прошу тебя, скажи внятно! – взмолилась Лера. – Что случилось, Суса, почему с Васильевского, с чего вообще – Васильевского?
– Да со спуска же Васильевского, который возле Красной площади! Говорю же тебе: дети сидят в автобусе с террористом! Французские дети, которые по проекту нашему приехали!
– Все, Сусанна, погоди, – сказала Лера, ища глазами ключи от машины, которые, кажется, положила на стол в кабинете. – У тебя телефон в руках? Через пять минут перезвони мне на сотовый. Пока я буду ехать, объяснишь подробнее.
Второпях она надела туфли на высокой шпильке и забыла плащ, но обнаружила это, только выбежав во двор. Возвращаться, чтобы переменить туфли и надеть плащ, было некогда.
«Хорошо еще, зонтик в машине», – подумала Лера и тут же об этом забыла.
Как будто это вообще могло быть хорошо или плохо! Как будто хорошо или плохо – это есть у тебя зонтик под дождем или нет…
По тому, как мало было машин на вечно забитом Бульварном кольце, Лера догадалась, что сегодня, значит, воскресенье. Так что доехала она до Кремля за считанные минуты. Сусанна еле успела объяснить по телефону, что же все-таки случилось. Еще по дороге досказывала, идя рядом с Лерой к милицейскому оцеплению.
Французские дети приехали впервые – по тому самому проекту, который Лера начинала, когда работала в «Московском госте», и за которым некоторое время еще продолжала наблюдать. Сначала все как-то не ладилось: не могли согласовать то образовательные программы, то возраст детей, то сроки приезда, то место жительства, то еще что-нибудь.
Зоська вообще советовала Лере бросить это хлопотное дело.
– Сдалось оно тебе! – восклицала Зоська. – Детский туризм – это же вообще морока, даже если туда отправлять. Мало я намучилась с Испанией! А уж здесь принимать… Мало ли что у нас может случиться? Может, вообще границы все закроют!
– Закроют границы – отдохнем, – посмеивалась Лера и тут же становилась серьезной. – Пойми, Жозефиночка, времена изменились, фирм туристических – вагон и маленькая тележка. Мы должны делать то, чего никто не делает!
– Так уж и никто, – скептически морщилась Зоська.
– Ну, почти никто. Вернье мне сам говорил: он уже с кем только не переговаривался, а дальше разговоров дело не шло.
– У них потому что требования завышенные! – возмущалась Зоська. – Как будто они сплошь наследных принцев собираются сюда присылать!
Но, несмотря на все сложности, проект наконец был согласован, и первая группа приехала месяц назад. И вот теперь эти дети сидели в автобусе на Васильевском спуске, и террорист грозил взрывом.
Подъезд к Васильевскому был оцеплен милицией.
Лера оставила машину на платной парковке на Тверской и, раскрыв зонтик, пробралась к цепи милиционеров. Она едва пробилась через толпу, но, конечно, пускать ее за оцепление никто не собирался.
– Поймите, я руководитель этой турфирмы! – доказывала она, держа перед усатым милицейским капитаном открытое удостоверение. – Ну, свяжитесь с кем-нибудь, позовите кого-нибудь!
– Никого не пропускаем, – твердил капитан, краем глаза поглядывая, однако, в Лерино удостоверение.
– Как же никого! – возмущалась она. – Вон, журналистов сколько! И дамочка какая-то приехала в лимузине.
– Это Мисс Звезда России, – уважительным тоном объяснил капитан. – Она приехала предложить себя вместо детей.
Несмотря на серьезность ситуации и на собственное невеселое настроение, Лера улыбнулась.
– Не волнуйтесь, – сказала она, – всем, кому надо, она себя уже предложила. Террорист, пожалуй, откажется.
На эти слова усатый капитан расхохотался.
– И верно! – сказал он. – Я специально присмотрелся – страшненькая такая, кто ее только звездой выбрал! Ладно, гражданочка, подождите, сейчас с начальством переговорю.
Отойдя на два шага, он повернулся к Лере спиной и стал говорить что-то в милицейскую рацию. Потом повернулся снова, махнул рукой.
– Проходите, девушка, – разрешил он. – Во-он туда, где группа людей стоит рядом с машинами. Видите, вас уже человек идет встречать.
«Не совсем страшная, но челюсть-то какая тяжелая, – подумала Лера, проходя мимо Мисс Звезды, которая в длинной шубе из чернобурки и сверкающей короне стояла в окружении секьюрити и телекамер. – Как их, в самом деле, выбирают?»
Было еще не поздно, но из-за беспросветного мелкого дождя казалось, что стоят сумерки.
– Не повезло вам, – сказал Лере высокий мужчина средних лет и среднезапоминающейся внешности – с военной выправкой, но одетый в элегантный серый плащ. – Репутация фирмы пострадает.
Он взглянул на Лерино удостоверение, потом передал его другому мужчине, тоже в штатском, и тот скрылся в машине.
– Хорошо, если только репутация фирмы, – заметила Лера.
– Это верно, – согласился мужчина. – А вы зачем, собственно, пришли, Валерия Викторовна? Вы ведь владелица только, практически уже не работаете?
«Надо же, и это успели узнать!» – поразилась про себя Лера.
Вслух она сказала:
– Директор в отпуске. И к тому же именно я начинала этот проект, так что я в курсе дела. А вы бы не пришли на моем месте?
– Пришел бы, – снова согласился собеседник и посмотрел на нее внимательнее. – Что ж, будем вместе стоять, толку-то от нас все равно нет. Меня зовут Валерий Андреевич, так что мы с вами тезки.
Судя по сосредоточенному лицу и коротким командам, которые тезка отдавал подходящим к нему людям в форме и не в форме, – от него-то едва ли не было толку. Но Лера действительно стояла рядом с ним без дела. Просто вглядывалась сквозь изморось в одиноко замерший посередине Васильевского спуска автобус «Мерседес».