Господин Посредник - Бессонов Алексей Игоревич. Страница 51
– Две минуты, мой господин! – взмолился он. – Мне нужно закончить с мастерами – завтра начинаем готовить декорации к новому сезону, и они…
– Помилуйте, – смутился я. – Я готов ждать хоть час.
Он замотал головой и вернулся к своим чертежам. Я тем временем двинулся вдоль стен, с любопытством разглядывая висящие там маски, довольно фантастические предметы одежды и разнообразное полубутафорское оружие. Да-да, реквизитом оно было лишь наполовину. При желании все эти ножи, мечи и древнего вида сабли можно было наточить – и такой, пусть и легкий, клинок выдержал бы пару ударов. Пеллийская театральная школа «фитц», в которой преуспел уважаемый мастер, не признавала «приблизительности» на сцене. Декорации выполнялись с потрясающей тщательностью и искусством, заставляя зрителя не только видеть, но и буквально осязать реальность замков, храмов и даже водопадов. Я осторожно снял с лакированных крючков тяжеленный пистолет с шестигранным стволом и осмотрел его хитроумный замок. Кажется, воспламенение здесь происходило от фитиля – я видел такие древности, попадавшие к нам через Гайтанию, но дома у меня подобных конструкций не было, кажется, никогда. Мы не изобретали огнестрельное оружие, оно пришло к нам с юга и уже с кремнево-колесцовым механизмом. Вспомнив о родине, я грустно вздохнул. Какие же мы, однако, медведи!.. И какой контраст с моей – да, теперь уже моей – Пеллией.
– Он, между прочим, настоящий, – услышал я за спиной знакомый голос и резко обернулся.
В шаге от меня стояла улыбающаяся Телла, наряженная в уморительные короткие штанишки и заляпанную красками мужскую сорочку.
Я поклонился и водрузил пистолет на место.
– Вы тоже готовитесь к сезону? – спросил я, в который раз забыв, что мы давно уже перешли на «ты».
– А, – она смущенно потерла испачканные ладони о штаны и моргнула, – рисую кое-что… а вы опять по делу?
– Увы, развлекаться мне некогда. Я пришел к вашему отцу, есть важный разговор.
Накасус отпустил мастеров и подошел к нам.
– Телла, времени тебе осталось совсем мало. Смотри, опоздаешь!
Девушка скорчила рожицу и удалилась, гордо повиливая задом. Накасус добродушно усмехнулся и положил руку мне на плечо:
– У меня есть небольшое предложение. Если вы располагаете временем, неплохо было бы проехать в один милый ресторанчик. Его хозяин, мой друг, праздновал вчера совершеннолетие сына, а я не смог явиться… К тому же туда должна подъехать и Телла с бумагами, и я был бы признателен вам, если вы…
– Вы старый мошенник, мастер, – рассмеялся я, – признайтесь, вы ведь заранее знали, что я не стану отказываться? Время у меня и вправду есть. По крайней мере, пока.
Накасус привез меня в восточную часть необъятного Старого города, на один из холмов, с которых можно было разглядеть сияющие шпили далекого Града.
Привязав лошадку в специальном закутке, обнесенном – я не удержался от улыбки! – плетеным забором, каждый прутик которого был любовно покрыт темным лаком, он подтолкнул меня к массивной дубовой двери. Место было удачным, хотя и выглядело не совсем по-пеллийски: на склоне холма, за крохотной, похожей на дворик площадью с неторопливо шипящим фонтаном, за типичными двухбашенными воротами, посвященными, кажется, одному из богов торговли, стоял круглый домик с железной крышей и сводчатыми окошками. Вывеска гласила о том, что мы находимся «Под золотым медальоном», а сам медальон, хоть и бронзовый, но начищенный до ослепительного блеска, свисал на затейливо выкованной руке, прикрепленной над дверью. Ветерок доносил аромат жарящегося на углях мяса, смешанный с запахами цветущего сада. Я завертел головой – казалось, за воротами Пеллия кончилась, уступив место какой-то незнакомой мне стране!
– Нравится? – понимающе усмехнулся мастер. – Да, все правильно, мой мальчик. Хозяин лавеллер, и таверна у него соответствующая. Очень, кстати, популярное местечко.
Хозяин, кряжистый мужчина с длинными висячими усами, набросился на Накасуса тотчас же, едва мы переступили порог заведения. После обмена любезностями он проводил нас во внутренний дворик, усадил за стол под низкой раскидистой яблоней и принялся орать на двух парней, которые колдовали над жаровней с решеткой, на которой шкворчало нечто, напоминающее длинные тонкие колбаски. Я втянул носом воздух и подумал, что с кухней острова Лавелле я еще не знаком.
– К вечеру здесь будет полно посетителей, но нам они не помешают, – сообщил Накасус, обмахиваясь небольшим веером, – если что, мы сможем перейти в кабинет…
– У меня к вам, собственно, два вопроса, – начал я, стараясь не обращать внимания на запахи, – и не знаю даже, сколько они займут времени. Один из них я хотел задать в прошлый раз, но бедняга Гэкко произвел на меня такое впечатление, что мне просто не хотелось ни о чем говорить.
– Да? – Мастер сразу стал серьезным. – О чем вы хотели спросить меня?
Я задумчиво поскреб затылок.
– За последнее время я задал уже столько вопросов, а все никак не могу приблизиться к своей цели. Впрочем, это к делу не относится. Я хотел спросить у вас: знакомы ли вы хоть с кем-нибудь из деловых партнеров или, возможно, приятелей покойного Монфора? У меня сложилось впечатление, что вы общались с ним довольно тесно.
– Один раз я даже присутствовал на Торге в качестве человека из его свиты, – кивнул Накасус. – Правда, это было отнюдь не вчера. А что касается партнеров – что ж, я понял в чем дело. Собственно, я и сам предпринял нечто вроде расследования – но результат был нулевым, и я не стал о нем распространяться.
Вся штука в том, что те немногие люди, которых я знал, в один голос твердят, что Монфор-де стал ужасно скрытен и занялся какими-то темными делами с контрабандистами. О каких контрабандистах шла речь, я узнать не смог. Не было даже намеков.
– Возможно, об этом осведомлены люди из Братства? Хотя нотариус Каан, как мне показалось, тоже теряется в догадках. Но я не знаю, стоит ли спрашивать его напрямик о делах, которые связывали Братство с Монфором.
– Вы можете сами поговорить с некоторыми людьми – но, боюсь, ничего от них не добьетесь. Даже банкир, который еще недавно был в курсе всех деловых операций покойного, заявил, что совершенно потерял нить его интересов. Попросту говоря, Монфор перестал к нему обращаться.
– Ну, – фыркнул я, – у банкира может быть свой интерес.
– Нет-нет, – замотал головой Накасус, – это проверялось в первую очередь, так что подобные «интересы» просто не имеют какого-либо смысла. Укрыться от финансовой гвардии довольно трудно. Стоит лишь раз попасться им на глаза – и потом полжизни не отмоешься. Особенно здесь, в столице. Это в провинции филины успешно замазывают им глаза золотишком, а у нас служат люди, для которых имя важнее любых денег. Карьера, знаете ли… так что банкир отпадает. Меня и вправду насторожило то, что Монфор прекратил с ним почти все контакты, кроме самых банальных, на уровне тех или иных выплат по закладным, акцизам и прочей дребедени. Еще мне сказали, что у него были какие-то разговоры с некоторыми чиновниками Стражи.
– Чиновниками Стражи?
– Да-а… я даже услышал предположение, будто Монфор исполнял какую-то работу для Братства. Его видели с одним довольно крупным чинушей, не последним человеком в этом королевском бедламе. Я попытался связать этот факт с любопытством барона Вилларо, но потом понял, что стараюсь впустую. Висельник не занимается ни Стражей, ни Братством, он – пташка совсем другого полета. Его последний «подвиг» – один из наших финансовых гениев, который придумал замечательный способ перебрасывать деньги прямо из Казначейства к Белым Шапкам.
Висельник выслеживал его почти год, а потом, когда тот уже окончательно потерял бдительность и поверил в свою удачу, сдал его куда надо со всеми бумажками до последней. Там свидетельств было столько, что хватило бы на три суда… Вилларо в этом отношении очень щепетилен, он если действует – то наверняка. У него с крючка не срываются.
– Да уж, если Монфор действительно проворачивал какое-то дельце для филинов, Каан об этом распространяться не станет.