Разоблаченная Изида. Том I - Блаватская Елена Петровна. Страница 120

В состоянии ли ученые ответить этому красноречивому монаху? Могут ли избегнуть его безжалостной логики? Тайна, действительно, окружает их со всех сторон; и Ultima Thule, будь то Герберта Спенсера, Тиндаля и Гёксли, написала на закрытых порталах слова непостижимое, непознаваемое. Для любителя метафор наука может быть уподоблена мерцающей звезде с прекрасным сиянием, просвечивающим разрывы в гряде черных туч. Если ее последователи не могут определить таинственного притяжения, которое соединяет в плотные массы материальные частицы, которые образуют мелкие камушки на берегу океана, как могут они определить границы, где возможное прекращается и невозможное начинается?

Почему должно быть притяжение между молекулами материи и не должно быть притяжения между частицами духа? Если из материальной части эфира в силу присущего его частицам движения могли развиться формы миров, видов их растений и животных, почему не может из духовной части эфира развиться последовательный ряд существ из состояния монады до человека, причем каждая низшая форма переходит в высшую до тех пор, пока работа эволюции на Земле не закончена созданием бессмертного человека? Как видите, в данный момент мы совершенно оставляем в стороне доказательства к сказанному, предоставляя читателю самому логические выводы.

Каким бы именем физиологи не называли все оживляющий, энергизующий принцип в материи, – это не имеет значения; он есть нечто тонкое, отдельное от материи, так как его не удается обнаружить. Если признано, что закон притяжения управляет материей, почему не допускать его влияния на другого? Представляя логике отвечать, мы обратимся ко всеобщему опыту человечества, а там мы находим массу свидетельств, подтверждающих бессмертие души, если мы будем судить по аналогиям. Но у нас есть больше, чем это – у нас имеются тысячи и тысячи безукоризненных свидетельств о том, что существует систематическая наука о душе, которая, несмотря на то, что ей отказано занимать место в ряду официально признанных наук, является наукой. Эта наука посредством проникновения намного глубже в тайны природы, чем когда-либо снилось современной философии, настолько глубоко, что современная философия считает это невозможным, учит нас, как можно принудить невидимое стать видимым и подтверждает существование элементарных духов; объясняет природу и магические свойства астрального света и власть живого человека сообщаться с первыми через последнего. Давайте исследуем доказательства при свете лампы опыта, и ни Академия наук, ни церковь, в пользу которой отец Феликс так красноречиво говорил, не смогут их отрицать.

Современная наука стоит перед дилеммой; она должна или признать правильность нашей гипотезы, или же допустить возможность чуда. Признание правильности нашей гипотезы равносильно признанию, что закон природы не может быть нарушен. Если он будет нарушен в одном случае, то где гарантия, что эти нарушения не будут повторяться бесконечно, что приведет к разрушению незыблемости закона и совершенного равновесия сил, которые управляют вселенной. Это очень древний и неопровержимый аргумент. Отрицать появления среди нас сверхчувственных существ, когда их в различных странах в различное время видели не только тысячи, а миллионы людей, есть непростительное упрямство; сказать же по поводу какого-либо из этих явлений, что приведение было результатом чуда, будет фатально для основного принципа науки. Что сделают представители науки? Что же они могут сделать, когда пробудятся от онемения и оцепенения, вызванных своей гордостью, как не собирать факты и постараться расширить границы областей своих исследований?

Существование духа во всеобщем посреднике, эфире, отрицается материализмом, тогда как богословие делает из него личного бога. Но каббалисты придерживаются мнения, что и то и другое воззрения неправильны, утверждая, что в эфире элементы представляют лишь материю, слепые космические силы природы, тогда как Дух представляет разум, который их направляет. Арийские, герметические, орфические и пифагорейские космогонические учения, так же как и доктрины Бероса и Санхуниафона, все обоснованы на одной неоспоримой формуле, а именно, что эфир и хаос, или, на языке платоников, сознание и материя, были двумя первичными извечными началами вселенной, совершенно независимыми от чего-либо другого. Первый есть всеоживотворяющий разумный принцип; второй, хаос, – бесформенный жидкий принцип без «формы или чувства»; из сочетания этих двух возникла к бытию вселенная, или, вернее, вселенский мир, первое андрогинное божество – причем хаотическая материя стала его телом, а эфир его душой. По выражению в одном фрагменте из Гермия, «хаос обретя чувство от этого слияния с Духом, воссиял радостью, и так возник Протогонос, (первородный) свет». [262] Это и есть вселенская троица, основанная на метафизическом представлении древних, которые, рассуждая по аналогии, сделали из человека, являющегося сочетанием разума и материи, микрокосма от макрокосма, или великой вселенной.

Если мы теперь сравним эту вышеприведенную доктрину со спекуляциями нынешней науки, которая полностью останавливается у Границы непознанного, и, в то время, как сама неспособна разрешить эту тайну; никому другому не разрешает высказываться по этому предмету; или же сравним с великим богословским догматом, что мир был создан посредством трюка небесной «ловкости рук», – то мы, ни минуты не колеблясь, признаем при отсутствии других и лучших доказательств, что герметическая доктрина намного более разумна, и гораздо более метафизична, чем это может показаться. Вот – существует вселенная, и мы сознаем, что мы существуем; но откуда взялась эта вселенная, и как мы появились в ней? После того как представители физической учености отказались нам отвечать на эти вопросы; после того как духовные узурпаторы изгнали нас и предали нас анафеме за нашу любознательность, что можем мы делать другое, как не обратиться за информацией к мудрецам, которые размышляли над этими вопросами за многие века до того, как молекулы современных философов еще не собирались в эфирном пространстве?

Видимая вселенная духа и материи, говорят эти мудрецы, есть лишь конкретное изображение идеальной абстракции; она создана по образцу первичной божественной Идеи. Таким образом, наша вселенная существовала извечно в латентном состоянии. Душа, оживотворяющая эту чисто духовную вселенную, есть центральное солнце, само по себе высочайшее божество. Не Единый создал конкретную форму своей Идеи, но его первородный; и так как она была создана по геометрической фигуре додекаэдра, [263] то первородному «угодно было потратить двенадцать тысяч лет на ее сотворение». Приведенное число лет упоминается в этрусской космогонии [271], в которой говориться, что человек был создан в шестом тысячелетии. Это согласуется с египетской теорией о 6000 «годах» и с еврейским исчислением. [264] Но это лишь экзотерическая форма. Сокровенные вычисления поясняют, что «12 000 и 6 000 лет» суть годы Брахмы; один день Брахмы равняется 4 320 000 000 годам. Санхуниафон [265] в своей «Космогонии» повествует, что когда Ветер (Дух) возлюбил свои собственные принципы (Хаос), то произошло тесное слияние, совокупление, получившее название потос (?????), и от этого слияния произошло семя всего. Но Хаос не знал своего собственного порождения, ибо он был бесчувственен и неразумен; но от его слияния с ветром был зарожден Mфt или Ilus (Ил) [90]. Отсюда возникли споры творения и рождение вселенной.