Петербургский презент - Кивинов Андрей Владимирович. Страница 16

Кивинов, записав телефон и передав на всякий случай привет людям, прослушивающим разговоры, повесил трубку.

– Так, так, так, а ну-ка, позвоним.

Он снова взял с рычага трубку и набрал номер.

– Да, – ответил женский голос на другом конце провода.

– Это квартира Мартыновых?

– Да.

– А можно Виктора?

– А кто его спрашивает?

– Из милиции.

– Из милиции? Вити нет дома. Он уехал в Петербург.

– Черт, куда? Когда, когда он уехал?

– А что случилось?

– Ничего не случилось. Я спрашиваю, когда он уехал? – Кивинов уже не говорил, а кричал.

– Два дня назад.

– К кому он поехал?

– Я не знаю, он не сказал. Обещал вернуться через неделю. Он натворил что-нибудь?

– Постарайтесь вспомнить. Зачем он поехал?

– Я не знаю.

– Черт. А поезд, поезд, случайно, не знаете?

– Поезд знаю. «Красная стрела». 23.55.

– Место? Вагон?

– Сейчас, сейчас. Вы знаете, он смеялся, когда билет купил. Смотри, мать, говорит, вагон 13-й, место 13-е, как нарочно.

– Понял. Запишите мой телефон. Если он позвонит или появится, сразу перезвоните.

Бросив трубку, Кивинов выглянул в окно и, убедившись, что машины во дворе, как всегда, нет, выскочил из кабинета.

– Георгич, пожар. Мягко говоря, мы проворонили. Надо найти Мартынова, поделыщика Шабанова. Он сейчас в Питере.

– Легко сказать. У нас что, деревня? В любом адресе может зависнуть.

– Можно через вокзал попробовать. Вдруг повезет. Может, он что попутчикам говорил, сейчас билеты именные, надо поискать людей.

– Объясни Петрову, он парень дотошный, пусть едет в депо, ищет проводника. Если пассажир билет не забирает, он у проводника остается. Пусть не затягивает, если что – сразу звонит.

– Черт, телефон бы на прослушку поставить у этого Кравцова.

– Прокурор-то санкцию даст, а технически все равно бесполезно.

– Я, пожалуй, с Мишей поеду. Там много работы.

– Давай. Я на телефоне.

Депо Московского вокзала находилось на Обводном канале. Через час Кивинов с Петровым были на месте. Потолкавшись среди людей в железнодорожной форме, они наконец нашли нужный кабинет. Поговорить с милой девушкой и узнать, кто из проводников обслуживал тринадцатый вагон «Красной стрелы» было делом пяти минут.

– Это Лены Кузнецовой вагон. Она, кстати, где-то здесь, кажется, в бухгалтерии. Спросите, может, еще не ушла. В бордовой куртке блондинка.

Побегав по этажам и перепугав всех блондинок в бордовых куртках, находившихся в депо, опера наконец нашли нужную особу.

– Леночка, вы наша последняя надежда. Если мы не найдем нужных билетиков, я брошусь под ваш поезд, – взмолился Кивинов перед проводницей.

– Вы ревизоры?

– А, хуже, мы менты. Урки.

– А зачем вам билеты?

– Хотим их подделать и перепродать по спекулятивной цене. Лена, шутки в сторону. Билеты сохранились? Места с 12-го по 15-е.

– Не помню. Надо в поезде посмотреть. Я вообще-то их сжигаю или пассажирам раздаю.

– Поехали, посмотрим. Очень надо.

– Ну, хорошо.

Спустя сорок минут все трое сидели в помещении проводника вагона номер 13 и рылись в железнодорожных билетах. Лена не сортировала билеты по рейсам, а просто складывала в коробку из-под «Сникерса» и по мере накопления жгла в печке котла, нагревающего воду. Сейчас коробка была заполнена доверху, что подавало определенные надежды.

– Хорошо бы, фамилия у кого-нибудь навороченная оказалась, типа Ланцепуп или Пунцелот, тогда по ЦАБу быстро бы вычислили, а если Иванов, Петров, тогда – хана.

– Вот, 14-е место. Заглядимов А. В. В принципе, ничего, я думал, будет хуже, так хоть подергаться можно.

– Татарская, что ли, фамилия?

– Почему татарская? Вроде, русская. Смотри еще. И откладывай билеты.

– Я что, дурнее тебя?

– Давай быстрее.

– Лена, это все?

– Да, больше нет. Если не нашли, значит я отдала. Наверно, командировочным,

– А вы эти места не помните?

– Ну, что вы, это не возможно. Если только скандала нет, а на этой неделе ничего такого не случалось.

– Так-так-так. Все, по коням. Лена, будет время, заходите в 85-е отделение. Будем рады, а сейчас нам пора.

– Куда сейчас? – спросил Петров, выйдя из вагона.

– В ЦАБ. По телефону не дадут. Мало данных. Придется выборку делать. Но тут рядом, на Литейном, вдвоем быстро справимся.

Добежав до метро, Кивинов и Петров спустились вниз и через десять минут оказались на нужной станции.

В ЦАБе долго рассматривали удостоверение Кивинова и требовали письменного запроса, но в конце концов, когда оба опера упали на колени, им согласились помочь.

Заглядимовых оказалось довольно много. Но с инициалами А. В. всего двое. Причем, один, судя по отметке в ЦАБе, работал в милиции, а второй был нормальным гражданином. Переписав оба адреса, опера вышли на улицу.

– Давай делиться. Ты-к менту, я-к гражданскому, – сказал Кивинов. – Связь через Соловца. Что спрашивать, знаешь?

– Знаю.

– Тогда разбегаемся.

ГЛАВА 4

Кивинову повезло дважды. Во-первых, адрес, где проживал один из Заглядимовых, был недалеко от отделения, а во-вторых, в этом адресе, судя по вопросу «Вам кого?», раздавшемся из-за дверей, кто-то был.

– Заглядимова Алексея Викторовича, 1935 года рождения, проживающего по данному адресу.

Дверь открылась.

– Это я.

– А это я, – представился Кивинов. – Милиция. Можно?

На всякий случай, не исключая того, что упоминание о милиции может вызвать бурную негативную реакцию, Андрей подставил под дверь ногу.

– Проходите, а что стряслось?

«Бог любит троицу, – про себя подумал Кивинов. – Два раза повезло, должно повезти и сейчас».

– Вы в Москву тут на днях гулять не ездили?

– Да, был, но не гулять ездил, а по делу.

– Отлично! Москва золотоглавая, звон колоколов, Царь-Пушка державная, аромат пирогов! Эх, конфетки-ба-раночки… Я тоже там был недавно, вот потому и зашел.

– Ничего не понимаю. Милиция, Москва… Объясните в конце концов.

– Вы занимали место номер 14 13-го вагона «Красной стрелы»?

– Да, точно.

– А не помните ли случайно, кто занимал соседнее место, номер 13?

– Как же, помню. Молодой человек, весьма приятный, Виктором звать.

– Прекрасно. Значит, вы общались?

– Да. В купе всего трое ехало – он, я и женщина пожилая. Женщина сразу спать легла, а у меня бессонница, да и просто люблю поболтать с попутчиками.

– Ну, и о чем поболтали?

– Так, о разном. В основном, о политике. А он что-нибудь натворил?

– Ну что у нас за дурацкое мнение о милиции?! Запомните, если человеком интересуется милиция, это вовсе не значит, что он что-то там натворил. Мало ли вариантов? Он не сказал, к кому едет?

– Сказал, что в командировку. Говорил, что спец по банковским операциям.

– Это точно.

– Что-что?

– Ничего. Он не говорил, где жить будет?

– Вы знаете, он хотел в гостинице остановиться, тут я ему и предложил у моей дочери поселиться.

– Чего это ради незнакомого человека к дочери пускать? Не боитесь?

– Понимаете, – смутился Заглядимов, – тут такая история. Дочь у меня взрослая, тридцать лет, сын у нее, ну, внук мой, восемь лет, а мужа нет. Три года назад в аварии погиб. Он шофером работал. Дочь с внуком у него на квартире живут. Квартира двухкомнатная. Мне дочь жалко. Ей бы парня найти хорошего, а она не хочет – все Мишу забыть не может. Я пытался ее познакомить, да все без толку. А тут случай такой. И Витя ничего парень – и симпатичный, и умный, и вроде не пьющий. Одним словом, по душе он мне пришелся. Вот я Ирине, ну, дочери моей, позвонил, говорю: «У человека безвыходное положение, пускай у тебя в одной комнате поживет с недельку». А что, вдруг приглянется? Да и пацану отец нужен, пацан-то хороший. А Витя не женат, я узнал.

– Понятно. Он принял ваше предложение?

– Да, два дня у нее уж живет. Все в порядке.