Продавец слов - Кивинов Андрей Владимирович. Страница 4

Лев Романович подошёл к огромному книжному стеллажу, извлёк пару ярких глянцевых книг и вручил их Антону. На обложке первой молодой симпатяга с мускулатурой Рэмбо задумчиво смотрел вдаль, держа в руке увядшую розочку. Фоном служил огненный фонтан от взрыва двух столкнувшихся грузовиков. Илья Жаров. «Вменяемый. Путь домой». На другой книге тот же юноша миролюбиво выгуливал стаффордширского терьера возле «Мерседеса», изрешечённого пулями. «Вменяемый. Право на защиту».

– Ильюша Жаров… Молодой парень, тоже пришёл с улицы, никто его не знал. Нигде писать не учился. А сейчас тиражи – Толстой позавидует.

На самом деле последняя книга продавалась не так хорошо, как первые, народ покупал её, скорее, по инерции, и, если ничего не менять, серия благополучно загнётся. Максимум, после ещё двух романов.

– А почему «Вменяемый»?

– Это наша идея. Знаете, надоели всякие «Бешеные», «Слепые», «Глухие»… А здесь все по уму. Возьмите, почитайте. Может, что для себя почерпнёте. Помните, как Вольтер говорил – книги делаются из книг. Берите, это подарок…

– Спасибо.

– Ну что, рискнёте? У вас все равно вынужденный простой. Чего время терять? Не получится, так не получится… Начнёте работать, мы авансик выплатим, – Лев Борисович вынул из рукава очередной козырь, – хотите, прямо сейчас.

Он открыл ящик стола и положил перед Антоном пару сто долларовых купюр.

– Если не выйдет, деньги оставьте себе. Любой труд должен оплачиваться.

Ульянов тонко чувствовал людей, даже тех, кого видел впервые. Если парень возьмёт деньги, он будет работать. Обязательно.

Антона же такой поворот несколько озадачил. Да, деньги ему ой, как нужны, одни долги по квартплате гроздьями свисают, с другой стороны, он не хотел брать плату за то, что ещё не сделал.

– Берите, берите, – подбодрил Ульянов.

– Хорошо, – чуть подумав, согласился Антон, – сделаем так. Аванс я возьму, но если книга не получится, я верну его.

– Договорились, – деловым тоном согласился Лев Романович… – Может, все-таки кофе?

– Нет, спасибо, – Антон забрал деньги со стола и положил их в нагрудный карман рубахи, – нам надо составлять какой-нибудь договор?

– Пока не имеет смысла. Будет рукопись, обязательно составим. Давайте лучше со сроками определимся, – Ульянов пододвинул сувенирный календарь, – к тридцатому справитесь?

– Месяц? Не обещаю… Надо ведь сюжет придумать.

– Хорошо, ещё неделя. Жаров в среднем пишет книгу за три недели. Это нормальный темп. Главное, не лениться. Верно?

«Верно-то верно, – подумал Антон, – только книгу написать – не поле выкосить. На одну идею год уйти может».

– И когда вы её издадите? Если, конечно, она получится.

– Напечатать можно и за пару недель. Но нам важно качество. Плюс рекламная кампания. То есть месяца полтора минимум. Хорошо бы за это время вы написали продолжение…

«Аппетит приходит во время беды…» Лев Романович достал из папочки листок с напечатанным текстом и протянул начинающему прозаику.

– Вы правильно подметили, Антон, в беллетристике свои правила. Кое-что изложено здесь. Это вовсе не трафарет, так, рекомендации. Надеюсь, они вам помогут.

Антон, не читая, свернул листок и убрал в тот же карман.

– А ваш роман мы ставим в план на декабрь, – Ульянов сделал пометку в шахматке.

Поболтав ещё минут пять о приятных пустяках, типа будущей всемирной славы Антона, он поднялся из-за стола и протянул ему руку.

– Что ж, очень рад знакомству. Надеюсь, наш контакт будет взаимовыгодным. Возникнут вопросы по новому роману, звоните прямо мне, не стесняйтесь. С удовольствием подскажу.

– Хорошо, – Антон пожал руку, – до свидания, Лев Романович.

– Постарайтесь уложиться в срок, – уже в дверях услышал он.

«А не то вас ждут наручники и паяльник», – про себя продолжил молодой человек, покидая приёмную.

Тараконов ждал Антона у водопада, изучая соблазнительные формы читающей девушки. Когда одноклассник подошёл, он кивнул на статую:

– Наверное, с натуры лепили… Ничего деваха. Ну, как у тебя?

Выслушав приятеля, он скептически усмехнулся.

– В декабре? Хм… Грузит он тебя. Захотели б напечатать, напечатали б раньше. Сезон круглый год. Я слышал, у них сейчас проблемы. Тиражи падают.

Антон поведал о предложении Ульянова, умолчав о полученном авансе. Матвей вновь не порадовал оптимизмом.

– Я так, Тоха скажу. Раз роман некоммерческий, то издадут его, когда у тебя будет имя. А имя по нынешним временам можно заработать только на развлекалове.

– А Пелевин? Тот же Мураками? Вроде, неразвлекалово.

– Раскрутка. Плюс мода. Тебя вряд ли будут раскручивать. Поэтому и уговаривали макулатурой заняться. Короче, хочешь стать великим, с неё, любимой и начинай… Ты куда сейчас?

– Домой… Сочинять.

– Ну, поехали. Подкину до набережной.

Одноклассники покинули прохладный холл и окунулись в летнюю духоту. Матвей извлёк из багажника своей синей «девятки» оранжевый маячок с шашечками и водрузил его на крышу авто.

– Ты чего, ещё извозом подрабатываешь? – удивился Антон.

– Только этого не хватало… Я с ветерком люблю кататься. А это для гаишников. Они таксистов не останавливают. Прошу.

На выезде с парковки Матвей притормозил и указал в сторону.

– Глянь.

В сквере знакомый торговец-фронтовик прижал позеленевшего от ужаса очкарика к стволу тополя, правой рукой держа нож перед горлом бедняги. Левой же рассовывал по карманам последнего упаковки с батарейками. Очкарик что-то блеял, десантник злобно брызгал слюной. Закончив с батарейками, он выудил у «покупателя» кошелёк, отсчитал несколько купюр и вернул его на место. После заткнул нож за ремень, закинул рюкзак и, пригрозив кулаком, отправился на поиск новых клиентов. Очкарик же медленно сполз по стволу дерева.

– Спасибо за покупку, – прокомментировал Матвей, выруливая на проспект, – завтра начнёт на квартиры нападать.

Он до упора притопил педаль газа, за пять секунд разогнав агрегат до сотни. Антон вжался в кресло. «Формула-1», иду на рекорд. Не укачало бы.

У светофора Шумахер кивнул на подаренные Антону Ульяновым книги.

– У Левы выклянчил?

– Сам подарил… Не знаешь этого Жарова?

– Да как же не знать? – рассмеялся одноклассник, – сам пару глав сочинял.

– Не понял, – удивился Антон.

– Да обычное дело. Принёс мужик один Леве рукопись. Вроде, как ты сейчас. Напечатали. Под псевдонимом «Жаров». Книга пошла, народ захотел продолжения. А мужик спёкся, никаких идей. А, может, по деньгам не сошлись. Вот Лева «негров» и поднапряг продолжение писать. В том числе и меня. Я тогда ещё на радио работал, а это так, вроде халтуры. Лишняя копейка не помешает.

– Да, но Жаров может предъявить претензии. Это ж использование его имени.

– Ульянов не дурак. Договор грамотно составил. Псевдоним за конторой закрепил…

– А почему под псевдонимом издали? Фамилия неблагозвучная?

– Нормальная фамилия… Честно говоря, с псевдонимами я сам не понимаю. Выходит книга – ни фига не продаётся. Меняют фамилию на обложке – идёт на ура. С тем же самым нутром. У Левы чутьё на такие вещи, коммерческая интуиция… Чего ты скис?

– Да как-то это все, – Антон помолчал, подбирая слово, – не очень. Негры, псевдонимы…

– Брось ты, – махнул рукой Тараконов, – все нормально. Я здесь с Левой согласен. Кому от этого плохо? Читатель доволен, издатели счастливы, авторы тоже не в накладе. Хороший негр, между прочим, сейчас на вес золота. Я парнишку знаю, он на пять брэндов пашет. В разных жанрах. Универсал. Его издатели на части рвут, зарабатывает побольше, чем иной раскрученный. И ничего страшного я в этом не вижу. С авторами всякое случается, или запьёт, или музу потеряет. Либо ещё чего. А его негр поддержит в трудную минуту, подставит верное плечо. Не даст закатиться славе и читательскому интересу.

Антон, разумеется, слышал про негров, Америку Матвей ему не открыл, но подобный подход к делу его все-таки смущал. Чем-то это напоминало китайский ширпотреб, сделанный под фирменную торговую марку. Пусть даже и качественно сделанный.