Три маленькие повести о любви - Кивинов Андрей Владимирович. Страница 15
– Так вы меня чего, не арестуете?
– Нет, скорее всего. Зачем тебя арестовывать? Куда ты денешься? Подписку о невыезде в зубы – и гуляй. Правда, решаем это не мы – прокуратура, но следаки у нас в районе нормальные, без задвигов. Тебе сейчас не нас бояться надо. Братаны наверняка из братства, братство обидится, мести захочет. Так что я бы посоветовал тебе с женой сменить адресок.
– Захотят – везде найдут.
– Тоже правильно. Тогда лучше оставайся. Будут накатывать – звони.
Данилов нашел бланк, записал вкратце показания Буковского, дал расписаться. Подробно утром допросит прокуратура.
– Все, Константин, пойдем в камеру. Посидишь до приезда следователя. Наде я объясню… Ты, в общем, все правильно сделал, таких уродов только так и надо…
Буковский поднялся со стула, зачем-то убрал руки за спину.
– Про колечко не забудьте, а? Может, найдется?
– Найдется, найдется. Пошли.
На месте происшествия возилась следственная группа. Данилов, спросив разрешения у следователя, залез в машину. Осмотрел салон, заглянул даже под коврик.
– Чего потерял? – знакомый эксперт включил мощный фонарик, направив луч в салон.
– "Гайки" золотые не находил? Потерпевшие у потерпевшей изъяли с пальчиков.
– Не было. Сразу бы спросил. Поздравляю, теперь долго отмываться будешь.
– Тьфу, черт! – Алексей посмотрел на руки, черные от экспертной сажи. – Зачем внутри-то мазать?
– Полагается. Иди в адрес да вымой. Смотри, чтоб на куртку не попало.
Данилов поднялся на второй этаж, в квартиру Буковских, попросил разрешения вымыть руки. Надя сидела в своей комнате возле окна.
– Надежда, один деликатный момент, – Данилов оторвал ее от созерцания осмотра. – Надо бы вам в "травму" съездить, повреждения зафиксировать, и в консультацию женскую. Причем побыстрее. С машиной я договорюсь, вас отвезут.
– Да, мне уже говорили.
– Как нос-то?
– Перелома нет, слава Богу. Просто разбили.
– Надя, еще момент такой. Кто кольца снимал? Водитель или второй?
– Второй.
– А куда положил, не помните?
– Нет, я просто не видела.
– Хорошо, я понял. Значит, никуда не уходим, ждем машину. Это недолго. Да, Костя просил носки теплые. У нас в камере с отоплением неувязочка.
– Сейчас, – Надя достала из шкафа пару шерстяных носков, положила их в пакет, протянула Данилову. – Он что, в камере?
– Пока да.
– А потом? Его отпустят?
– Должны. Следователь решит. Скажите, а раньше что-нибудь подобное случалось?
– Нет, нет, – убежденно заверила Надя. – Он такой тихоня… Он и в жизни-то не добился ничего из-за своего характера.
– Ну, насчет "добился" или нет, говорить рановато. А с головой? Учеты там, травмы, аварии?
– Нет, никогда.
– Хорошо, до встречи. – Данилов кивнул Надежде и отправился в отдел искать машину.
До закрытия магазина оставалось минут десять. Алексей зашел в торговый зал, отыскал глазами Катю. Сегодня она стояла в отделе парфюмерии, а не в своем, галантерейном.
– Девушка, что вы мне порекомендуете из свеженького? Я только что из тюрьмы, отстал от моды, – Алексей улыбнулся Кате, не обращая внимания на услышавших про тюрьму покупателей.
– Вам лучше всего вот это.
– "Клеросил"? Так это ж от прыщей. А мне для внутреннего употребления… Ну, привет, заяц.
– Привет, Леш.
– Я тебя на улице подожду, покурю пока.
– Хорошо, я скоро.
Данилов, с минуту поглазев на прилавки, покинул магазин.
Катя работала здесь продавцом второй год, пошла сюда сразу по окончании института культуры.
Культура страны находилась во временном кризисе, пришлось заняться торговлей. Тут ее Алексей и поймал в сети. Покупал как-то перчатки и поймал ее. взгляд, словно солнечный зайчик. Временно ослеп, но, восстановив зрение, взялся за дело. Частично прибегнув к помощи служебного положения. Катя ответила взаимностью без использования упомянутого положения.
Алексею шел двадцать восьмой, и вопрос о женитьбе пора было ставить ребром. Нагулялся, набегался, хотелось погреться у домашнего очага…
Неделю назад он предложил Кате свое мужественное ментовское сердце, твердую руку и получил согласие. Катя его во всем устраивала, и о другой женщине Данилов не помышлял. Договорились подать заявление на следующей неделе, во вторник, чтобы день регистрации пришелся на пятницу, самый удобный для свадьбы день. Потом начнутся заботы, хлопоты, проблемы. Приятные, впрочем, проблемы.
– Ты, конечно, знаешь, что путь к деньгам мужчины лежит через его желудок.
Алексей оглянулся. Две женщины – – молодая и постарше – беседовали вполголоса возле дверей магазина.
– Да, – ответила молодая.
– Я нашла самый короткий путь.
– Дихлофос?! Отрава?!
– Да!!! В нем лучшие ингредиенты, химикаты, не остается никаких следов. Добавляешь в салат, и через пять минут…
Из дверей магазина высунулась напудренная мужская физиономия с прилизанным причесоном.
– Дорогая, ты где?
– Дихлофос – это часть твоего приданого, – шепнула мамаша.
– Дихлофос? Кто это?
– У женщин свои секреты.
– А-а-а…
– Так, стоп, стоп. Еще раз, и побыстрее, – появившийся мужичок подошел к троице. – Маша, говори громче, тебя почти не слышно. Последний раз репетируем и снимаем. Молодой человек, будьте любезны, отойдите в стороночку, если не трудно. Спасибо.
Алексей передвинулся на пару метров, только сейчас заметив стоящую на треноге видеокамеру.
– Нашли место, – проворчал он под нос, раздосадованный, что сорвалось раскрытие умышленного убийства по предварительному сговору.
– Начали!
– Ты, конечно, знаешь…
Данилов еще раз выслушал диалог. Катя появилась сзади, с черного хода, подкралась на цыпочках, ткнула пальчиком в спину.
– Фамилия!
– Бонд. Джеймс Бонд.
– Наглая ложь. Вы майор Пронин. Сдавайтесь, миссия провалена. Алексей обнял Катю.
– Сдаюсь. Что это у вас, кино снимают?
– Рекламу. Пришли утром к Михайловне, директрисе нашей, – так и так, хотим снять рекламу чего-нибудь отечественного. А то, говорят, импорта скоро не будет. А у нас, кроме детского крема "Зайчик" и дихлофоса, ничего нет. Вернее, есть, но сегодня нет. Утром они с "Зайчиком" возились, делали из него крем от морщин, а сейчас вот с дихлофосом-. Это от клопов.
– В курсе. Кабинет как-то обрабатывал.
– Как дежурство? Спокойно?
– По-божески. Один труп всего да угон "Запорожца". Горбатого. Представляешь, за неделю третий уходит. И все горбатые. Говорят, сейчас самая модная "тачка". "Мерсаки" даром никому не нужны. "Запор" угоняют, внутренности меняют на "поршевские", кузов полируют и толкают за бешеные "бабки". Вот она, народная реклама. В анекдотах. А вся эта плесень телевизионная про резинки, порошки и пилюли – выброшенные на ветер деньги.
– А труп?
– Приятель один погорячился.
Алексей вкратце рассказал про ночное происшествие с Буковским. Катя, выслушав, немного помолчала, затем спросила:
– Вы его посадите? Он же защищал свою жену, он не может быть виновен.
– С точки зрения обывательской логики, да, конечно. Но есть законная сторона вопроса. Наказание должно быть соразмерно преступлению. Сейчас у оставшегося в живых братка наверняка появится адвокат, который заявит, что в состоянии аффекта нельзя убить двух человек и раскурочить машину. На следователя опять-таки надавить можно.
У нас был похожий случай. Парень мимо кабака проходил, нормальный, не урод. Два "быка" зацепились, не помню уж, из-за чего. Давай метелить. Парень приложился неудачно, один хлоп "репой" об асфальт и готов. Самооборона в чистом виде. Парню никаких обвинений, естественно. Выпустили.
А через недельку он к следователю сам приходит и говорит – знаете, не так все было. Это я пьяный из кабака вышел, а ребята болонок выгуливали. На коротких поводках. Не понравились они мне, посмотрели плохо. Так плохо, что решил я одного убить насмерть. И убил.
Следак ничего не понимает – спятил, что ли? А парень стоит на своем, как памятник Кутузову у Казанского. Ну, Бога ради. Арестовали, потом суд. Восемь лет получил. Уже после суда я специально к нему в "Кресты" съездил. До суда тоже ездил, но бесполезно, он ничего не говорил. Хотел убить, хотел убить… А тут рассказал. Убитый этот хоть и молодой, но авторитетный оказался, то ли брат у него крутой, то ли сват. К парню подкатили и, в натуре, объяснили – или берешь на себя мокруху, или семейку твою, женщину и дочек, вырежем на корню. Будешь прятаться – не спрячешься. Вот он и взял. Зря.