Трудно быть мачо - Кивинов Андрей Владимирович. Страница 29

– Слушаю вас, Маргарита Викторовна, – улыбнулся ей Чернаков, когда она вернула его документы.

– Благодарю, что приехали.

– Да пожалуйста… Весь к услугам. Какие вопросы?

– Видите ли, Вячеслав Андреевич, – голос Яблонской с одной стороны был милым и приветливым, но с другой отдавал протокольным холодком, – Копытина заявила, что ее обыскали неправомерно…

– Да Бога ради! Они все об этом заявляют. Особенно, когда попадутся. Но мы никого не обыскиваем, потому что никого не обыскиваем никогда, – еще раз улыбнулся Чернаков, поправив отклеившийся пластырь на щеке.

– И каким же образом вы нашли у нее в сумке набор ножей?

– Да как обычно. Попросили показать сумку – она показала. Сама.

Добровольно.

– И вы присутствовали при этом?

– К несчастью, нет. Но я доверяю своей охране. Они никогда не пойдут супротив закона и совести… Маргарита Викторовна, да какие проблемы? Вор пойман, вам показатель, премия к Новому году, хорошее настроение…

– Есть проблема, – следователь, сверкнув пирсингом, оторвалась от бумаг и посмотрела Чернакову в глаза, – и называется превышением служебных полномочий руководителем или служащим частного охранного предприятия. Статья двести три уголовного кодекса. Помните про такую?

– Как не помнить, статья родная, хорошая… И кто что превысил, если не секрет?

– Охранник Лемешев. По вашему прямому указанию…

Дама достала из папочки протокол допроса, распечатанный на принтере.

– Копытина не позволила обыскивать ее, но охранник в грубой форме вырвал у нее сумку и досмотрел.

– И чем это подтверждается? Кстати, насколько я помню, ее задерживали два охранника. Допросите второго.

– Обязательно… Но речь не об этом. Вот допрос Лемешева. Он признал, что силой досмотрел сумку… Но даже это не главное. На ножах, изъятых у Копытиной, отсутствовал датчик. И тем не менее, сигнализация сработала. Как вы думаете, почему?

– Потому что к ее шубе нечаянно прилип ценник с датчиком. Такое иногда случается.

– Не слишком ли часто?

– Каждые десять минут! – вспылил Чернаков, которому стал надоедать этот туманный разговор. Сказала б прямо – хотим подарков под елочку от дедушки Тагирова.

– Нет, Вячеслав Андреевич. Ценник не прилипал к шубе. Лемешев сам активизировал сигнализацию, заподозрив Копытину. Приказ же поступать подобным образом он получил от вас. Пожалуйста, можете почитать.

– Да ну? А номер приказа он, случайно, не назвал? Или показал письменное распоряжение?

– Не прикидывайтесь дураком, – Маргарита Викторовна выдала штампованную фразу, понимая, что возразить нечего.

Чернаков взял протокол, пробежал глазами. Следователь не блефовала, охранник действительно резал правду-матку. То ли сдуру, то ли по неопытности, то ли еще почему. Он пришел в «Планету» не так давно, возможно, это его первое задержание. Но все равно не от сохи парень. Не в поликлинике раньше работал и не в библиотеке. Хотя, омоновцев не особо волнуют юридические тонкости, особенно при разгоне демонстраций или футбольных фанов. Маска все стерпит.

– Чепуха… Мне б такое и в голову не пришло. Кстати, а с этой, как ее, Копытиной, что?

– Пока ничего… Дежурный следователь возбудил уголовное дело, задержал ее на двое суток.

– А потом? Арестовал?

– Она дала подписку о невыезде. Но дело, с учетом открывшихся обстоятельств будет прекращено. Хочу напомнить, что улики, полученные незаконным путем, являются недопустимыми. Я уже согласовала вопрос с прокурором, завтра вынесу постановление о прекращении.

– Оценивать допустимость доказательств может только суд.

– Вы плохо знаете закон.

Такому повороту Чернаков нисколько не удивился. Картина привычная – девочке проще скинуть дело в архив, чем страдать от писанины, доводя его до суда. Либо Копытина заинтересовала следователя материально. В принципе, цена вопроса не так уж и велика, тысячи две-три. Но чтобы прекратить дело, нужен хотя бы формальный повод. Вот он и нашелся.

– Еще один вопрос. Если не тайна следствия, конечно… Ходок [13] у Копытиной сколько?

– Две… Но это тут совершенно не причем.

– Не сомневаюсь.

– Материалы в отношении вас и Лемешева я передам в дознание. [14] Не знаю судебную перспективу, но лицензии ваша контора может лишиться запросто.

Так, интересно… И при чем здесь лицензия? С какого перепоя тебя, красавица розовая, сей вопрос волнует?

Но спрашивать об этом верного стража закона Чернаков не стал. Сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей.

Наверное, лет пятнадцать назад в подобной ситуации он рванул бы рубаху на груди, забрался на броневик и толкнул обличительную речь. «Что ж вы, шкуры продажные, творите?! Воров на свободу, а нас на нары! Где справедливость? Революция в опасности! Все на баррикады!»

Сейчас же просто в очередной раз улыбнулся. Раз его прессуют, значит, работу свою он делает справно.

Маргарита Викторовна записала показания, Чернаков оставил на протоколе автограф и, пожелав успехов в борьбе с мировым злом, покинул следственный отдел. Вернувшись в «Планету», нашел Лемешева.

– Ну и кто тебя за язык тянул, правдолюб?

– В смысле? – не пряча взгляда, спокойно переспросил охранник.

– В смысле допроса.

– А чо? Как было, так и рассказал. Она ж украла? Украла. Это главное.

– Юра, ты сколько лет в милиции работал?

– Много… Два года.

– Кодекс за это время успел прочитать? Уголовно-процессуальный?

Охранник захлопал глазами, вполне возможно впервые услышав мудреное слово.

– Да… За кражу – до пяти лет.

Чернаков расстроено вздохнул. Да, это его прокол. Расслабился. Все-таки полагаться исключительно на отдел кадров при подборе сотрудников не стоит. С нового года начну проводить собеседования лично, как раньше.

– Когда ты попадешь на нары, Юра, у тебя будет много времени, чтобы понять разницу между уголовным и уголовно-процессуальным кодексом. Очень много времени. Птица-говорун…

Поднявшись к себе, Вячеслав Андреевич позвонил в отдел кадров «Заботы».

– За что Лемешева уволили из ОМОНа?

– Минутку… Он потерял автомат… Дело не возбудили, пожалели, но из органов попросили.

– А мы то его на хрена взяли?

– А у нас нет автоматов…

До восьми вечера Чернаков не смог вырваться из «Планеты» для решения задачи «намбер ван». Может и к лучшему, такие задачи надо решать в нерабочее время. Ибо итог непредсказуем. Возможно, повторная дуэль на отвертках. Несколько раз звонил Юле на городской телефон. Она безвылазно сидела у подруги, боясь не то что выйти на улицу, но и выглянуть в окно. Мобильник отключила.

– Выпей текилы, успокойся, – посоветовал Вячеслав Андреевич.

Вчера вечером он позвонил в мотель узнать обстановку. Диму выпустили через час после их позорного бегства, когда раненый муж догадался позвонить портье. Ему перевязали голову, и он уехал. Материальных претензий к господину Джакузину нет.

В начале девятого он вызвал дегустатора Ерофеева и попросил подстраховать его во время важной встречи, пообещав заплатить за переработку. Бывший собровец в просьбе не отказал.

– Пушку брать? – уточнил он.

– Нет… Заедем по пути в оружейку, сдашь. Чтоб назад не возвращаться.

С пистолетом было бы конечно спокойней, но стрелять из него вне охраняемого объекта все равно запрещено, нечего и гусей дразнить.

Выезжая со двора «Планеты», Чернаков заметил Василия, промышлявшего оптовой торговлей. Сегодня он нарядился в деда Мороза. Только без бороды.

– Погоди, я сейчас, – велел он Ерофееву, покидая машину.

Василий, как всегда, был вежлив.

– Здравствуйте, Вячеслав Андреевич… Надумали таки салютик купить?

– Нет, Вась… Вчера тетку опять бомбанули. От нас пропасли. Ты о просьбе моей не забыл?

– Черт! Я ж как чувствовал!