Голос Рыка - Мамаев Сайфулла А.. Страница 78

ГЛАВА 21

Враг тоже не дремал. Уколов и его команда, несколько дней не вылезавшие с завода, пришли к заключению, что Рыкова им пока не найти, надо подождать, когда он сам где-то проколется, и оставили Должанского и всю его администрацию в покое. На ФАЗМО стал восстанавливаться порядок, а с ним и прежний ритм работы. Чему немало способствовало то, что в дела Вадима Александровича перестал вмешиваться Зырянов. Зато очень «поднялся» Сериков. Став ближайшим помощником генерального директора, он развил бурную деятельность по организации охраны. Тем более что побитые и поломанные в драках боевики стали один за другим возвращаться в строй, а с ними в душе их шефа возрождалась прежняя уверенность в себе.

А ее Кокаколе требовалось ох как немало! Шутка сказать, стать вторым человеком на таком богатом и могущественном предприятии! Это вам не «Газпром» какой-то или скажем «Лукойл». Те недра грабят, а сами ничего не производят. А ФАЗМО на собственном товаре раскрутился! Национальный продукт, можно сказать, делает! Как «Форд» в свое время Америку поднял, так «Авиценна» Россию во всем мире представляет. А может, и более того, монополист как-никак! Так что любой, кто работает на «Шаталовке», может считать себя одним из тех, кто историю делает, а уж если ты заместитель генерального, да еще за безопасность завода отвечаешь, то уж точно есть чем гордиться! Так что основания для хорошего настроения у Николая Николаевича Серикова имелись.

Это если брать по-крупному и говорить в официальной обстановке. А если уж признаваться, как перед батюшкой на исповеди, то была еще одна причина для радости. Это унижение Кукловода! Теперь Зырянов ходил с унылым видом и ни в какие дела не вмешивался. Не совал свой небольшой, но мясистый нос, не выкачивал на всех свои круглые гляделки. Господи, просто трудно поверить, что удалось от него избавиться! Мобилизовать такого монстра – это вам не фунт изюма! Вадим Арамович мог сам кого угодно мобилизовать! Того гляди и самого Должанского схавал бы! Но Сериков свое дело знает, он Вадима Александровича в обиду не даст, пусть никто не рассчитывает!

Кокакола подошел к окну и посмотрел вниз, на свою новенькую «ауди». Красотка, шесть цилиндров, прет как зверь. Шеф расщедрился и купил своему заму такую же, как и у себя. Обещал за верную службу и квартиру на Рублевском… Да, хорошо бы, а то жить в Капотне просто обрыдло. По ночам спать невозможно, гул стоит, днем дышать нечем. Нет, с квартирой это Вадим Александрович хорошо придумал. Только не забыл бы про обещание. А уж Сериков про свое не забудет, найдет этого чертова Рыкова! Правда, тот в последнее время совсем на дно лег, нигде не объявляется, вон даже люди этого страшного Уколова найти беглеца не могут. Но то они, им-то что, нашел, не нашел… А он, Сериков, за квартиру да за «ауди» кого хочешь найдет! Тем более что появились некоторые наметки, как это сделать.

Во-первых, родители. Они хотя и переехали на новую хату, но на работу-то ходить не перестали! Так что где они теперь живут, Кокаколе известно. И хотя сам Рыков там не появляется, вместо себя пацана какого-то посылает, но рано или поздно все равно объявится.

Да и соплюшка эта, которую Зырянов мобилизовал… Панина… Видно, что беглец дышит к ней неровно. Она хоть и завела себе хахаля нового, а все одно Рыкова из головы не выбрасывает. А то чего бы она к родителям его так часто ездила? Да и пса его гулять выводит. Нет, такая если вцепится, то от своего не отступится, затащит паренька на себя. А мы его тут как тут, раз и в мешок! Вот тогда посмотрим, от кого толку больше, от него или от этого дикого Уколова.

Что ни говори, а тут есть возможность отличиться. Все-таки сила еще не все, бывают моменты, когда ум решает и опыт. А последний подсказывает Серикову, что слежку за обоими объектами необходимо продолжать. Тем более что ничего другого не остается.

Должанский его план одобрил. Он даже выделил для такого дела три автомобиля, на которых должны были перемещаться боевики Кокаколы, и разрешил принять на работу новых людей, это помимо тех, которые пришли на место выбывших.

Сериков еще раз обвел глазами заводской двор. Сейчас он чувствовал себя здесь хозяином как никогда прежде. Кто может сказать, что он плохо знает свое дело? Пусть тот, кто захочет это сделать, прежде посмотрит на то, как выметены дорожки, как подстрижены и побелены деревья.

Неожиданно в поле зрения Николая Николаевича попал бредущий по заводскому двору Зырянов. Бедолага, после мобилизации у него даже походка изменилась. Раньше, несмотря на тучность, начальник медицинской части ходить спокойно не мог, прямо летал из корпуса в корпус, и никто не мог сказать, где он появится в следующий момент – в своем кабинете с роскошной комнатой отдыха, в лазарете с его изолятором или еще в каком месте. Он успевал повсюду. Успевал… Черт любопытный! Совался вечно в чужие дела! Вот и досовался! Ходит теперь как старая развалина… Хотя и похудел, брюхо вон подтянулось. Ну, это не его заслуга, а «Авиценны». Жди от Кукловода, чтобы он сам стал сбавлять вес. Наоборот, только тем и занимался, что жрал и толстел. И зачем только Вадим Александрович его на прежнем месте держит? Пнул бы Зырянова в фасовочный цех, пусть пашет. Так хоть какой-то толк будет от Кукловода.

Все правильно было бы в рассуждениях начальника охраны и безопасности завода, да только не учел он одного – Зырянов вовсе не был таким забитым и несчастным, какими представлялся Кокаколе. Получив от Филипенко методику освобождения от зависимости, он по-прежнему усердно изображал «мобилизованного» и всем своим видом старался вызвать жалость к себе. Зырянов знал, что из его нынешнего положения есть два выхода. Или раскрыться и стать самовольщиком, за которым тут же начнет охоту Бронзовый со своими головорезами, или заслужить у того же Уколова программу глиняного. А для этого нужно доказать голему свою нужность и преданность. Зырянов знал, как это сделать.

Должанский. Единственный шанс Кукловода вернуться в среду активных игроков – это устранение генерального. Сбить с шахматного поля ферзя, пусть это будет даже физическое устранение. Или вот такая же мобилизация, какая была применена к нему самому… В общем, как – не важно, главное – вывести Вадима Александровича в пассив. А что нужно для этого? Пусть он почувствует себя неуязвимым, расслабится, потеряет бдительность… Вот тогда его и ударить! Ударить так, чтобы у Должанского в голове все перемешалось и он не мог бы сообразить, кто послал его в нокаут. А когда до него дойдет – а это обязательно, иначе месть будет не так сладка, – для Вадима Александровича все будет кончено. И для Кокаколы тоже. Этого тупицу можно даже не сразу. Но непременно! И пусть идет в фасовочный цех работать, хоть какая-то польза от него будет. А то набрал таких же идиотов, как он сам, и носится со своей новой машиной, как дурак с писаной торбой. И с таким таинственным видом, что смех берет. Любому дураку ясно, что он Рыкова хочет найти, нет, чтобы действовать по-тихому, такую секретность развел! Разве что собаки еще не догадались, чего он хочет. Да и то лишь потому, что собак на ФАЗМО отродясь не было.

Можно подумать, что Рыков такой дурак, что даст этим чудикам себя поймать. Нет, сам Владимир Арамович пацана по-другому бы нейтрализовал. Вместе с Филипенко! – Этих проклятых программеров, с которых все беды начались, он бы быстренько ликвидировал. Ну ничего, это от Зырянова никуда не уйдет, он даже способ уже знает. Главное, чтобы ни одна живая душа и краем глаза не заглянула в его мысли и планы. Случись такое, лучше сразу умереть!

Владимир Арамович пересек двор и зашел в медицинский блок. Черт побери, он даже здесь не может быть самим собой. Везде соглядатаи, сделай он хоть один неверный шаг – и все, не Должанский, так Бронзовый, а еще хуже, Золотой, узнает о его новых способностях. И что тогда? Участь самовольщика? Ну уж нет, спасибо!

Неуверенной походкой миновав приемную, Кукловод под прицелом привычно удивленных глаз секретарши Марины, – в те минуты, когда они остаются наедине, просто Машки, – вошел в свой кабинет. Казалось, что вот и все, он остался в одиночестве и можно распрямить плечи, посмотреть орлом, но нет, даже здесь, в своем кабинете, Зырянов не позволял себе расслабиться. Он очень хотел жить, причем жить как раньше, быть полновластным хозяином своей жизни и своих страстей. Ради этого стоило потерпеть, исключив любые случайности. Мало ли кто мог ворваться к нему? Тот же Сериков с проверкой, например. Или Чухнин, который так усердно помогал Кокаколе расправляться со своим шефом. А не дай бог приедет кто-то от големов! Или они сами заявятся! Ведь никто не поспешит предупредить Зырянова о визитерах. Кто он теперь? Жалкий «мобилизованный», лишенный всяких эмоций.