Ворота из слоновой кости - Корепанов Алексей Яковлевич. Страница 26

Он стоял неподалеку от шара, завороженно глядя на мигающие, похожие на новогодние, огни, и почти не сомневался в том, что его угораздило наткнуться именно на НЛО. Да, не «посчастливилось», а «угораздило», потому что из того же Интернета Сергей знал, что подобные встречи ни к чему хорошему, как правило, не приводят – по-всякому издеваются над землянами инопланетные пришельцы, а потом блокируют память о случившемся; пострадавшие вспоминают подробности унижающего человеческое достоинство контакта только под гипнозом, да и то не всегда.

Что во всех этих историях правда, а что фантазии, а то и вовсе мистификация, Сергей не знал, но здесь, на ночной лесной дороге, в непосредственной близости от загадочного и, возможно, небезопасного объекта, рисковать ему не хотелось. Самым разумным было бы развернуться и, в буквальном смысле слова, навострить лыжи подальше от этого места, к турбазе, под защиту костра и электрического света. С другой стороны, его разбирало любопытство – а вдруг сейчас откроется невидимый люк и сойдут на заснеженную землю гуманоиды из Туманности Андромеды, и предложат ему отправиться в звездное путешествие с демонстрацией разнообразных чудес инопланетной науки и техники. Здравый смысл подсказывал, что нужно убираться отсюда пока не поздно, а романтическая составляющая натуры, изрядно укрепленная алкоголем, звала приобщиться к неведомому – и в итоге Сергей продолжал стоять на месте, опираясь на лыжные палки, и наблюдать за размеренной игрой разноцветных огней.

И в какой-то момент огни слились в одну сплошную полосу, эта полоса начала медленно расширяться, меняя свое положение в пространстве, куда-то смещаясь... Сместилось, видимо, и восприятие Сергея, потому что он вдруг обнаружил, что никакая это не полоса, а всего-навсего вода, серо-голубая волжская вода, неспешно текущая между двух берегов. Напротив него, за рекой, желтел городской пляж и выглядывали из-за верхушек высоких зеленых тополей массивные здания Первомайской набережной, справа вздымались над Волгой светлые шпили ажурных конструкций Старого моста, а он, Сергей, находился на пологом берегу, на стрелке Волги и Тьмаки, а за спиной у него были стадион «Химик» и сорокапятиметровая железобетонная колонна с Вечным огнем – обелиск Победы, воздвигнутый на территории бывшего тверского Кремля. Он не ощущал собственного тела, и ему не казалось странным, что пляж совершенно безлюден, по мосту не снуют автомобили, и не видно на волжской глади ни катеров, ни буксиров, ни барж, ни лодок... Все его внимание было приковано к воде, на поверхности которой то тут, то там начали проступать сначала неясные, а потом все более четкие контуры... На его глазах возникало что-то – и, наконец, полностью воплотилось...

Это были деревья, целая вереница деревьев, возвышающихся над водой; не тополей, не лип, не берез, не дубов – просто деревьев, словно вырастающих из реки. Они росли из реки, и медленно-медленно проплывали мимо него – и слева находился едва заметный росток, а правее следовало деревцо чуть повыше... потом еще выше... и еще... На правом фланге этой идущей по ранжиру шеренги возвышался могучий необхватный исполин с раскидистыми ветвями, покрытыми густой листвой. Еще мгновение – и шеренга удлинилась, и справа от исполина потянулись другие деревья – такие же высокие, но листва у них была уже пореже, кое-где виднелись и вовсе голые засохшие ветки, а в самом конце шеренги торчал из воды покосившийся безжизненный ствол, лишь местами прикрытый корой. В следующий миг возникла на его макушке серебристая тонкая нить, метнулась в сторону, словно брошенное умелой рукой ковбоя лассо, – и пошла оплетать стволы по порядку, справа налево, соединяя в целое всю эту древополосу.

И тут словно кто-то включил свет в голове Сергея – картина всего происходящего стала ему предельно ясна. Река была не рекой, а Временем, текущим от прошлого к будущему, и множество деревьев были на самом деле одним и тем же деревом в разные моменты его существования. Они плыли по Времени вперед, в будущее, влекомые течением, а серебристая нить, связывающая воедино все ипостаси этого дерева, могла тянуться назад, против течения, в прошлое. Она представляла из себя некую сущность, способную двигаться к истокам, к ростку, к невидимому на воде крошечному семени, породившему мощный ствол и пышную крону. Серебристая нить была машиной времени, настоящей машиной времени, с помощью которой можно было перемещаться в прошлое.

Сергей осознал это – и в тот же миг длинный ряд деревьев, растворяясь у него на глазах, начал погружаться в спокойную волжскую воду, а серебристая нить, свившись в клубок, скользнула над рекой, приближаясь к нему. Серебристый теннисный мячик коснулся его лба, проник в его сознание и обосновался там. И Сергей понял, что стал обладателем информации о машине времени, и это понимание было неоспоримым и абсолютным.

Волга растаяла, и растаяли пляж и Старый мост, и тополя на набережной за рекой – он вновь, по-прежнему тяжело опираясь на лыжные палки, стоял на заснеженной дороге под зимними новогодними звездами. На обочине было пусто – великан вернулся и забрал свой шар. Или и не было никакого шара?

Оцепенение прошло, и Сергей вновь начал чувствовать свое тело, и оказалось, что у него замерзли ноги. Коньяк уже не стучал в виски, и окружающий мир представлялся на удивление отчетливым, словно начерченный черными линиями на белой бумаге. Сергей знал, что серебристая нить, смотанная в клубок, осталась с ним, осталась в нем, и ее можно будет размотать и использовать для перемещения в прошлое. И еще он знал, совершенно определенно знал, что обратной дороги из прошлого нет.

Что это было? Благодеяние? Новогодний подарок? Шутка? Эксперимент? Что-то еще?

Кто затеял все это? Люди? Инопланетяне? Посланники из будущего?

Сергей почему-то очень сомневался в том, что когда-нибудь получит ответы на этот ворох вопросов.

Березовая роща его больше не манила. Потрясение было изрядным – и лучшим средством прийти в себя представлялся ему стакан коньяка с последующим немедленным переходом ко сну. Но прежде чем возвращаться на турбазу, он направился к тому месту, где явился ему неопознанный объект (Сергей не называл его про себя «летающим», поскольку не видел в полете – возможно, шар вовсе и не летал, а перемещался каким-то иным способом).

Осторожно приблизившись к тому месту, где совсем недавно находился неопознанный объект, Сергей обнаружил глубокую вмятину в снегу, которая, судя по очертаниям, могла быть оставлена именно шарообразным телом. Освободившись от лыж, он немного потоптался по этой вмятине, потом присел на корточки и пальцами исследовал снег – это был, казалось, самый обыкновенный снег. Тем не менее, памятуя о вредном воздействии мест приземления НЛО на человеческий организм, Сергей не стал там задерживаться и, вновь оснастив свои окоченевшие ноги лыжами, поковылял по собственной одинокой лыжне в обратном направлении, к турбазе.

В пути его продолжали мучить вопросы. С какой целью в него впихнули машину времени? Почему возникли образы реки, деревьев и серебристой нити? Чтобы он без особого труда понял, какой дар ему преподнесли?

Дар – или что-то другое? И почему именно ему? Просто потому что он случайно оказался в нужном месте в нужный момент? Или неведомые дарители знали заранее, что в ночь на первое января две тысячи восьмого года он, Сергей Мерцалов, окажется на этой лесной дороге?

На подсказки он не надеялся, но тогда же, медленно скользя по лыжне, решил, что обязательно разберется с этой серебристой нитью-клубком и добьется создания пригодной к эксплуатации машины времени.

Вернувшись на пропахшую спиртным турбазу, он никому не сказал об этом удивительном происшествии – впрочем, вряд ли кто-либо был в состоянии его слушать – и, выпив не один, а два стакана коньяка, завалился спать в отведенном ему домике, где в полной отключке уже лежал и видел новогодние сны Вадик Соколов...

Никому ничего не сказал он и на следующий день, и во все другие, уже послепраздничные, рабочие дни. Он просто каждую свободную минуту, сидя за компьютером, разматывал и разматывал серебристый клубок, преобразуя его в компьютерные программы. И не сомневался в том, что успешно справится с этим делом.