Зверь из бездны - Корепанов Алексей Яковлевич. Страница 9

Подремав на диванах в холле, мы, перекусив и вооружившись эманаторами и регистрирующей аппаратурой, забрались в авиакар и взяли курс на северо-запад, к острову Ковача. Какое-то странное неопределенное тревожное предчувствие не покидало меня. Предчувствие беды? Нет. Пожалуй, нет… Я не ощущал угрозы, дело было не в угрозе… Что-то другое слабо сигнализировало о себе, но я никак не мог понять, что же именно не давало мне покоя. Непрерывный будоражащий сигнал звучал в моей голове. Вероятно, сказал я себе, последние печальные события расшатали твои нервы, Лео Грег, и все представляется тебе в мрачных тонах. Если отныне это станет обычным твоим состоянием, Лео Грег, тебе надо будет уходить из полиции и подыскивать другое занятие.

Стан тоже выглядел не особенно веселым, но в его взгляде читалась решимость сломать хребет любой трудности или опасности. Дубль-офицер Патрис Бохарт и его коллеги-помощники были возбуждены; они шли по следу и были уверены, что след ведет в нужном направлении.

Распахнув куртки, мы сидели в креслах вдоль бортов авиакара, а снаружи простиралась промозглая темнота, наполненная падающим с небес, с крыльев Серебристого Лебедя, мокрым снегом. Погода была не из самых приятных – не в пример теплому летнему дождю…

Мрак постепенно редел, свет вновь, как всегда, выходил победителем в извечной борьбе с темнотой. Еще ничего не видно было вокруг, но чувствовалось, что еще немного – и наступит утро. Обязательно наступит утро.

К острову мы, как и рассчитывал Патрис Бохарт, подлетели на рассвете, когда внизу уже проявилась из тьмы серая беспокойная поверхность океана. Здесь снега не было, и остров лежал перед нами, как на ладони, точно такой, каким его видел «глаз» космического спутника – горбатый полумесяц, ощетинившийся скалами. Удивительно, но даже в это отнюдь не летнее время года заросли не сбросили листву, только из зеленых превратились в желто-бурые. Правда, мы находились уже далеко от Восточного континента, и здесь был совсем другой климатический пояс.

– Вот оно, плато! – торжественно произнес Патрис Бохарт, уткнувшись лбом в прозрачный борт авиакара. – Садимся по центру – и вперед!

Авиакар завис над скалами, скользнул вбок и вниз, еще раз завис, теперь уже над сравнительно ровной поверхностью, усеянной угловатыми глыбами (следами землетрясений?), и мягко, без толчка, окончил свой полет.

– Так, парни, забирайте аппаратуру, – распорядился дубль-офицер, обращаясь к Рональду и Деннису.

Руководство операцией я предоставил ему; все-таки он был здесь хозяином, а мы со Станом – гостями. И помощниками.

– Расходимся по радиусам, – продолжал Бохарт, – в пределах видимости соседей с обеих сторон. Каждый обследует свой сектор слева направо. Связь, естественно, по трансу. Обнаруживший пещеру собирает остальных, один туда не лезет. Выходим!

Мы один за другим выбрались из авиакара на скользкие и влажные от утренней сырости камни. Рональд и Деннис закрепили поверх курток широкие пояса с «всевидящим оком» – так мы называли ультраскопы, способные заглянуть глубоко под землю.

– Проверить оружие, – скомандовал Патрис Бохарт и первым перебрал пальцами сенсоры своего черного короткоствольного эманатора.

Мы все проделали ту же процедуру. Эманаторы были весьма приличным оружием, способным при полной мощности если не продырявить скалу, то нанести ей солидный ущерб. Применялись они не часто – в этом не было необходимости, – но Бохарт настоял, чтобы наша группа вооружилась именно эманаторами. «Лучше перестраховаться, руки не оттянет», – говорил он и был, конечно, прав. Эманатор действительно не оттягивал рук – при убранном телескопическом стволе он удобно размещался во внутреннем кармане куртки. Насколько я помнил, всерьез эманаторы применялись всего лишь раз – во время путча Черных Магистров на Полете Цапли, – но были на вооружении в управлениях полиции многих планет Ассоциации.

Распределив направления, мы неторопливо начали расходиться от условного центра, которым был наш авиакар, к окружающим плато скалам. Моими соседями слева и справа были Рональд Ордин и Стан.

– В одиночку в пещеру не соваться! – раздался из транса голос Патриса Бохарта. Дубль-офицер счел своим долгом еще раз напомнить нам о примерном поведении. Нет, что бы там ни говорили непосвященные, а я буквально каждый день еще и еще раз убеждался, что в нашей системе работают очень симпатичные парни!

Земля между камнями была твердой, бурой, утыканной короткими тонкими стерженьками казавшейся мертвой травы. Небо посветлело еще больше, в сплошной облачности появились трещины и разрывы. Облака постепенно меняли цвет, из серых становились рыжеватыми, и я был уверен, что когда мы найдем пещеру, над головами у нас будут витать клочья рыжих облаков, рыжие клочья, которые я уже видел однажды. Тогда мы со Станом сидели на полу в моем кабинете и поминали мою Славию, и пили за то, чтобы не было тьмы…

Скалы приближались, их бока были изрезаны трещинами и узкими проходами, и в одном из этих проходов и находилась пещера. Стояла странная безжизненная тишина, сюда не долетал шум прибоя. Воздух застыл, воздух словно не пропускал никаких звуков… Воздух был наполнен тревогой, и я вдруг понял, что снова волнуюсь, как на первом самостоятельном задании.

«Хватит, хватит! – сказал я себе. – Оставь эмоции на потом».

Рональд уже дошел до скал и скрылся в расселине. Стан стоял перед каменной стеной и, медленно поворачивая голову, рассматривал ее. Я оглянулся. Патриса Бохарта не было видно – он тоже забрался в какой-нибудь проход, – а Деннис брел вдоль своей скалы слева направо, как мы и условились. Авиакар застыл посреди плато диковинным животным, еще не проснувшимся в этот рассветный час.

– Все в порядке? – спросил Бохарт. – Давайте по очереди. Стан?

– В порядке, – отозвался Стан.

– Нормально, – это был Деннис.

– Не волнуйся, Патрис, – сказал я.

– Господин Ордин, у вас проблемы со слухом? – после небольшой паузы осведомился Бохарт.

– Проблем нет, господин Бохарт, – наконец-то дал о себе знать Рональд. – Просто я влез в один тупичок и зацепился «оком». Сейчас пытаюсь выбраться.