Сокровища Кенигсберга - Косарев Александр Григорьевич. Страница 27

Владимир Степанович вытряхнул из пачки очередную папиросу и, чиркнув спичкой, глубоко затянулся.

– Сравнение, сравнение, но что же и с чем этот Юрий собрался сравнивать? Непонятно.

Зазвонил телефон. Машинально взглянув на циферблат часов, подполковник поднял трубку:

– Крайнев слушает!

– Пап, это я, – услышал он голос дочери, – ничего, если я у Вероники заночую, а то мне страшновато домой одной ехать.

В другой момент Владимир Степанович непременно приказал бы излишне самостоятельной, по его мнению, дочери срочно брать такси и ехать домой, но сейчас ему было не до того.

– Делай там, что считаешь нужным, малышка, – быстро пробормотал он ей и, опасаясь утерять мысль, повесил трубку.

Он встал из-за стола и, усиленно дымя, заходил по кухне.

– Итак, местность в Калининграде осталась ведь той же самой, значит, нашего переводчика интересует некий объект, который точно был изображен на старой карте Кенигсберга и точно отсутствует на современной. Но если иметь на руках ДВЕ карты, то можно достаточно точно установить место на плане современного города, где этот объект раньше находился! Что ж, вполне логично, – решил он, – но с какой целью это затеяно? Если то, что разыскивается, сейчас отсутствует, то для чего же, черт побери, все усилия?

Почувствовав, что его голова уже распухла от напряженной работы, Владимир Степанович решил, что на сегодня ему загадок достаточно и что впереди целая рабочая неделя, которой ему вполне хватит для распутывания этой, как он тогда считал, простенькой задачки.

Наш подполковник немного ошибался, над этой простенькой задачкой ему пришлось биться три месяца двадцать три дня и еще четыре часа.

Юра опустил черную эбонитовую трубку на вилообразные рычаги старинного телефонного аппарата, чудом сохранившегося в их скромной двухкомнатной квартирке, снова сел было к магнитофону и даже надел наушники, но только что состоявшийся странный телефонный разговор совсем перебил ему рабочее настроение.

– Кто это был такой, – задумался он, – откуда он взялся? Видимо, сработала все-таки пущенная им позавчера «телефонная волна». Славно, что отыскался человек, имеющий возможность достать эти карты. Но все же непонятно, кто это такой и кто его навел на меня?

Он потянулся к записной книжке, но тут же отказался от идеи снова обзванивать своих родственников и друзей. Во-первых, было уже слишком поздно, а во-вторых, снова обзванивать десятки людей с целью выяснения, кто это ему только что звонил, было бы просто глупо.

– А-а-а, впрочем, какая, собственно, разница, – решил он. В конце концов, я не делаю ничего противозаконного, а этот Владимир Степанович, возможно, тем и зарабатывает на жизнь, что достает нуждающимся необходимый картографический материал.

После этого, уверив себя, что доделает перевод утром, он наскоро почистил зубы и улегся в постель.

30 МАРТА 1992 г.

Утром следующего дня подполковник В.С. Крайнев прибыл к себе на работу необычно рано. Достав из встроенного шкафа новую папку скоросшивателя, он уселся за свой рабочий стол, положил ее перед собой и черным, специально хранимым только для таких случаев, японским фломастером надписал в специальном разграфленном окошечке: «Дело № 86—92, начато 27 марта 1992 г.». Он подумал еще секунду и решительно написал название дела «ТОЛМАЧ», припомнив, что именно так на Руси называли раньше переводчиков. После этого он вынул из кармана пиджака и положил перед собой написанный вчера план, набрал телефон спецсправочной и, дождавшись, когда ему ответят, заказал адресную справку по телефону, по которому он вчера беседовал с Юрием. Положив трубку, он вынул из ящика еще гэдээровского письменного стола лист писчей финской бумаги фирмы «SIGNATYR» и написал первые строки на первом листе в деле «ТОЛМАЧ».

Этому делу будет суждено разрастись до трех толстенных томов, и когда преемник подполковника сдаст его после бесславного окончания, в архив, оно будет украшено аж тремя, весьма редко встречающимися на одном деле пометками: «ХРАНИТЬ ВЕЧНО» и «ДЕЛО ОСОБОЙ ВАЖНОСТИ», «ПРОВЕСТИ ПОВТОРНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ».

Тут замурлыкал внутренний телефон, и Владимир Степанович снял трубку.

– Подполковник Крайнев слушает, – четко и раздельно произнес он, так как страшно не любил, когда его переспрашивали, особенно по телефону.

Звонили из справочной, причем голос телефонистки был ему хорошо знаком.

– Телефон 191– 4*– ** установлен по адресу: проспект Маршала Жукова, дом №38, квартира №*6, – услышал он мелодичный голос телефонистки Галины Хуповец, которой он давно симпатизировал.

– Кто там у нас сейчас проживает, Галюнчик? – вставил и свое слово подполковник.

– Проживает, – телефонистка умолкла на несколько секунд: – Сорокин Александр Иванович, с семьей из двух человек. Сам он 1918 года рождения, паспорт серия тридцать МЮ, номер 3***49, выданный сто десятым отделением милиции девятого апреля 1962 года.

– Прекрасно, просто превосходно, Галюш, а какое РЭУ их дом обслуживает? – спросил в довершение разговора Крайнев.

– 124-е, – кокетливо поиграла голосом девушка, – если Вам интересно, Владимир Степанович, то оно расположено по улице Октябрьское Поле, дом №6. Директором там является Смирнова Флюра Касымовна. Ее рабочий телефон 192– 9*– **.

– Спасибо за оперативность, Галчонок, – поблагодарил Крайнев телефонистку, – шоколадка за мной.

Он положил трубку и, завершив запись только что полученных сведений, вызвал по «интеркому» своего недавно назначенного заместителя Илью Федоровича Хромова. Пока тот двигался к его кабинету по длинным лубянским коридорам, подполковник уже подготовил для него небольшую «объективку» на А.И. Сорокина. Когда Илья вошел, Крайнев уже дописывал последние строки в кратком сопроводительном плане оперативных мероприятий по плану «ТОЛМАЧ».

– Илюша, – по-свойски обратился он к майору, – коли ты у меня числишься на стажировке, то вот тебе первое самостоятельное дело. Для начала собери, пожалуйста, вот по этим людям максимум информации, но веди себя деликатно, не выделяй их из прочих. И все время держи в группе других, совершенно непричастных людей, будь то жильцы расположенных рядом квартир или коллеги по работе. Это обязательно!

Майор взял в руки поданный ему Крайневым лист бумаги.

– Сорокин Александр Иванович и Сорокин Юрий Александрович. Адрес: Москва, проспект Маршала Жукова, дом №38, квартира №*6, – начал читать вслух Хромов.

– Так, телефон РЭУ, телефон начальника, начальницы, – поправился он, – а место работы? – он вопросительно взглянул на Владимира Степановича. Тот сделал отсекающий знак рукой – это все, что у нас пока есть!

– Это родственники или просто однофамильцы?

– Предполагаю, что отец с сыном.

– Еще кто-то прописан в этой квартире?

– Вот все это тебе и предстоит узнать.

– Понял.

– Ты вот что, Илья, не ищи что-то конкретное в этом деле, а собирай-ка пока все, что попадется, то есть абсолютно любую информацию по этим двоим. Мне пока важна любая мелочь, так как я сам пока еще не знаю, что и где мы должны искать.

Майор изумленно поднял брови:

– А Вы только что сказали «ДЕЛО».

– Дело имеется, это верно, вот лежит, – слегка хлопнул ладонью по папке подполковник, – но это дело начал я сам, в тренировочных, так сказать, целях. На него нет ни приказа сверху, ни каких-либо других инициативных документов. Еще раз повторяю, это дело открыл я сам!

Хромов понимающе кивнул. Он тут же припомнил два предыдущих случая, когда Крайнев самолично инициировал подобные расследования. Причем оба раза они закончились блестяще проведенными процессами и поощрениями от руководства, причем не только самому Крайневу, но и некоторым другим отличившимся сотрудникам отдела.

«Ну, Степаныч, – подумал он, – ну хват, опять что-то загарпунил. Надо будет поднапрячься, глядишь, и меня продвинут, если повезет успешно раскрутить это дельце».