Крик петуха - Крапивин Владислав Петрович. Страница 32
Находкин костлявой своей, похожей на птичью лапу рукой провел по волосам Юкки. Сказал ребятам:
– Малыш не раз водил меня по разным граням. Сам-то я не научился до сих пор. В одном пространстве – хоть куда, а с грани на грань – только с проводником. Вот Юкки и был моим поводырем, хотя у него своя Дорога… Впрочем, сейчас Дороги, кажется, кончаются. И для меня, и для него…
Витька посмотрел испуганно. Юкки и девочка были, однако, спокойны.
– Я потому и собрал вас, – строже сказал Находкин. – Собственно говоря, попрощаться… Странно, да? Вы же меня не знаете… Но дело в том, что я-то знаю вас всех, я уже говорил. Вот так-то, друзья Пограничники… Я и другие Командоры (хотя я, по сути дела, уже последний из старой гвардии) старались держать вас… как бы сказать…
– Под колпаком? – ехидно спросил Филипп. Лис дотянулась до него.
– Павел Евгеньевич, не обижайтесь на дурака.
– Я ничуть… И Филипп не дурак… Нет, не «под колпаком», Филипп. К сожалению, это было невозможно. Просто в круге своего наблюдения. Мы помогали вам, чем могли, хотя это и не было заметно. Однако пора сказать честно: время нашего командорства кончилось. Как бы это объяснить понятнее?.. Мы – будто старые, достаточно мудрые и довольно сильные слоны. Но слоны не могут охранять жаворонков и стрижей. Вы – летаете где хотите. Из мира в мир, легко и свободно…
– Ох уж… – сказал Цезарь. – Простите, что перебил.
– Я понимаю тебя, Чезаре. И все-таки… Теперь за вами не уследишь. Вы на пороге новых времен, новой жизни, совершенно не похожей на нынешнюю. Пока взрослые исследуют межпространственные поля, спорят о Мёбиус-векторе и со страшными усилиями строят между гранями туннели, вы шутя обгоняете их, нащупав нервами или душой какой-то главный закон Кристалла. Как птицы без всякой техники и приборов нащупывают при дальних перелетах магнитное поле Земли… Скоро вас будет очень много. Вы учите переходу друг друга. Я говорю эти слова в изначальном смысле: друг учит друга (а в том, что вы стали друзьями, есть и моя заслуга). Вот и Ежики привел с собой Ярика. Сперва через локальные барьеры, потом научит и прямому переходу… Не бойся, Ежики, ты при этом переходе больше не увидишь встречного поезда, его убрали с пути… А Витя Мохов научил уже Цезаря…
– К сожалению, не научил!
– Да?.. Ты просто плохо знаешь себя, Чезаре… Впрочем, я не утверждаю, что наука будет даваться легко. Но все-таки найдутся способные ученики. И если каждый научит двух друзей, а каждый из тех – тоже двоих и так далее… Это пойдет с той же скоростью, с какой шло исчезновение индексов в Реттерберге…
– Я научу Лис и Рэма, – сказал Филипп. – И Юрика, если он еще не умеет. Только пускай Лис не придирается…
«Не все захотят, – подумал Витька. – И не все сумеют…» – Не все захотят и не все сумеют, – словно откликнулся Находкин. – Но все равно это будет лавина…
– Но тогда, может быть, лучше не учить? – рассудительно отозвался Рэм.
– Это нельзя остановить. Время пришло… И посуди сам: разве ты откажешься от владения прямым переходом, если надо кому-то помочь? Ну, например, вытащить Филиппа из пространства номер сто сорок три, если он там заблудился или застрял?
– Бедное пространство, – сказала Лис. – Пусти козла в огород…
– Замечание, право же, очень здравое. К тому я и клоню… Юные первопроходцы кинутся по разным мирам с жаждой открытий и приключений. И… вспомните перевернутые часы или брошенную монетку. Раньше думали, что для больших событий нужны большие усилия. А оказывается, достаточно бывает одного щелчка, чтобы по граням мироздания пошли трещины… Но я боюсь не за мироздание, ему к трещинам не привыкать. Я боюсь за вас. И за тех, кто пойдет за вами… Как вас уберечь?
– От чего? – непривычно смирно спросил Филипп.
– Разве я знаю от чего? Разве можно предвидеть степень риска?.. И не будет никого рядом, кто сказал бы: «Стоп! Оглянись и подумай…» – Но… Павел Евгеньевич, мы и сами… не такие уж глупые, – осторожно проговорила Лис. – Правда, есть некоторые…
– Вот и остается надежда на вас, ребята, – устало сказал Находкин. – Да… И еще на то, что вы подрастете, прежде чем настанет время Большого Прорыва. Дай Бог, чтобы успели… И тогда, хотите вы или нет, вам придется быть новыми Командорами…
Он замолчал надолго. Сидел, зябко потирая кисти рук.
«Щелк… щелк…» – ходил туда-сюда медный шар. Солнце быстро шло в небе над Башней, и косой луч из узкого окна заметно для глаз двигался в пустом помещении. Скользил по ребятам, высвечивая их по очереди, словно помогал Командору Находкину рассмотреть и запомнить каждого.
Рэм – узколицый, светловолосый, высокий и ломкий. Уже не мальчик, а скорее юноша. Он молчаливее и рассудительнее других. Может, просто потому, что старше? Достаточно ли прочности у него в душе?.. Лис. Она и в самые дальние пространства возьмет с собой иголку и нитку, чтобы зашивать штаны непутевому Филиппу… Такому ли уж непутевому? Вот он, забыв обиды, привалился к локтю Лис давно не чесанной головой, присмирел. Губами шевелит, будто повторяет про себя что-то важное, заклинание какое-то… Князь, верховный владыка Юр-Танка-пала и окрестных земель. Будто четвероклассник, придумавший себе немудреный средневековый наряд к летнему карнавалу. В прошлый раз, когда гоняли среди камней мяч, трахнулся ногой о валун и всхлипывал, как обычный мальчишка (а Филипп его тихонько утешал). А потом на полях княжества – броненосные конные сотни, старый Хал, Дикая долина, спор с воеводами. «Тогда – исполняйте!» И церковь Матери Всех Живущих…
Ежики и Ярик. Недавно судьба их крепко тряхнула и раскидала по дальним краям. И теперь не нарадуются, что снова вместе. Все время рядом. И даже одеты одинаково – в серых курточках-капитанках с нашивками морского клуба. И салатные пятна старой бактерицидки одинаково наляпаны на пыльных, кофейного цвета ногах. Только волосы разные: у Ежики мягкие и летучие, у Ярика – щетинка. Им бы поменяться именами или прическами… И еще разница: Ежики знает переход и, кроме того, может напряжением нервов поставить защитное силовое поле. А Ярик в таких делах пока новичок. Сидит, с интересом трогает на капитанке медного петушка, подаренного Юр-Танкой…
Потом луч подошел к Цезарю, и Витька встряхнулся. И понял, что не старый Командор, а он, Витька Мохов, смотрит по очереди на ребят и размышляет о них…
Павел Евгеньевич словно дожидался, когда луч упадет на Цезаря.
– Друзья мои, наверно, я говорил непонятно. Но многое непонятно и мне самому. Кроме одного – я свое дело сделал. А вам – продолжать… Вам, кстати, нужен будет командир… Не в общем смысле командир, вы все равные и друзья. Но нужен будет главный Командор, когда придут… новые времена… Кто?
Рэм опустил глаза и незаметно, будто про себя, помотал головой…
Юр-Танка почему-то виновато улыбнулся. Филипп стрельнул глазами и что-то быстро зашептал на ухо Лис.
– Раз мы все здесь одинаковы, зачем главный? – насупленно сказал Ежики.
– Пока – ни за чем. Потом увидите… У меня есть давний знак командорства, очень простой. И очень старый. Видимо, еще от Командора Элиота Красса с броненосца… Я хочу отдать кому-то из вас.
Все молчали.
– Я думаю, пусть возьмет Цезарь, – тихо сказал Павел Евгеньевич.
– Почему?! – Цезарь вскинулся, как от укола. – С какой стати?.. Простите…
– Ты никогда никого не бросишь в беде.
– Во-первых, это неправда! – звонко сказал Цезарь. – То есть я не знаю. А во-вторых, почему вы думаете, что другие могут бросить?
– А я и не думаю. Наоборот… Но есть опыт, который позволяет мне решить… Это ведь не в обиду другим. Да никто и не возражает, по-моему. А?
Никто не возражал. С облегчением, с веселостью даже все повскакивали, встряхнулись, шумно заговорили, что так и надо.
– Бери, Чек, – сказал Витька, тоже чувствуя облегчение и радость. – Это справедливо.
– Это справедливо? – Он чуть не плакал. – Вы просто не знаете…