Оранжевый портрет с крапинками - Крапивин Владислав Петрович. Страница 17

– Здравствуйте, музыканты, – сказала Юля. Темноволосый музыкантик испуганно встал и протянул гармошку Фаддейке. Тот нахмурился, сунул ее в нагрудный карман на мальчишкиной рубашке с бабочками. Сказал мальчику:

– Договорились же. – И деловито кивнул Юле: – Пошли.

На лестнице Юля не выдержала, усмехнулась:

– Подарил?

– И не подарил вовсе, мы поменялись. Вот на значок… – Он ткнул пальцем в грудь. К оранжевой майке был прицеплен значок с парусным корабликом.

– Ну-ну… – сказала Юля.

– А чего… У него способности, а у меня все равно не получается.

– Тетя Кира задаст тебе за гармошку.

– Да она только рада будет!.. А значок-то смотри какой: шлюп "Восток".

Назавтра, в середине дня. Фаддейка ворвался в библиотеку:

– Юля, включи телевизор!.. Здрасте, Нина Федосьевна, можно включить?

Он кинулся к старенькому «Рекорду» в углу тесного читального зальчика и напугал двух первоклассниц, которые листали «Мурзилку». Прошелся вихрь. Юля грудью легла на разобранные карточки каталога, Нина Федосьевна подняла пальцы к вискам:

– Фаддей Сеткин…

Фаддейка лихо крутил регуляторы.

– Сейчас эта песня будет! Юля! Я дома смотрел, и как раз этот хор начался… Я скорей сюда! Мы успеем! Вот…

На старчески мигающем экране появилась шеренга ребят в белых рубашках и одинаковых жилетиках. Они пели знакомое:

Фаддейка поморщился:

– Это пока не то. Другая песня будет…

Девочка с капроновыми бантами улыбнулась во весь телевизор и голосом отличницы объявила:

– Песня из школьного спектакля "Наш эскадрон". Музыка Володи Хлопьева, слова Игоря Конецкого. Солисты Слава Охотин и Юра Кленов.

Два мальчика Фаддейкиного возраста, переглядываясь и немного смущаясь, подошли к микрофону. Юля сразу решила, что беленький и глазастый – Слава, а растрепанный и большеротый – Юра. Она пожалела, что телевизор не цветной: Юра наверняка был рыжий, вроде Фаддейки.

Ударили аккорды пианино. Фаддейка напружинился, вцепился в спинку стула. Мальчишки разом вздохнули, и голоса их громкие и чистые начали песню, которую Юля никогда не слыхала:

Хор вступил незаметно, не заглушая солистов:

Беленький Слава посмотрел с экрана прямо Юле в глаза и запел очень высоко и звонко:

Фаддейка коротко вздохнул. Юра Кленов тряхнул волосами и поддержал Славу:

Хор запел:

Совсем незнакомая и немножко странная была песня. И наверно, хорошая, раз у Юли пошел по спине холодок. Мальчишки-солисты переглянулись и запели одни: снова про рыжего коня… А потом опять хор:

Фаддейка опять коротко вздохнул и двинул стулом. Незнакомые Слава Охотин и Юра Кленов пели:

…Когда песня кончилась, Фаддейка решительно щелкнул тумблером. Не хотел он других песен. Лицо его побледнело так, что веснушки казались черными.

– Ну? – требовательно сказал он Юле. – Что? – Он взял ее за руку и утянул к окну.

– Замечательная песня, – сказала Юля. – Что тут говорить…

– Вот видишь… А ты мотив запомнила?

– М-м… Немножко.

– Ты мне споешь потом?

– Ну… какая я певица? И слова я все не вспомню.

– Я их помню, я тебе напишу! Споешь? Мне эта песня знаешь как нужна!

Юля поняла, что не время спорить. Бывает в жизни, что человеку отчаянно нужна любимая песня.

– Я постараюсь, – сказала она.

Фаддейка облегченно вздохнул, как-то обмяк и стал прежним Фаддейкой. Брызнул искоркой из левого глаза и предупредил:

– Имей в виду, я слова тебе сегодня же напишу.

– Ладно… Там очень интересные строчки есть:

– Ага… А на Марсе нашу Землю видно, как у нас Венеру. Тоже в лучах солнца. Только Земля – голубая…

Солнце скатилось за плоские гребни дюн, и голубая звезда переливалась и разбрасывала игольчатые лучи. В сторону заката и звезды рысью шел табун рыжих коней. Вожак точно выбирал дорогу, и лошади, не замедляя бега, огибали песчаные заносы. Их копыта глухо гремели о закаменевшую потрескавшуюся землю. Несмотря на сумерки, гривы отливали оранжевым светом.

Три всадника смотрели вслед табуну.

– И где они берут пищу в этих мертвых местах? – тоскливо спросил молодой воин. Он был из Лесной стороны и не мог привыкнуть к пескам и камню.

– Находят, – отозвался старый Дах. – Есть трава среди песков. Можно прокормиться, если все время быть на ходу, искать.

– Они дикие, у них чутье, – сказал второй воин.

– Не дикие, а одичавшие, – хмуро поправил Дах. – Когда-то у них были хозяева.

– Может быть, скоро во всех краях останутся только одичавшие кони да песчаные кроты, – тихо проговорил тот, что из Лесной стороны.

– Может быть. Если этого захотят Владыки Звездного Круга, – проговорил старый Дах и поплотнее закутался в плащ.

– Владыкам Звездного Круга не до нас, – возразил второй воин. – Он не должен был возражать командиру, но здесь, в глуши, не всегда помнили о дисциплине.

Дах не ответил. Опять приближался ровный гул. Это, обходя пески, шел по каменному плато еще один табун…