Закон оборотня - Кудрявцев Леонид Викторович. Страница 16

Хотя кто знает? Здесь, в мире киберов, можно спрятать на себе хоть целый арсенал, и никто этого не заметит.

– Это мои помощники, – объяснил староста, после того как мы прошли мимо здоровяков и очутились в следующей комнате. – Тебе, наверное, известно, что мусорщики бывают в китайских киберах очень редко?

– Какой мусорщик сунется в китайский кибер? – пробормотал я.

– Вот именно. Никакой. А порядок поддерживать надо, – сообщил староста.

Комната в которой мы оказались, очевидно, и была залом для совещаний. По крайней мере обставлена она была соответствующим образом.

Пол ее покрывал толстый с очень мягким ворсом ковер. В центре комнаты находился низенький столик, на котором стоял чайник, а также чашечки и пепельница. Вокруг столика лежало несколько широких подушек. Опустившись на одну из них, староста махнул мне рукой, приглашая последовать своему примеру.

Я присел на подушку и, вытащив сигарету, вопросительно посмотрел на старосту.

– Конечно, кури, – милостиво разрешил тот и поставил пепельницу на край столика, так, чтобы мне стало удобнее стряхивать пепел.

– Что-то я большого порядка у вас не заметил, – закурив, сказал я. – Бандиты, нападающие на любого, надумавшего заглянуть в ваш кибер…

– Бандиты были и будут всегда, – промолвил староста. – А порядок определяется готовностью населения подчиняться устанавливаемым законам. Кстати, бандиты тоже входят в понятие населения. И как ты наверняка заметил, мне не составило большого труда уговорить тех же самых бандитов отказаться от попыток лишить тебя жизни.

– Ценою подкупа? – спросил я.

– О, нет, – улыбнулся староста. – Я всего лишь обещал им оплатить понесенные издержки. Согласно нашим законам это только справедливо.

Я кивнул.

Староста улыбнулся.

– Ессутил, я догадываюсь, о чем ты подумал. Попробуй посмотри на наши законы с чисто прагматической точки зрения. Для чего вообще они нужны? Они должны поддерживать нормы поведения, благодаря которым каждый отдельный член общества получает максимальные шансы на выживание. Разве не так?

– Какого общества? – спросил я.

– Общества этого, конкретного, китайского кибера.

– А если нормы поведения действующие в вашем кибере, не способствуют выживанию гостей?

– Ну и что? – развел руками староста. – Нас это не касается. Точно так же, как и гостей из других киберов наверняка не касаются наши проблемы.

– И даже если они в один прекрасный день решат обходить ваш кибер стороной…

– Э, нет, – заявил староста. – Большинство из появляющихся у нас, прекрасно знают, с кем могут тут столкнуться. И все равно приходят. Если же их количество уменьшится и если это негативно отразится на доходах нашего кибера, нам, конечно, придется кое-какие законы изменить. Выживание кибера – самое главное. Все остальное может быть рассмотрено лишь как нечто помогающее либо мешающее этому процессу.

– А законы морали? – поинтересовался я.

– Мораль? – задумчиво сказал староста. – Да, конечно, мораль имеет значение. Но только для каждого мыслящего в отдельности. Если тот, кто определяет тактику выживания кибера, станет строить его отношения с другими киберами, руководствуясь общепринятыми моральными принципами, ничего хорошего из этого не будет.

– Почему?

– Потому что в понятие общепринятой морали входит, например, милосердие. Имею ли я право проявлять милосердие к представителям другого кибера? Вроде бы имею. А если это милосердие уменьшает шансы на выживание моего собственного кибера? И могу ли я проявлять к кому-то такое милосердие? Очень сильно сомневаюсь. И не нарушаю ли я мораль, предоставляя чужому киберу дополнительные шансы выживания, тем самым уменьшая их для своего собственного?

Я стряхнул сигаретный пепел в пепельницу и промолвил:

– Получается, проявив хоть капельку милосердия к представителям других киберов, ты предаешь интересы своего собственного народа?

– Ну да, – подтвердил староста.

Хм, а вот это уже интересно.

Я снова взглянул на его спокойное, почти бесстрастное лицо и вдруг понял, что он, возможно, прав.

Нет, даже не так. Он был не прав и не виноват. У него была свой, непонятный, неприемлемый для меня образ мышления. Мог ли я, имел ли право считать его неправильным? Мог? А почему? Только потому, что я родился человеком, а он был написанной кем-то программой? И если так, то не применяю ли я в данном случае логику, которую только что отверг?

Я пытаюсь судить его образ мыслей с позиций обычного человека. Кто дал мне право считать, будто мои принципы, мой образ мышления являются правильными, а его – нет? Осознание, что я принадлежу к определенной группе мыслящих? И стало быть, всегда прав, а он, принадлежащий к другой группе, соответственно всегда неправ?

Не слишком ли просто? Может быть, на самом деле все гораздо сложнее? Да и принадлежу ли я к группе людей, являюсь ли я в данный момент человеком?

Вот забавный вопрос, ответа на который мне похоже сейчас не найти. Проще всего ответить "да", и сейчас же об этом забыть. Вот только что делать с угнездившимся где-то глубоко, на уровне подсознания, чувством неуверенности?

– Но, кажется, мы отвлеклись, – промолвил староста. – Может быть, вернется к более конкретным делам?

– Почему бы и нет? – сказал я. – Я так понимаю, мы сейчас перейдем к сути поручения, которое я должен выполнить?

– Вот именно.

– Слушаю и повинуюсь.

– Иного ответа я не ждал, – усмехнулся староста.

Ну да, еще бы! Может ли птичка, попавшаяся в ловушку, попытаться вырваться на свободу? Особенно если ловушка крепка и сломать ее явно не удастся? Не проще ли этой птичке демонстрировать полное послушание птицелову? До поры, до времени….

– И что такое неординарное стряслось в твоем кибере?

– Убийство, – ответил староста.

– Всего-то? Мне кажется, это для китайского кибера довольно распространенное явление?

– Безусловно. Только в этот раз убили посетителя.

Я хотел было спросить, что в этом особенного, но тут до меня дошло…

Немного помолчав, я все же решил уточнить.

– Из посетителей, появляющихся здесь в поисках… гм… определенных развлечений?

– Ты знаешь и об этом?

Я пожал плечами.

– Работа у меня такая.

– Или такой попался проводник?

– Возможно. Однако, для того чтобы узнать об этом, я должен был сначала задать ему нужные вопросы. Не так ли?

– Так, – согласился староста. – И проводник обязан отвечать на вопросы клиента. По крайней мере ты сейчас понимаешь, в чем дело.

– Смерть этого посетителя угрожает выживанию кибера?

– Пока не знаю. Может быть, его смерть всего лишь является досадной случайностью, а может, и нет. Все зависит от дальнейших планов убийцы. Если он убьет еще одного посетителя, у нас будут крупные неприятности.

Вот теперь мне стало кое-что понятно.

– И прежде чем убийца вновь надумает слегка порезвиться, я должен его найти и обезвредить?

– Конечно.

– А поскольку мусорщики сюда не заглядывают, а ваши помощники вряд ли способны провести расследование…

– Не совсем так, – промолвил староста. – Не совсем так. Мои помощники вполне могут провести расследование. Они и буду его проводить, но своими особенными методами. Наверняка, они окажутся более действенными. Однако мне хотелось бы подстраховаться.

– Подстраховаться?

– Конечно. Тем более что мне как раз подвернулся по руку классный специалист.

Да, вот это было сказано явно неспроста. Может быть, староста даже успел навести какие-то справки о моем прошлом?

Я испытующе посмотрел ему в глаза.

И ничего в них не увидел. Обычные, очень покойные, неплохо сделанные глаза. Лицо у старосты тоже было совершенно невозмутимо. Впрочем, а чего я, собственно, надеялся увидеть? Он же программа. Почему он обязан реагировать как человек? Почему ему должно быть стыдно от того, что он кого-то обманывает? И знает ли он, что вранья надо стыдиться?

Вот тут я содрогнулся.