Жених эконом-класса - Ларина Арина. Страница 14
– За что вас уволили с предыдущей работы? – дозрел наконец Кирилл Антонович и победоносно посмотрел на соискательницу.
– Кира, да хватит уже, и так все ясно, – забубнил Сергей Борисович, рассасывая таблетку от гастрита. Вкус был мерзким. Таким же, как и сама процедура отбора.
– Действительно, – согласился Андрей. – Очаровательная девушка, все при ней…
Катя покраснела от смешанного чувства удовольствия и испуга: судя по тому, каким взглядом утюжил ее этот нагловатый брюнет, интим все-таки предполагался.
– Никто не возражает, если я решу, когда хватит? – рыкнул Крягин.
Как ни странно, никто не возражал.
– Я еще не уволилась, – торопливо доложила Катерина. – То есть с того места я ушла, потому что фирма закрылась, а сейчас я временно работаю в библиотеке.
Это вранье было придумано совместно с Кротовой. И, глядя на елочку паркета, сыто поблескивавшего под ногами, Катерина подумала, что ввязывается во что-то не то. Во всяком случае, без вранья она чувствовала бы себя увереннее.
– Да без вранья с тобой бы и разговаривать никто не стал! – заорала Кротова, едва только услышала из уст подруги это предположение. – Кому ты нужна – библиотекарша?! Щепетильная ты наша! Чтобы дойти до вершины, надо уметь перешагивать через сломанные ступени, а твое «библиотекарство» – именно сломанная ступень, даже яма, а не что-то там другое!
– Лизка, мне страшно!
– Это хорошо. Значит, еще не все чувства атрофировались, – удовлетворенно констатировала Кротова, фыркнув в трубку. – А то после того, как ты переехала в свою «воронью слободку», я уж стала опасаться: не совсем ли ты, мать, спятила?
Катя затравленно оглянулась, боясь, что соседи помешают разговаривать, и зашептала:
– Мне сказали на следующей неделе выходить. Как быть-то?
– Как? Что за дурацкие вопросы? Выходить, естественно!
– А если ничего не получится?
– А если рак свистнет? Кулема ты, честное слово. Волков бояться – в лес не ходить.
– Смелая ты, Кротова, когда тебя не касается.
– Да я всегда смелая. И когда меня касается – тоже.
– Согласно статистике, между прочим, далеко не все смельчаки из леса возвращаются. Кого-то волки все-таки съедают. Не хотелось бы попасть в эту печальную группу, – уныло вздохнула Катя.
– Вот только не надо программировать себя на негатив.
– На что еще программировать, если жизнь вокруг – сплошной негатив? Надо трезво смотреть на вещи.
– У тебя Салтыков-Щедрин в библиотеке есть?
– Есть, – удивилась Катерина. – А тебе зачем?
– Мне – незачем. Вот тебе надо перечитать классика. Про премудрого пескаря.
– Тьфу на тебя. Все шуточки, а у меня судьба решается. И увольняться страшно, и шанса другого может не представиться!
– Даже не сомневайся. Другого такого шанса у тебя и быть не может. Этот-то случайно обломился. Хватай и беги, пока не догнали. И увольняться не обязательно. Возьми отпуск за свой счет, посекретутствуй…
– Как тебе не стыдно!
– Ладно, какие мы белые и пушистые, – загоготала Лиза. – Тогда посекретарствуй. Суть от этого не меняется. Кстати, у твоего Саши секретарша есть?
– Нет.
– Хорошо. Одним рогом меньше.
– Лиза, да они не такие! Там все прилично!
– Мужиков много?
– Не знаю. Пока только четырех видела. А что? Зачем тебе это?
– Глупее вопроса ты придумать не могла? Зачем, по-твоему, мужики?
– У меня Саша есть!
– Вот он – махровый эгоизм. А о подруге подумать? – заголосила Елизавета.
– Лизка, как тебе не стыдно? Ведь Толик…
– Толик, Толик… Мало ли. Все они маслом мазаны и как ужи из рук выскальзывают. Мне нужен запасной вариант.
Родителям и Саше Катерина решила пока ничего не говорить. Подсознательно она не верила в свои силы и боялась опозориться. Получить отпуск на работе оказалось не так уж сложно, сложнее было впервые перешагнуть порог нового офиса.
Психологический инструктаж, проведенный накануне Кротовой, был больше похож на психиатрическую экспертизу. Елизавета моделировала чудовищные ситуации общения, орала, запугивала страшными историями из опыта знакомых, но в результате осталась довольна.
– Выдержишь. Зуб даю, – удовлетворенно резюмировала Лиза. – Только с первого дня со всеми бабами будь медово-сахарной. Я в бабском коллективе работаю, знаю, о чем говорю.
– Можно подумать, я слесарями командую, – хихикнула Катя. – Сама знаю.
– Не знаешь. У вас там другой уровень конфронтации. Мужиков отшивай вежливо, но твердо, даже если кто понравится. Если он уже кем-то забронирован, тебя в два счета выживут. Проще быть новенькой ученицей в спецшколе для трудных подростков, чем новой секретаршей на хорошем окладе.
Железная дверь, наглухо вмурованная в облезлую стену, была закрыта. С трудом найдя на косяке крохотную кнопочку звонка, Катя нажала и отскочила в сторону. Сердце бешено колотилось, мешая дышать и сосредотачиваться.
– Вам кого? – каркнул искаженный механический голос из динамика.
– Я на работу, – забормотала Катерина.
– Что? К кому? Записывались?
– Я на работу! – рявкнула она, едва сдерживая слезы и нервный смех, рвавшиеся наружу одновременно.
Из динамика послышалась возня, шуршание и далекий смех, который Катя немедленно приняла на свой счет, обидчиво покосившись на глазок, в который ее, вероятно, рассматривали.
– Фамилия?
– Николаева! – говорить спокойно не получалось, поэтому она опять гаркнула так, что где-то рядом заполошно залаяла собачонка, а с помойки вспорхнули две испуганные вороны.
– Заходи! – двери приветливо распахнул высокий седой мужчина в пятнистой форме.
«Охрана», – уважительно подумала Катя и робко пискнула:
– Добрый день!
– Добрый, добрый, – подумав, подтвердил охранник и показал широкой ладонью вверх. – Поднимайтеся, ждут там уже.
В приемной на столе сидела здоровенная девица, по габаритам напоминавшая Кротову, но в отличие от закадычной подруги потрясающе красивая. Даже не красивая, как отметила замершая у дверей Катя, а холеная. Или роскошная. В любом случае, все эти эпитеты ей подходили.
– О, приятно познакомиться! – обрадовалась девица, но лицо ее оставалось холодным и надменным. Словно у хозяйки светского раута, которую положение обязывало привечать всех шатавшихся мимо гостей: и симпатичных ей, и крайне неприятных.
– Мне тоже, – смущенно кивнула Катя.
– Меня зовут Екатерина, – величественно протянула красавица. – Не Катя, а именно Екатерина.
– Очень приятно, – глупо повторила Катя, плохо понимая, что ей делать в приемной, если тут уже расположилась эта дива, Екатерина Великая.
В течение следующих десяти минут тезка кратко ввела ее в курс дела. Инструктаж был крайне поверхностным, и если бы весь прошлый месяц Катя не штудировала справочники по делопроизводству, офисной технике и психологии трудовых отношений, то сейчас ей пришлось бы туго. Небрежно ткнув художественно разрисованным ноготком в сторону стеллажа с разноцветными папками, Екатерина Великая обронила:
– Там входящие, исходящие и прочая лабуда. Рассказывать бессмысленно, тебе надо будет сесть и прочитать. Смотри на бланки фирм, запоминай названия и фамилии. Канцелярия внизу. Никому ничего не давай с первого раза. Пусть ходят и просят за неделю. Иначе расхватают все в момент. Вот это факс, вот это ксерокс, вот это АТС, а вот твой телефон.
Она стремительно очертила дланью полукруг и ткнула в большой крутящийся стул:
– А вот это твое рабочее место. Просмотри в компьютере папки, чтобы примерно представлять, с чем будешь работать.
Катя одурело крутила головой и пыталась запоминать. На нервной почве ничего не получалось, а переспрашивать она почему-то постеснялась.
– И вообще, – скептически выдохнула Екатерина Великая. – Не представляю, что они без меня будут делать. Сочувствую, детка.