Солдаты Вавилона - Лазарчук Андрей Геннадьевич. Страница 39
– Миша, ты видишь – я работаю, – сказал отец. – Мы же договаривались. И вообще – с кем это ты дрался?
– Папка, это неважно, ну скорей, их еще можно спасти!
– Кого – их?
– Маленьких человечков!
Отец, уже начавший было подниматься со стула, снова сел.
– Сын, ты бредишь. Ну, подумай сам, ты же большой – какие могут быть маленькие человечки?
– Настоящие человечки, только маленькие, а они пустили к ним крысу, а меч у меня в столе лежит, ты понимаешь?
– Скажи лучше, кто тебе так губу разбил? Дай-ка посмотрю…
– Папка! Поздно будет, не успеем!
Мишка бросился в свою комнату, схватил меч и вернулся.
– Вот, видишь? Они у них отобрали, им теперь нечем сражаться, пойдем скорее!
– А этот ножик у тебя откуда? Дай-ка сюда. И вообще – ни я никуда не пойду, ни ты никуда не пойдешь. Все.
То же самое темное взметнулось в Мишке.
– Проклятые! – закричал он и кинулся к двери. – Проклятые!!!
Но в дверях стояла мать.
– Кого это ты проклятыми честишь?
– Пусти!!! – простонал Мишка.
– Ах, ты… На мать с кулаками! Мерзавец маленький! А ну!..
Совсем без сил лежал Мишка в постели. Плакать он больше не мог – выплакал все. Саднили разбитые губы, во рту все еще было солоно от крови. Саднила порезанная ладонь. Но меч он им не отдал. Меч лежал под подушкой. Из-за двери доносилось бубнение диктора программы «Время». Потом мать сказала:
– Господи, что же это в мире творится. Вот ведь ни газет читать не хочется, ни телевизор смотреть. Страшно-то как, Володя… Так и хочется на необитаемый остров. Чего людям не живется, чего им надо?
Мишка лежал и думал. Чего людям надо? Много всего надо, а главное – чтобы не отбирали настоящие мечи и не давали взамен щепки, да еще накануне сражения… Тьма обступала его со всех сторон. Мишка повернулся на бок, сунул руку под подушку, нащупал меч. Ему показалось, что рукоять меча растет, становится как настоящая, вот ее можно обхватить как следует… «Спи, мальчик», – обещающе сказала темнота. Таким же тоном говорит Козел: «Иди сюда. Иди, иди…»
Спи, мальчик.