Реставратор - Мамаев Сайфулла А.. Страница 48

– Знаешь, если врешь, так хоть не завирайся, – съехидничала Марина.

– Я не вру!

– Врешь!

– Слушай, Марина, я не спал всю ночь…

– Верю!

– Я устал…

– Кто бы сомневался!

– Послушай…

– Расскажи своим… – Марина на мгновение замолчала, видимо, пыталась взять себя в руки. – Почему ты не на работе?

– Отгул взял! – прорычал Игорь.

– Наверное, чтобы со мной не встречаться? – как-то очень спокойно проговорила Марина. – Небось стыдно в глаза мне посмотреть?

– Да что ты глупости несешь?! Просто я пригласил Аллу Рихардовну к себе. Ей негде…

В трубке раздались короткие гудки, Игорь со злостью шваркнул ее на аппарат. Дура ревнивая, хотя бы удосужилась разобраться! Черт, было бы не так обидно, если бы хоть что-то на самом деле было! И с Катей ничего не было, и не виноват он ни в чем. Не везет…

Жак закончил работу, когда на часах было уже почти девять часов. Сумерки на улице перешли в ночную мглу, и только светящиеся окна высотки да редкие фонари освещали дорогу, по которой шли довольные своими украшениями клиенты татуировщика. Паша торопился домой, чтобы вволю полюбоваться своим ягуарообразным богатырем, который занимал всю его правую лопатку. Его рыжий друг по имени Леонид, а по кличке Пантелей – явно с намеком на его тезку, наводившего страх на послереволюционный Питер, – украсил спину четырехрукой коброй. Откровенно говоря, Пашка, когда увидел татуировку рыжего, пожалел, что поторопился с ягуаром, кобра показалась ему внушительнее, но сделанного не воротишь, да и кошка, по отзывам Леньки, получилась что надо.

– Лень, ну ты скажи, – возбужденно говорил Пашка, – как все-таки тот мазила понтовитый может этих чертей рисовать? Они у него как живые вышли!

– Что да, то да, – согласился Пантелей. – Вот если бы ты еще научился сдерживаться, перестал бы на людей кидаться, может, эти картинки нам бы подешевле достались. Сказать кому, пять килобаксов за две картинки…

– Да, но зато каких! – Прекрасное настроение Паши не могло испортить ничто. – Да что бабки, ты же сам знаешь, иногда за день больше делаем. Ты вот лучше скажи, видел у кого-нибудь таких или нет? На что примажем, что не видел?

При этих словах Пашка, воспользовавшись тем, что они в этот момент проходили под фонарем, вытащил из кармана листки и поднес к глазам.

– Нет, Лень, ты как хочешь, а я своего ягуара никому не дам наколоть, – заявил он.

– Рассказывай кому-нибудь другому! – засмеялся Пантелей. – А то я тебя не знаю. Стоит обезьянке какой тебя пригреть, умаслить, и сразу поплывешь, дарить станешь.

– Я?! – Возмущению Паши не было границ. – Я – дарить? Да ни за какие бабки! Не для того я выкупал у этого пидара картинки, чтобы их потом… А знаешь что?

– Что? – устало спросил Пантелей. – Поклянешься? Я же знаю тебя как облупленного. Сейчас начнешь божиться, что ни в жисть никому не отдашь, а потом, когда слово не сдержишь, начнешь говорить, что под балдой был, а это не в счет! Что? Скажешь, такого не было?

Пашка недовольно засопел, но промолчал. А что отвечать – водился за ним такой грех, мог по пьянке от слова своего отойти. Но и Леньке не стоило его носом в это тыкать. Если бы не его настойчивость, то впарил бы голубой им какую-нибудь ленточку со значками китайскими или птичку. Ну, может, еще что другое, но только не этих красавцев, что сейчас на них.

– Ладно, не сопи. – Рыжий, не доходя до большого джипа «прадо», достал пульт с ключами. – Нормально, братуха, чертей мы себе классных получили. Ты только придержи рисунки, сразу не раздавай.

– Знаешь что… – Паша посмотрел по сторонам, словно ища кого-то глазами, потом быстро вытащил из кармана спрятанные было листки и поднес к ним зажигалку. Пантелей и ахнуть не успел, как пламя охватило картинки. Пашка, довольно улыбаясь – как же, все-таки утер нос Леньке и доказал, что больше никто таких зверей иметь не будет, – перехватил бумагу так, чтобы она получше прогорела.

– Вот так! – произнес он. – Теперь уже все!

– Дурак ты, Паша. – Рыжий сплюнул и запрыгнул в машину. Он и сам не знал почему, но ему стало не по себе при взгляде на горящие рисунки.

– Ты чего? – удивленно спросил Пашка, прыгая на место пассажира. – Какая муха тебя укусила?

– Да ладно, ничего… не обращай внимания, – ответил Пантелей. Ему был неприятен запах горелой бумаги, шедший от Пашки. – Домой?

– Не знаю, рановато еще. Может, в клуб, на Тверскую? Хотя нет, тоже рано… – Пашка вдруг умолк, глядя вперед. – Пантелей, валим отсюда!

Рыжий проследил за его взглядом:

– А это что за хренотень?

На них несся огромный, в полтора человеческих роста, монстр. В свете луны и фонарей его тело казалось почти черным, но при этом были отчетливо видны выпуклые мышцы, огромные копыта и кривые рога. Большие уши на бычьей голове с торчащими вперед крупными зубами казались в полумраке еще одной парой рогов. В поднятой руке поблескивал двухсторонний топор.

– Леня, давай двигай! – завизжал Пашка. – Ходу, Леня, порубит же!

Пантелей не помня себя крутанул ключ зажигания. Вперед он ехать боялся – приближавшийся гигантскими шагами монстр мог их остановить. Утопив педаль, он задом двинулся по пустынной улице. Машина пару раз подпрыгнула, но рыжему все же удалось свернуть на проспект, где он и развернулся. Задымились покрышки, и надежный японский вездеход понес друзей вперед. Лавируя между редкими автомобилями, Пантелей посмотрел в зеркало заднего вида. Бычеголовый исчез. Еще бы, не станет же он тягаться с целым табуном, что скрыт у джипа под капотом!

– Ну, бля, вот это пробило! – Паша рукавом вытер пот с лица. – Пантелей, это что такое было?

– Не знаю… – Рыжий чувствовал, как дрожат руки. Он еще не отошел от увиденного, а поэтому никак не мог найти сколь-нибудь убедительного объяснения. – Может, этот Жак нам грибов каких подсунул?

– О бля! Как же я сам не допетрил! – Паша от расстройства стукнул кулаком по невысокому лбу. – Он же нам галлюциногенов дал! Наверное, как обезболивающее! Ну, сука! Во, бля, удружил! Слышь, Лень, давай вернемся, я ему рожу…

Договорить он не успел. В большом зеркале заднего вида оба обладателя свежих татуировок вдруг увидели, как асфальт позади них вздыбился, из-под земли, взметая вверх фонтан из песка, щебня и кусков грунта, выскочил огромный монстр и, раскачивая длинным мускулистым телом, посмотрел им вслед. Поняв, что промахнулся, монстр зло сверкнул глазами и вновь исчез.

– Э-эт-то тоже г-г-глюк-ки? – заикаясь, спросил Паша.

– Трахал я такие глюки! – взревел Пантелей, едва успев увернуться от столкновения с затормозившей «семеркой». Он успел увидеть, что «семерку» завертело на дороге и она, врезавшись в возникающий из-под земли горб, перевернулась. Догадываясь, что это за горб, рыжий вывернул руль и, выровняв джип, рванул вперед. Пашку, который не успел схватиться за ручку, кидало как щепку в водовороте. Он даже толком не увидел, как впереди них стал возникать еще один горб. Пантелей, видя, что отвернуть не удастся – дорога в этом месте сужалась, – ударил по тормозам, но скорость была такая, что машина все равно продолжала скользить вперед. Не имея возможности что-то изменить, Ленька оцепенело застыл, глядя перед собой. Он увидел, как из-под вздымающегося дорожного покрытия появилась светлая… голова? Несомненно, это была голова еще одного чудища Его глазки подслеповато щурились, выискивая цель.

Пантелей мгновенно сообразил, что этой целью сегодня являются они с Пашкой. Монстр тут же и подтвердил его подозрение – едва только его глазки сфокусировались на недавних клиентах Жака, как он тут же рванул к ним. Вздыбившись над джипом, он развернулся и замахнулся для удара.

Леонид еще вертел руль в попытке уйти от столкновения, когда мощный удар обрушился на капот слева. Джип – словно он и не весил три тонны – подлетел вверх и выскочил на тротуар. Там машина, проломив кусты, запрыгала на кочках, но, как ни удивительно, не потеряла управление. Рыжий, еще не веря, что они целы и могут двигаться, нажал на акселератор и, пользуясь отсутствием пешеходов, понесся вдоль мостовой.