Убийство на верхнем этаже - Беркли Энтони Кокс Френсис Айлс. Страница 44

– Да. Вчера.

– А вы мне не говорили!

– Не видела в этом ни малейшей надобности.

На это отвечать было нечего, и Роджер направился в кухню.

Какие бы вялые надежды он ни питал на свежий прилив вдохновения ли, на новые ли открытия, все его надежды скоро развеялись. Под Стеллиной крепкой, хоть и хорошенькой ручкой вся квартира приобрела совершенно другой облик. Сгинула мерзость запустения. Мебель большей частью была сменена. Более того, всякая возможность неторопливого размышления и реконструкции событий была напрочь аннулирована хозяйкой, которая шла за ним по пятам и в мрачном молчании ждала у входа в каждое помещение, которое он осматривал, словно подозревая, что, оставшись без присмотра, он стянет ложку или салфетку.

Таким красноречивым молчанием встречала она все его попытки завязать легкую беседу, так откровенно ждала, когда он наконец уйдет, что Роджер, который вообще-то умел быть чрезвычайно настойчивым, если это необходимо, решил, что сейчас не тот случай, и смиренно ретировался.

Однако он не сразу направился к Эннисмор-Смитам. Нет, он спустился вниз и позвонил в квартиру мистера Аугустуса Уэллера, но не славное пиво мистера Уэллера заманило его туда; он пришел просить этого щедрого молодого человека об услуге.

Мистер Уэллер оказался дома. В этот раз он приветствовал Роджера отнюдь не столь воодушевленно, как в прошлый, и выглядел подавленным и удрученным. Роджер не смог не почувствовать, что приглашению войти недоставало сердечности. Причина тому сидела на софе мистера Уэллера и несколько смущенно поправляла прическу.

– Мистер Шерингэм, мисс Пиви, – уныло представил мистер Уэллер.

– Добрый вечер, – поприветствовал Роджер. – Я пришел, – обратился он к хозяину, – спросить, не могли бы вы мне подсказать номер квартиры Кинкроссов, а то я его запамятовал.

– Вам нужны Кинкроссы? – просветлел мистер Уэллер.

– Конечно.

– И вы сейчас хотите к ним подняться? – Физиономия мистера Уэллера прояснялась с каждой секундой.

– Конечно.

– Как жаль, – неискренне огорчился мистер Уэллер. – Я надеялся, что вы посидите. Что ж, пойдемте провожу.

На лестнице Роджер крепко взял мистера Уэллера за локоть:

– Во-первых, известно ли вам, что «мисс» не носят обручальных колец, а во-вторых, лучшее что вы могли мне сказать, открыв дверь, это: «Мистера Уэллера нет дома», и хлопнуть ею у меня перед носом.

– Спасибо, – вдумчиво произнес мистер Уэллер. – Я это запомню.

– А я забуду, при одном условии. Мне не нужны Кинкроссы. Я иду к Эннисмор-Смитам. Но мне хотелось бы, чтобы его дома не оказалось. Отвлеките его для меня так, чтобы через пять минут я к ним постучал и его не было бы… ну, минут двадцать. Иначе я вернусь к вам.

– Шерингэм, – серьезно сказал мистер Уэллер. – Так ему и надо, болтуну. И я с вами согласен: она очаровательная женщина.

– Я всего лишь, – попробовал одернуть его Роджер, – хочу задать ей несколько вопросов о…

– Да хоть о ее бабушке, – живо перебил его мистер Уэллер, – до тех пор, пока вы будете делать это в ее квартире, а не в моей. Я ему сейчас намекну, что о нем спрашивала Эвадина. Это лучший способ его спровадить.

Роджер слегка удивился осведомленности мистера Уэллера о том, что его соседи наверняка скрывают как постыдную тайну.

Он выждал пять минут на сквозняках площадки верхнего этажа, с одобрением прислушиваясь к звукам, указывающим на успех операции по отвлечению мистера Эннисмор-Смита, и лелея надежду, что во имя общего блага мистер Бэррингтон-Брейбрук не находится уже в квартире 5. Затем он спустился и позвонил в дверь Эннисмор-Смитов.

После недолгого ожидания ему открыла хозяйка. Нелегко было узнать элегантную, уверенную в себе заведующую магазином готового платья в поникшей, до смерти усталой женщине, которая прислонилась к дверному косяку.

– Что вам угодно? – спросила она отсутствующим голосом.

– Сожалею, что вынужден побеспокоить вас в такое позднее время, напористо произнес Роджер, – но мне необходимо задать вам несколько вопросов.

Миссис Смит попыталась разглядеть его в полумраке:

– Вы из…

– Я надеюсь, вы помните меня. Я присутствовал при вашем первом разговоре со старшим инспектором Морсби в квартире наверху, в прошлую среду.

– Ах да, разумеется. Мне кажется, я вас узнала. Пожалуйста, входите. Я не сразу поняла, что вы из Скотленд-Ярда.

Роджер прошел за ней в гостиную. Она предложила ему стул, а сама, прежде чем сесть, сняла со спинки кресла платье.

– Вы позволите? – пробормотала она и тут же взялась за иглу. – У меня довольно срочная работа.

– Ну разумеется. Вы всегда вечером шьете?

– Как правило.

Роджер сочувственно кивнул. Она подрабатывала, принося домой одежду, которую требовалось подогнать или переделать. Возможно, ей приходилось скрывать от помощницы, во имя поддержания собственного достоинства и дисциплины, то, что она вынуждена делать это сама.

– Вы шили в этой комнате весь вечер того дня, когда произошло преступление, не так ли?

– Наверно, – устало произнесла миссис Эннисмор-Смит. – Я хочу сказать, да, шила. Один из ваших служащих уже спрашивал меня об этом. Сегодня, после обеда.

– Сержант Эффорд?

– Кажется, так он назвался.

– Он посетил вас на Шафтсбери-авеню, не так ли? – уточнил Роджер, довольный тем, что представился случай выяснить кое-что о шагах, предпринятых Морсби.

– Да.

– Чтобы узнать, – наугад продолжал Роджер, – не слышали ли вы какого-нибудь движения над головой перед тем, как легли спать – между, предположим, десятью и половиной одиннадцатого?

– Да.

– Прекрасно. И я пришел побеспокоить вас по тому же поводу. Может быть, вы вспомнили еще что-нибудь в дополнение к тому, что уже рассказали ему сегодня.

– Боюсь, что нет.

– Нет? Позвольте, вы сказали сержанту, что…

– Что, насколько помню, не слышала решительно ничего. Как вы знаете, мой муж засвидетельствовал то же, когда ходил в управление. С тех пор мы не раз с мужем говорили об этом и совершенно уверены, что никто из нас ничего необычного в тот вечер не слышал.

– Да, но что вы называете необычным? Означает ли это, что вы не слышали совсем никаких звуков или что слышали звуки, которые обычно слышите по вечерам?

– Прошло уже столько времени, что теперь трудно припомнить с уверенностью, но мне сейчас кажется, что мы не слышали просто решительно ничего, – ответила миссис Эннисмор-Смит, на мгновение подняв глаза от работы. – Это так важно?

– Может быть. Я полагаю, как правило, к вам доносятся звуки сверху, если они достаточно сильные?

– Им ни к чему быть сильными, – сухо сказала миссис Эннисмор-Смит. Вот, прислушайтесь.

Роджер прислушался. В тишине отчетливо слышался скрип половиц под ногами Стеллы. Потом он смолк и последовал тихий шорох.

– Что это было?

– Племянница мисс Барнетт. Кажется, вчера въехала.

– Я имею в виду этот шорох.

– Она зажгла спичку.

– Господи, да вы слышите даже, как она там спички зажигает?

– Этот потолок не толще бумаги.

– Значит, вы могли слышать практически все, что делала мисс Барнетт?

– Без всякого сомнения, если б это было нам интересно.

– Я имею в виду, вы бы непременно услышали, если б кто-то ходил по ее гостиной, даже на цыпочках?

– Вероятно, мы услышали бы, как скрипят половицы.

– И все-таки в этот вечер не слышали ничего?

– Да. Но в этом нет ничего необыкновенного. Мы редко слышали что-либо по вечерам. Видимо, мисс Барнетт рано ложилась спать.

– Да, конечно.

Роджер был в растерянности. Мошенник наверняка был в квартире от десяти до половины одиннадцатого. Его приготовления, вся эта установка декораций не могли происходить бесшумно. Снизу обязательно должны были слышать хотя бы его шаги. И все-таки не слышали. Или они просто забыли?

– Вы сказали, мисс Барнетт рано ложилась спать. Сочли бы вы в таком случае необычным, если б услышали, что она ходит по квартире после половины одиннадцатого?