Красивые, дерзкие, злые - Литвиновы Анна и Сергей. Страница 49

– Нет-нет, ничего.

«Мой папа был простым водителем, – повторила она про себя. – Ученый-химик ушел в шоферы, чтоб прокормить маму и меня... За что же, ну за что эти сволочи его убили?!»

А следователь продолжил:

– Двое других убитых трудились в иной фирме – под названием ИЧП (индивидуально-частное предприятие) «Протон». Этот «Протон» уже, как оказалось, проходил по оперативному учету УБЭПа. Занималась фирмочка в основном обналичкой – распространенным в начале девяностых бизнесом. За определенный процент фирма, благодаря липовым контрактам и мифическим льготам, превращала безналичные средства в «черный нал». В джипе погибли глава фирмы Григорий Олегович Покеев (ему лично, кстати сказать, и принадлежала машина) и числящийся в «Протоне» охранник Георгий Спицын...

Но самое главное! – поднял длинный узловатый палец следователь. – В фирме «Протон» ключевую должность главного бухгалтера занимала некая Валентина Поленова, семидесятого года рождения. Та самая Поленова, что находилась в дружеских отношениях с исчезнувшими хозяевами сервиса на Касимовской – Степаном Арбениным и Петром Кириченко!

Больше того! – возбудился старый сыщик. – Вскоре была обнаружена принадлежавшая Поленовой автомашина – «ВАЗ» шестой модели. Нашли ее неподалеку от станции Колпино Ленинградской железной дороги. А внутри автомобиля – свежие отпечатки пальцев не только самой П., но и Арбенина и Кириченко, а также многочисленные следы крови.

– Откуда кровь? – нахмурилась Алиса.

– Один из налетчиков был ранен, – сделал отстраняющий жест следователь, – и сообщники транспортировали его... Потом по группе крови определили, кто это. Оказалось, Кириченко... Но само основное – следы протекторов данной конкретной машины, «Жигулей» шестой модели, были найдены на месте преступления. Итак, все сходилось. Поленова сыграла ключевую роль в преступлении: как минимум в качестве наводчицы и исполнительницы, а может быть, и организатора... Что ж, Поленову – так же как Арбенина и Кириченко – объявили в розыск. Стали отрабатывать ее связи. Она оказалась сиротой. Мать ее скончалась за два года до преступления. Из родственников у нее имелась только тетка, которая виделась с главной фигуранткой весьма редко. Тетку допросили. Та понятия не имела, где Валентина находится.

– У вас записана фамилия этой тетки? Адрес? – нетерпеливо спросила Алиса.

Старый следователь скептически посмотрел на девушку, однако имя и адрес родственницы Поленовой, сверяясь по своей тетрадке, продиктовал. Добавил:

– Оперативники взяли этот адрес под особый контроль, но, насколько мне известно, Валентина там ни разу с тех пор не появлялась и не давала о себе знать... Стали отрабатывать связи и других подозреваемых, Кириченко и Арбенина...

– А у этих двух родственники были? – спросила Алиса, вспоминая о том, как бандиты прессовали тогда ее и маму. Почему, почему бандиты пришли к ним, а не к родным этих стервецов Арбенина и Кириченко?

– Самое интересное, что близких родственников у них, как и у Поленовой, не оказалось. И Петр Кириченко, и Степан Арбенин оба воспитывались в неполных семьях. Степана тащила мать, а Петра – отец. Оба парня состояли на учете в детской комнате милиции. Окончили восемь классов средней школы, пошли учиться на автослесарей в ПТУ. Затем обоих забрали в армию. Пока парни служили, у Арбенина умерла мать, а отец Кириченко сошелся с молодой женщиной, продал квартиру и переселился в деревню. Поэтому, вернувшись из армии, оба оказались предоставлены сами себе. И все-таки они не сразу встали на преступный путь. Оба нормально работали – до тех пор, пока не появился искус больших и легких денег. И толкнула друзей на кривую дорожку, я считаю, Поленова. Она и навела друзей на деньги, приняла деятельное участие в организации налета и лично участвовала в совершении преступления... Должен сказать, – следователь откинулся на спинку стула, и глаза его сверкнули, – это первый и, пожалуй, единственный на моей памяти случай, когда люди безо всякого криминального прошлого осуществили столь масштабное преступление – причем относительно успешно. Да, эти преступники были хорошо организованы, тщательно продумали свое преступление и хладнокровно его исполнили.

Было заметно, что старый следователь чуть ли не гордится криминальным талантом своих «подопечных».

– И вы ничего дополнительно о них не установили? – резко спросила Алиса. – Кто им помогал? Оружием, документами? Может, они себе дом где-то в глуши купили?

– Дом – точно нет, но... – Николай Евстафьевич важно поднял палец. – Мы размотали много концов в этой истории. Установили, к примеру, где, когда, у кого и даже за сколько парни приобрели оружие – три пистолета «макаров», запасные обоймы к ним и патроны. Больше того: против продавцов оружия дело было выделено в отдельное производство, по нему всплыли другие эпизоды, и торговцев в конечном итоге даже осудили. Но, – следователь развел руками, – на след Арбенина, Кириченко и Поленовой это выйти не помогло.

– А документы? – с надеждой спросила Алиса. – Неужели эта троица так и живет по своим документам?

– Наверняка нет. Кто-то им сделал фальшивки. Но кто конкретно и на какие имена – выяснить, к сожалению, не удалось.

– И что – никаких родственников? Друзей? Близких? Где они могли бы скрываться?!

– Отрабатывали оперативники это направление, – поморщился Николай Евстафьевич, – но, увы, мимо.

– Вы говорили, – сменила тему Алиса, – что сами похищенные деньги, скорей всего, не принадлежали той фирме «Протон», где работали двое убитых. А чьи они были?

«Кто приходил тогда к нам с мамой? Кто пугал нас? Кто довел меня до больницы, а ее – до смерти?»

– О, – воодушевился старый следователь, – мы подключили ОБХСС (то есть ОБЭП по-новому) и размотали путь этих денег, что называется, от и до...

Тут хозяин начал сыпать бухгалтерскими терминами: «проводки», «платежки», «авизо». Рассказывал о хитроумных схемах, по которым безналичные рубли с многочисленных счетов по разным каналам переводились в Москву, на счет ИЧП «Протон», которым руководил убитый Покеев, а затем превращались в наличные доллары.

Довольно скоро Алиса поплыла. Безнадежно запуталась. Утонула в финансовых потоках.

– Вы мне скажите, – прервала она следователя, – кто за этими деньгами стоял? Кому они конкретно принадлежали? Назовите фамилию!

– Почему, собственно, это вас интересует? – уставился на нее старик.

– Объясню. Потому что после того, как эта троица, Арбенин, Кириченко и Поленова, убила моего отца и похитила доллары, бандиты (те, наверное, кому принадлежали деньги) явились к нам домой. И начали шантажировать мою мать. И довели ее до инфаркта. Фактически – убили.

Следователь несколько секунд изучал лицо Алисы своими выцветшими голубыми глазами.

– Понятно... И вы спустя одиннадцать лет вдруг решили отомстить... Взять на себя функцию следствия, розыска и суда... Н-да... Вряд ли у вас что-то, милая девушка, получится...

Алиса не терпела, когда ей говорили, что у нее что-то не получится.

– Это мы посмотрим, – холодно ответствовала она. – Скажите имя.

Хозяин развел руками.

– Знаете, имя человека, конкретно пострадавшего в результате ограбления, осталось за рамками дела... Вряд ли какой-либо гражданин готов открыто признать, что у него похитили почти два миллиона долларов... Но... Имелся на моей памяти один эпизод... Не занесенный в протоколы... Сообщать о нем я, конечно, не обязан... Но мне симпатичны лично вы... А к тому же... Теперь это вряд ли может ему повредить...

– Кому – ему?!

– Что ж, слушайте. Спустя две недели после совершения преступления на меня неофициально вышел некий бизнесмен. Можно сказать, представитель криминального мира. И он предложил мне сделку. Если обнаружу украденные деньги, я получаю тридцать процентов от суммы находки. Если задержу преступников без денег – двадцать процентов от похищенного. Обычная практика в те времена. Почти легальная. Материальное стимулирование работников следствия и розыска.