Красивые, дерзкие, злые - Литвиновы Анна и Сергей. Страница 58

Потому что хоть и ехала по делу (почти что на дело!), а ведь даже краешком сознания не представляла, что предпринять. Каким образом искать Валентину, песчинку в плотной гуще испанской жизни...

«Но, впрочем, когда это я сдавалась? Тем более так быстро?»

И Алиса улыбнулась в ответ на вопросительный взгляд стюардессы и потребовала принести неизбежную в международных перелетах бутылочку «Бейлиса».

По поводу фешенебельного испанского курорта Алиса вынесла вердикт в первый же вечер: «Ну и тоска! Как только люди тут живут?»

Марбелья оказалась типичным пенсионерским местечком, можно даже герб для нее нарисовать: скучно-полосатый зонтик от солнца, а под ним – артритные дедок с бабкой. Выглядят старички классически, по-европейски: оба убелены сединами, с иссохшими конечностями, помутневшими от времени обручальными кольцами и с пляжными сумками от неподдельного «Луи Вюиттона». Вот для таких курортников Марбелью, видно, и строили – все здесь чинное, скучное, предсказуемое...

Если гостиница или дорогие апартаменты, то здание обязательно стоит вдоль набережной, а балконы смотрят на море. Если популярный в городе ресторан, то белые крахмальные скатерти на столах неизбежны, как и официанты в наглаженных фраках. И даже редкая молодежь здесь, в царстве пенсионеров, на удивление робка и носит свои традиционные фишки-фенечки-клепки вроде бы даже с опаской. Будто боятся, что деды заругают.

«Чтоб эта Валентина, криминальное отродье, решила тут жить?! Судя по рассказам тетушки и тому, что она совершила, характер у нее, как говорят психологи, моторный. И остаться в эдакой скучище навсегда? Маловероятно», – подумалось Алисе первым же вечером.

Она коротала время в еще одной курортной неизбежности – на набережной, в кафешке, выставившей свои столики прямо на пирсе. Вечерний морской ветер порывался похитить скатерти (безуспешно: их намертво пришпилили специальными прищепками) и вырывал у посетителей салфетки.

«Маргарита» в вызывающе чистом бокале оказалась безупречной – даже сахарная кромка по краю стакана выстроена будто по линеечке. Старички – а средний возраст посетителей, за вычетом Алисы, явно переваливал за семьдесят – чинно читали прессу и с детским любопытством наблюдали за поведением чаек.

«Что Валентине здесь делать? – подставляя лицо соленой прохладе, продолжала гадать Алиса. – Просто жить, тратить деньги, гулять по набережной?.. Вряд ли. Не тот, совсем не тот у нее характер... Да и никаких денег не хватит, даже тех, что они тогда украли. В Марбелье даже пол-лимона долларов копейками кажутся. Вон вшивая «Маргарита» в кафе у моря – и то пятнадцать евро стоит. А сколько же, интересно, тогда квартира тут тянет? Учитывая, что богатые пенсионеры со всей Европы сюда подваливают, чтоб кони двинуть «с видом на море»? Наверно, самая захудалая – никак не меньше полумиллиона евро. То есть примерно столько, сколько эта гадина тогда, одиннадцать лет назад, и загребла... Но что-то очень я сомневаюсь, что наша Валечка оказалась шибко предусмотрительной – и сумела те денежки сберечь-приумножить...»

Алиса улыбнулась приземлившейся у ее ног чайке – такой же сытой и благостной, как и большая часть местной публики. Не пожалела, угостила птицу поданными к «Маргарите» хлебцами. И тут же нарвалась на претензию: официант, тоже седенький, но, видно, не шибко успешный, раз приходится на старости лет с кипами тарелок бегать, сделал ей замечание на английском:

– Пардон, мадам, но кормить чаек в нашем кафе запрещено.

– Хлеба для птичек жаль? – усмехнулась Алиса.

– Нет. Просто, поев, они га-дят, – раздельно произнес официант. – Вы понимаете?

– Да, – снова улыбнулась Алиса. И велела: – Еще одну «Маргариту», с такими же хлебцами.

Что ж, она покормит птиц, когда официант отвернется – пусть это глупость и детство, но до чего приятно нарушать незыблемые буржуазные правила!

«Итак, где наша Валя? – вновь вернулась к главной теме Алиса. – Может, я к ней все же несправедлива? Может, бабки остались при ней? И девица оказалась настолько умна, что теперь у нее здесь, в Марбелье, скажем, собственный ресторан? Или иной процветающий бизнес – кафе, отель, яхт-клуб?..»

Алиса задумалась. Собственный бизнес, которым заправляет русская?.. Да еще и возникший как минимум несколько лет назад?

Маловероятно. Русские только в последние годы в Европах обнаглели – покупают футбольные клубы, конные заводы, банки и нереально дорогую недвижимость. А в каком-нибудь диком для России девяносто четвертом наши за границей вели себя тише воды ниже травы. Скромничали. Шугались. Что объяснимо: между нами и Европой тогда, считай, целая пропасть была. Иной менталитет, иной смысл жизни, да и уровень этой жизни отличался от нашего разительно. Это лишь сейчас и у нас, и у них капитализм, считай, одинаковый.

«Поэтому нет у нее никакого ресторана, – решила для себя Алиса. – И вообще никакого собственного бизнеса нет. И особых доходов – тоже. Те, ворованные, деньги она промотала, новых – не заработала. Короче, не преуспела в Европе. Могу об заклад биться – таскает эта Валька тарелки. Или, того хуже, полы в сортирах драит».

Перед глазами мелькнуло – ненавистная остроносая Валентина в несвежем халате и с грязной шваброй. Картинка была настолько яркой, что Алиса даже подумала: «Вот! Это и есть ее потолок. Самое в сортире ей и место – а то ишь, трепалась тут перед камерой: звезда экономических наук, чудо-бухгалтер... Но только... Как прикажете эту гадину искать? Обходить все рестораны-кафе-отели – и спрашивать, нет ли у них русской официантки-уборщицы? И, если есть, украдкой на нее посмотреть?.. Очень долго и несерьезно. К тому же почему именно русская? Ведь Валентина с таким же успехом могла, скажем, чешкой представиться. Или полячкой... А тогда, значит, еще сложнее получается. Нет. Так ее не вычислить. Нужно круг поисков сужать. Только как?»

Прошло пять дней

– Do you like your stay in Marbella? 4 – спросил сегодня Алису портье.

Она, конечно же, откликнулась подобающим моменту лучезарным «файн». А позже, смакуя первую за день чашечку кофе с первой же сигаретой (в этом смысле здесь клево: общественное мнение к табаку лояльно, а шпионка Варька далеко), и вправду задумалась: хорошо ей здесь, в Марбелье? На скучнейшем пенсионерском курорте? В чинном и чопорном отеле, где достаточно лишь взглянуть на сплошные дубовые панели по стенам с «приличествующими месту» литографиями – и тут же в тоску впадаешь?

А типовым местным развлечениям Алиса не предавалась. Страшно подумать: за пять дней ни разу на пляж не вырвалась! Не посетила ни SPA-салон, ни тренажерный зал, ни теннисный корт. Не отметилась в казино. Не выезжала на скутере – тут почему-то полагалось кататься не самостоятельно, а сидя за спиной водителя-инструктора, и при этом – истошно орать. Да что там скутер – она даже в рестораны ходить перестала. Зачем? Кормежка там какая-то вялая, без остроты, изюминки и смака, а официанты – еле живые, меню и счета по полчаса ждешь.

Куда логичнее перебиваться уличными сандвичами – и вкуснее, и быстрее получается. «И, – особо отметила про себя Алиса, – приятно, что финансовый вопрос тут вообще никакой роли не играет. Как все-таки здорово: покупать самую дешевую еду – сандвичи за шесть евро – не потому, что другого себе позволить не можешь, а просто не хочешь!»

И вообще, оказалось, что ей очень нравится быть на курорте и при этом работать.

Работала Алиса так.

Она решила обойти все места «потенциального появления» Валентины. То есть проверить все конторы, где эта девица, по Алисиному разумению, могла трудиться – если, конечно, она и правда жила в Марбелье.

По идее, таких мест, конечно, миллион даже на небольшом курорте, но, если сузить круг поисков, получается не слишком много. Тетка Валентины, помнится, упоминала, что племянница, совсем не по-женски, на машинах помешана? И гонять на них обожает, и, что совсем уж странно, в моторах копаться? О’кей, наводка ценная. Обойдем-объедем все окрестные автостоянки, сервисы, прокатные конторы и автошколы. И зададим невинно-дурацкий вопрос: «Вы мне не поможете найти одну малышку?.. Ну, в смысле, девушку, очень миниатюрную, славянку. Она ведь, кажется, у вас работает?»