Оскар за убойную роль - Литвиновы Анна и Сергей. Страница 18

– Что ж, спасибо и на этом, – протянул полковник Ходасевич.

Они чокнулись, и Танин отчим тоже принялся за лагман.

– А знаешь, Валерий Петрович, – усмехнулся лысый, отставляя пустую пиалу из-под густого узбекского супа, – за ужин, пожалуй, я заплачу.

– С чего это? Пожалел бедного пенсионера?

– Нет.

– А что вдруг?

– Потому что ты мне, похоже, дал больше информации, чем я – тебе.

– То есть? – удивился Ходасевич.

Сотрапезник пожал плечами.

– Ну, теперь я знаю, что кто-то раздобыл на депутата Брячихина компромат.

Колбаса хороша, когда ее ешь (если, конечно, качественная). А рекламировать ее – сущее наказание. Особенно когда заказчик – такая вредина, как колбасный магнат. Вот уж не повезло с клиентом – упертый, надменный, а главная беда: понятия не имеет, что ему на самом деле нужно. Знай твердит: «Хочу гениальную рекламу!» А как он себе представляет гениальность – никому, кроме безответных колбас, не ведомо…

Какие только концепции уже не придумывали для колбасного олигарха – и продавцов в белоснежных колпаках предлагали, и сладкую парочку, воркующую, что «лучший секс – это твердая полукопченая», и нахальную собаку-ворюгу, вечер за вечером лишавшую хозяина ужина… А клиент, как заведенный, твердит: «Не катит. Слюноотделения нет».

Будь Таня сама себе хозяйкой – давно бы отказала несговорчивому заказчику. Пусть другим нервы треплет. Но над ней, увы, есть начальство – Андрей Федорович, а тому колбасник нравится. Точнее, не он сам, а безразмерный рекламный бюджет.

«Таня, ты должна его добить, – повторяет шеф. – Заказец – золотой, целый год о новых клиентах можно не думать!» И что отвечать? Что ей интуиция подсказывает: как ни бейся, с этим клиентом не склеится? Но разве мужчины когда-нибудь прислушивались к женской интуиции?..

…Так что придется уж взойти на очередную голгофу – провести четвертую по счету презентацию колбасной концепции. (Заказчик, кстати, патетически предупредил: «Это ваш последний шанс».)

Разрабатывая очередной вариант концепции, Таня со товарищи отказались от традиционных рекламных решений. Никаких семейных ужинов, веселых продавцов и белозубых домохозяек. Решили поместить злосчастную колбасу в великосветский антураж. Плакат нарисовали такой: дворец, прием в мраморном зале, утонченная дама в коктейльном платье, серебряные приборы, тарелка коллекционного фарфора… и на ней колбаса.

Андрей Федорович посмотрел и вынес вердикт:

– По-моему, неплохо. Необычно и стильно.

– А по-моему, в эту картинку куда лучше бы устрицы вписались. Или, в крайнем случае, тарталетки с черной икрой, – вздохнула Таня. – Боюсь я, опять нас колбасник зарубит…

– Таня! – укорил шеф. – Нужно верить в успех. И смотреть в будущее с оптимизмом.

– Да какой уж тут оптимизм, если заказчик – дурак, – буркнула она.

И, разумеется, нарвалась на сакраментальное: что нет плохих клиентов, а есть некомпетентные сотрудники.

Обычно Таня такие обвинения не спускала – никому, в том числе и боссу. И огрызнуться могла, и намекнуть, что за ней уже давно хэд-хантеры охотятся. Но сейчас – когда только вчера из твоего сейфа пропал секретный документ – пришлось молчать, опускать очи долу и искренне надеяться, что Теплицын окажется прав. Вдруг повезет? Вдруг колбасники в глубине души хотят именно этого – увидеть свой продукт во дворце, на фарфоровой коллекционной тарелочке?

Хотя едва колбасник вошел в переговорную – брюзгливо оттопыренная нижняя губа, презрительные щелки глаз, небрежное приветствие, – у Тани мелькнула безнадежная мысль: «Да будь я хоть самим Огилви или Сегелой [5] – такого все равно не уболтать…»

Но на презентации проекта она добросовестно играла привычную роль – уверенной в себе, решительной и, разумеется, дико талантливой особы. (Как учит Валера: «Считай себя главной, и с тобой согласятся все остальные».) Спина – прямая, взгляд – царственный, тон – уверенный. И как можно больше малоизвестных терминов – Таня уже подметила, что плохо образованный колбасник пугается слов типа «генезис», «позиционирование» или «экстраполяция».

Когда туману, на Танин взгляд, она напустила достаточно, на сцену выплыл плакат – дорогая бумага, яркие краски, умелая подсветка…

– Основная идея бренда такова, – соловьем разливалась Таня, не сводя глаз с заказчика, – ваша продукция – это путь к достойной жизни, это возможность почувствовать себя выше многих, прямая параллель с успехом…

– Да, я понял, – хмыкнул колбасник. – Короче, ешь ананас, колбасу мою жуй… Какое там у пролетарского поэта продолжение?

Заказчиковы «шестерки» – колбасника всегда сопровождало как минимум трое подчиненных – верноподданнически захихикали. Но Таня на провокацию не поддалась. Наоборот, поднажала:

– А ведь будут вашу колбасу жевать, будут! Тем более что и рекламный девиз мы разработали соответствующий: «Вкус совершенства». Совершенный интерьер, совершенная женщина, совершенный продукт…

– Вот, значит, как завернули, – задумчиво проговорил заказчик. – На фарфорах мою колбасу жрать предлагаете… А что, она того стоит…

– Колбаса и правда неплохая, – с достоинством согласилась Таня. – Я, между прочим, только ее теперь и ем…

– Когда бываете во дворцах. И на приемах, – подхватил колбасник.

– На приемах вашу продукцию пока не подают, – отбрила Таня. – Но скоро будут – если мы ей рекламу сделаем.

– Все ясно, – подвел итог заказчик и обратился к своим «шестеркам»: – Ваши мнения? Комментарии? Идеи?

Подчиненным колбасника, Таня видела, плакат понравился. Но, как водится, они накинулись с придирками – не по существу, по мелочам: цветовое решение хромает, типаж модели не соответствует, фарфор – несолидный…

Таня заверила вице-колбасников, что все будет. И композицию можно изменить, и краски, а фарфор и модель – вообще временные, только чтобы передать общую идею.

Колбасята больше не нашли, к чему придраться, и утихли. Шеф царапнул свою свиту колким взглядом, а потом перевел заплывшие жиром глазки (настоящий колбасник!) на Таню.

– Так каким будет ваше решение? – не дрогнув под его взором, спросила она.

Колбасник с наслаждением помариновал ее еще с минуту. Разглядывал всю, целиком – от носков туфель до заколки для волос с маленьким бриллиантиком. «Ждет, что занервничаю», – внутренне усмехнулась Таня. Только что ей нервничать? К оценивающим взглядам она привыкла, а костюм у нее хоть и вчерашний, но безупречный…

– Мой ответ будет такой, – коротко бросил колбасник. – Нет. Решительно нет.

– Попрошу вас аргументировать, – хладнокровно попросила Татьяна.

– Запросто, – кивнул заказчик. – Неоригинально, серо, вторично, убого. Вы со своей задачей не справились.

…Бывало, что в такие минуты – когда одним коротким словом перечеркивались ночи размышлений и недели работы – у Тани на глазах выступали слезы, и заказчикам – а среди них частенько встречались откровенные садисты – это очень нравилось. Вот и колбасник ждет, что она покраснеет-побледнеет, задрожит губами, залепечет…

Но сейчас – когда нервы и без того на пределе – Таня зло подумала: «А вот фиг тебе!»

Она равнодушно пожала плечами и спокойно сказала:

– Дело хозяйское.

Колбасник впервые слегка растерялся. А Таня захлопнула блокнот, в который подглядывала во время своей вдохновенной речи, и подытожила:

– Думаю, мы не сработались. Что ж, обращайтесь в другое агентство. Всего вам доброго.

И направилась к выходу из переговорной – а по пути с удовольствием посматривала в зеркальный потолок, где отражалась ошарашенная физиономия главного колбасника. «Не привык, что ТЕБЕ отказывают, – злорадно подумала Таня. – Конечно, других-то посылать куда приятнее!»

– Татьяна Валерьевна! – раздался голос колбасника.

«Ух ты, даже имя-отчество вспомнил! Или «шестерки» подсказали?»