Солнце светит не всем - Литвиновы Анна и Сергей. Страница 60

Иной раз он загащивался у нее до утра или же на выходные. Да и то: помочь ведь надо молодухе – то кран течет, то отвалилась плитка, то холодильник не морозит… Легко ли жить разведенке!

И все чаще стал заговаривать с ней Василий Михайлович о женитьбе. Сыны приезжали из Питера. Мачеху одобрили. Свадебку – тихую, для своих – наметили отгулять под Новый год, 30 декабря.

А пацан Леша, чуть не погубивший самолет с нашими героями, перестал бояться летать.

И вот как это вышло. Сначала-то он думал, что в жизни больше к летательным аппаратам не подойдет. Но Министерство образования его, отличника, победителя городских, областных и даже всероссийских олимпиад, ребенка супервыдающихся компьютерных способностей, послало на Всемирную олимпиаду по программированию. Олимпиада должна была состояться ни далеко ни близко – аж в Мельбурне.

Где Архангельск, а где Мельбурн! Сначала Леша летел на «Ту-154» до Москвы (боялся), потом на аэробусе «А-310» от Москвы до Токио (боялся, но меньше). Когда же на «Боинге-747» прилетел парень из Токио в Мельбурн (еще и с посадкой в Джакарте!), он с удивлением понял, что летать уже абсолютно не боится.

А на Всемирной олимпиаде он, между прочим, занял почетное третье место, опередив при этом сто тридцать куда более старших мальчиков из Америки, Англии, Китая, Франции, Японии, Бразилии и разных там прочих шведов. Первое же место в той олимпиаде взял парень из Нижнего Новгорода, а второе – из Таллина.

Знай наших! Хоть некоторые из них и бывшие «наши»!

Сильно пострадал по службе из-за рейса АГ 2315 лейтенант Аркадий, сопровождающий. Предупредили его о «неполном служебном соответствии», лишили всех возможных премий.

Аркадий, парень молодой и вспыльчивый, брякнул сгоряча: «Не буду служить, комиссуйте!» Сам лег в госпиталь, рассказал о своих предполетных кошмарах. Месяц его изучали-выслушивали, а потом и комиссовали.

Но молодые крепкие ребята, родом из органов, сейчас в цене. Аркадий устроился в охрану банка «Архангел» и успел уже дослужиться до заместителя начальника службы охраны.

Зарплата у него высокая. Командировок нет. Жена довольна несказанно. Да и сам Аркадий тоже.

И сны его дурацкие прекратились. Дрыхнет как убитый.

Но где же там Таня, Дима да Игорь?

Их оставили мы в положении хуже губернаторского – незаконно пересекающими государственную границу в захваченной «Сессне», грязными от опилок, чужой и своей крови. Самолет летел на запад, солнце садилось, Татьяна в четвертый раз в жизни самостоятельно сидела за штурвалом и сильно сомневалась, сумеет ли посадить (где бы то ни было) самолет.

Они связались с финскими диспетчерами, передали по рации, что заблудились, и попросили экстренной посадки.

Опытный пилот по радио руководил приземлением «Сессны» в аэропорту города Лаппеэнранта. Таня, даром что понимала английский – да еще и летчицкий жаргон знала! – слушалась беспрекословно всех его радиокоманд и в итоге удачно опустила самолетик на бетонную площадку финского аэродрома.

После оказания первой помощи друзей немедленно поместили под стражу, тем более что и с российской стороны пришло сообщение об угоне и требование об экстрадиции преступников.

Меланхоличные финны с выдачей молодых людей русским властям отнюдь не торопились.

Они видели в них то ли российских банкиров, убежавших от рассерженных вкладчиков, то ли наркокурьеров, то ли контрабандистов плутония. Словом, new russians и russian mafia. Потому содержали друзей в одиночках, усиленно кормили и не менее усиленно охраняли.

Начались допросы.

Дима потребовал в камеру ноутбук, желая ответить на вопросы следствия в письменном виде. Ему отказали – опасаясь, видимо, что этот русский через компьютер и Интернет организует связь с сообщниками и устроит дерзкий побег. Однако в бумаге и карандаше нашему репортеру не отказали.

Во время следующего свидания с адвокатом Дима передал ему стопку исписанной бумаги.

В тот же день на стол главному редактору «Молодежных вестей» лег переданный по факсу из Финляндии рукописный материал под заголовком «Тайна рейса 2315», подписанный так:

Редактор прочитал его, подпрыгнул, вызвал начальницу машбюро и велел набирать статью, отложив все другие дела.

Когда статья была набрана, редактор, будучи человеком осторожным, показал ее соответствующим органам. Там немедленно сделали со статьи копию, а на следующий день позвонили редактору и сказали, что в принципе все события изложены верно и публикация материала интересам следствия в частности и органов в целом не повредит.

Статья вышла в пяти номерах с продолжением. Начиналась она на первой полосе с фотографии Димы за решеткой финской тюрьмы (фото за большие деньги сделал его адвокат). Были также другие его архивные фото: с парашютом за плечами, с гитарой на редакционной пирушке, в камуфляже из дембельского альбома.

В статье Дима подробно и добросовестно описывал все их приключения. Умолчал он только о фамилии извозчика из Горовца и номере его машины, изменил до неузнаваемости фамилию и внешность Игоря, а также сообщил, во избежание эпидемии золотой лихорадки на Светловском целлюлозно-бумажном комбинате, что бриллиант выпал не с эстакады над подъездными путями, а из их «Сессны», когда они пролетали над финскими лесами.

Статья произвела, как говорится, эффект разорвавшейся бомбы. Ею зачитывалась вся Москва. Ее передали в изложении мировые телеграфные агентства Рейтер, Ю-пи-ай и Ассошиэйтед Пресс. Статью пересказали на своих страницах «Нью-Йорк таймс», «Фигаро», «Едиот ахронот», «Франкфуртер альгемайне», «Свенска дагбладет» и многие мировые издания, не говоря уже о финских. В финскую тюрьму на имя господина Полуянова в тот же день пришло два факса – один от нью-йоркского литературного агента, который предлагал помощь в подготовке на основе статьи книги, с предложением аванса в двадцать тысяч американских долларов, а второй – от голливудской студии, просившей продать права на экранизацию истории.