Киберхаг - Ливадный Андрей Львович. Страница 33

Здесь на пространстве недавно открытой колонии, потерянной во времена Великого Исхода, шла жестокая борьба, в которой не просто гибли люди – они сходили с ума, срывались в пучину безумия и ненависти, и только чудо (как казалось теперь Вадиму) спасало остальные планеты от неожиданного вторжения.

Он слишком хорошо понимал, что могут натворить точные копии человека, обладающие заранее запрограммированным навыком взлома имплантов. Как могла возникнуть подобная ситуация? Почему биологические машины, спроектированные три века назад, оказались способны влиять на современные устройства, имплантируемые людям?

Ответ был прост. Война, отбушевавшая на просторах Обитаемого Космоса, довела конструкцию имплантов до той стадии совершенства, что за три столетия после ее завершения люди не сумели придумать ничего более продвинутого, чем схема, которая была разработана военно-промышленным комплексом Альянса.

Сразу после войны никому и в голову не приходило, что нужно менять программы. В галактике оставалось огромное количество техники военных лет, использование которой было бы немыслимо без посредничества совместимых имплантов. Потом когда начала возрождаться промышленность, появились новые образцы планетарной и космической техники, ее проектировали с оглядкой на устройства дистанционного доступа и управления, с которыми жили и работали несколько послевоенных поколений.

Конечно, люди не останутся беззащитны. Благодаря инциденту на Элио, меры будут приняты. Существуют дополнительные программные модули, которые устранят обнаруженные "дыры", без радикальной перестройки существующей архитектуры имплантов. Хорошо, если генерал Стангмаер сможет убедительно доказать необходимость такой модернизации, и решение примут на соответственно высоком уровне. Тогда обновление программ можно провести без лишнего шума, в короткие сроки, не поднимая паники, используя сеть Интерстар для передачи и автоматической инсталляции новых программных модулей. Все пройдет быстро и безболезненно, вопрос лишь в том, сколько времени и усилий понадобиться для выработки и принятия столь радикального, ответственного решения?

Рано ты списал себя в запас, капитан. Все не так просто, как виделось. Сунулся, – теперь расхлебывай, на пол пути уже не остановишься.

…Вадим покосился на Хельгу.

Она задремала. Дорога, проложенная несколько веков назад, ровно стелилась под колеса, "Дизверт" стремительно пожирал километр за километром, приближаясь к самому сердцу колонии – месту исторической посадки транспорта "Саргон", где машинами был возведен так называемый "цоколь", огромный фундамент для будущего города.

Система спутникового позиционирования указывала, что до города осталось около ста километров.

Хельга вздрогнула, и беспокойно заворочалась во сне.

Вадим посмотрел на нее. Жуткая судьба, поведанная языком коротких, но емких фраз, вызывала сострадание, собственные обиды и невзгоды, казавшиеся такими значимыми, вдруг утратили остроту, как будто стушевались на фоне ее откровения…

А сострадал ли он?

Несомненно. Но Немершев не мог полностью отдаться во власть чувств, привычка к самоконтролю не исчезла, к тому же он, впитав ее боль, оттолкнул ненависть, не дав ей проникнуть в рассудок и прочно обосноваться там. Поддаться напору эмоций легко, труднее будет справиться с ними…

Мысли постепенно перекинулись на Стангмаера.

Понимал ли тот реальную степень угрозы?

Нет. – Ответил себе Вадим. Генерал не осведомлен о ее масштабах. Он не знает, что инцидент на Элио лишь частность, отголосок глобальных событий происходящих тут. Хотя Вронин недвусмысленно намекнул что группа, проходившая курс ускоренной подготовки на базе их подразделения направляется сюда, в колонию Саргона.

Не слишком ли осведомленным оказался Вронин? – Вновь спросил себя Вадим.

Немершев не был профессиональным разведчиком, но постоянная конфронтация с кибернетическими системами учит логике, и сейчас переосмысливая события, предшествующие его появлению тут, он вдруг ясно увидел ту натяжку, которой не смог ощутить, действуя под давлением эмоций.

Действительно, не слишком ли легко Вронин раздобыл интересующую его информацию? Неужели Стангмаер не в состоянии обеспечить надлежащий режим секретности? И разве управление внешней разведки выпустило бы его из поля зрения, позволив так запросто покинуть границы системы Элио?

Слишком гладко все сложилось. – Запоздалая мысль отдавала досадой, но изменить ход свершившихся событий Вадим уже не мог. Он лишь удивился выдержке Стангмаера, и его вере.

Он рассчитывал на меня. Генерал предвидел реакцию на события и лишь слегка подкорректировал ситуацию, обратив мое своеволие в свою пользу. Знал что я не бегу, а пытаюсь разобраться. Не затем ли лейтенанту Вронину столь явно раскрыли маршрут и задачу группы, посланной на Саргон?

Не для зачистки они сюда прибыли.

Размышления Немершева прервал дорожный знак.

Еще через километр показался второй, за ним в свет фар попала предупреждающий щит с надписью:

"Зона контроля. Внимание, при нарушении разметки огонь открывается без предупреждения".

Вадим взял ручное управление, и притормозил, внимательно следя за указателями.

Впереди ночной мрак редел, там все явственнее проступало бледное зарево огней большого города.

На дорожном покрытии действительно появилась разметка, стрелы, нанесенные флюоресцирующим составом, пока что указывали прямо.

Еще через десять километров впереди уже явственно просматривались отдельные огни, обозначившие громаду древнего цоколя. Дорога вела к огромным воротам, но метрах в трехстах от них рдели предупреждающие сигналы, и ясно читалась огромная надпись "Стоп", нанесенная поперек магистрали.

Он скинул скорость и остановил "Дизверт" у черты.

Некоторое время он сидел, пытаясь рассмотреть, что происходит около ворот, но мало преуспел: массивные створы оставались неподвижны, верхняя часть цоколя скрывалась в сумерках, которые сгущались вне освещенного фарами пространства.

Голос, внезапно раздавшийся из расположенной где-то поблизости системы громкой связи, заставил Хельгу вздрогнуть и проснуться:

– Пассажирам выйти из машины. Руки держать на виду. К вам направляется группа сканирования.

– Выходим. – Вадим ободряюще улыбнулся Хельге.

Она несколько раз моргнула, потом молча выбралась из машины, и только вдохнув прохладный ночной воздух, произнесла:

– Немного от меня было проку. Мог бы и сам доехать.

– Так спокойнее. – Отделался шуткой Вадим.

Хельга промолчала.

Внезапно появившаяся в поле зрения "группа сканирования" оставила ее равнодушной, а вот Вадим был откровенно удивлен.

К ним приближались несколько животных, похожих на крупных сторожевых псов. Вместо ошейников у них оказались сканеры, закрепленные на специальной системе из нескольких ремешков.

Двойная проверка. Обитатели города, явно наученные горьким опытом многолетнего противостояния, научились не доверять приборам, полагаясь не только на электронику, но и на инстинкты прирученных животных.

Интересно – подумал Вадим, – как они отличают человека от киберхага? По запаху?

Он с опаской покосился на двух представителей местной фауны, потом перевел взгляд на Хельгу, но та стояла спокойно, терпеливо ожидая завершения осмотра. Видимо подобная процедура давно стала для нее рутинным, заурядным явлением.

Наконец минут через пять, после того как четвероногие стражи обнюхали машину, залезли в салон и багажник, раздался тот же голос:

– Можете подъезжать. Мы открываем ворота. Двигайтесь медленно, чтобы мы могли видеть, что следом за вами никто не идет.

– Почему они не поинтересовались, откуда я? – Спросил Немершев, вернувшись к "Дизверту". – Или у вас навалом таких машин?

– Машин много. Разные. – Скупо ответила Хельга. – А ты защитникам не интересен. Любому человеку открыт доступ в город. У нас не принято спрашивать, откуда ты взялся.