Смежный сектор - Ливадный Андрей Львович. Страница 27
Полусферический зал, стены которого сплошь состояли из плотно пригнанных друг к другу компьютерных блоков, а свод матово отсвечивал секциями неработающих экранов, выглядел сейчас совершенно статичным, нефункциональным. Вся расположенная тут аппаратура включалась один раз в год, в строго определенное время.
– Антон, займись Куртом. Я на площадку.
Постышев только кивнул в ответ. В период виртуальных тренировок Лозин командовал группой и в отсутствии Доминика Антон, не задумываясь, признавал право Андрея отдавать приказы.
Уложив Зигеля на пол, он осмотрел его.
Курту попросту не повезло – очередь из бионика попала в бронежилет, иглы смоченные токсином оставили на металлокевларе едва приметные царапины, и лишь одна по роковой случайности вонзилась в зазор между верхним сегментом брони и шейным кольцом, к которому крепился боевой шлем.
Постышев быстро снял с товарища экипировку.
Игла не пробила горло, она лишь проткнула кожу, но этого оказалось достаточно, чтобы токсин попал в кровь.
Взяв автономный модуль поддержания жизни, он освободил оба торца цилиндрического прибора от пылезащитных заглушек и, выдернув иглу, прижал головку анализаторов к крохотной ранке, на которой выступила капля крови.
Внутри прибора что-то защелкало, осветился крошечный экран, затем спустя некоторое время раздался знакомый тоновый сигнал.
Теперь, когда сканеры определили характер ранения, а встроенная система анализа выработала рекомендации по оказанию экстренной помощи, ему оставалось перевернуть прибор, дав возможность микроинъекторам ввести в кровь раненого избранные автоматикой препараты.
Ван Хеллен двигался в плотном сумраке, ориентируясь по показаниям термальной оптики боевого шлема.
Ему еще не доводилось бывать внутри гнезда ксеноморфов. Стены, пол, потолок первого этажа покрывал черный похожий на пластик материал, твердый на ощупь. Сканеры шлема свободно проникали сквозь эту субстанцию, вычерчивая изначальные контуры помещений, что сильно мешало восприятию: зеленоватая полумгла, принимающая зыбкие формы предметов и стен, действовала на нервы, скорее сбивая с толка, чем помогая сориентироваться.
Нет, что ни говори, автоматику он не любил, не доверял ей... – Ван Хеллен остановился, резко поднял проекционное забрало шлема, с иррациональным облегчением ощутив, как темнота тут же обступила его со всех сторон.
Через некоторое время зрение начало свыкаться, и тьма поредела, превращаясь в плотный сумрак.
Доминик сделал шаг, приподняв маску дыхательного аппарата.
Запах.
Флюиды чужих, – они то усиливались, то истончались, он шел, одной рукой постоянно касаясь стены длинного коридора, пока не почувствовал резкий прилив дурноты.
Опустив дыхательный фильтр он на миг задействовал встроенные фонари экипировки.
Тусклый свет, специально отрегулированный таким образом чтобы не ослепить адаптировавшиеся к темноте глаза, выхватил из мрака гротескную группу из трех ксенобианских бойцов, которые вяло шевелились подле непонятного черного нароста, приклеившегося к стене на уровне плеч человека.
Запах токсина безошибочно подсказал Ван Хеллену, что перед ним раненые бойцы чужих.
Медицинский отсек по ксенобиански...
Ствол ИПК дернулся было вверх, но остановился.
В голову пришла неожиданная мысль, и он, сделав шаг вглубь помещения, всадил нож в странный медицинский агрегат, от которого к распластавшимся на полу ксеноморфам тянулись длинные, похожие на корни побеги.
В тишине раздался отвратительный хруст, затем пульсирующим фонтаном из нароста ударила густая, вонючая жидкость.
Ван Хеллен отпрянул назад, затаившись у входа в помещение.
Его расчет полностью оправдался, – обслуживать эту мерзость по определению должен был разумный ксенобианин, а как иначе, ведь боевые особи чужих не наделены разносторонним интеллектом...
Торопливые шаги раздались в противоположном конце коридора, и вскоре скругленный органическими наростами дверной проем заслонила тень чужого.
Ксенобианин сделал шаг внутрь помещения и вдруг остановился, словно остолбенел, – он почувствовал запах человека, но поздно: кулак Ван Хеллена обрушился на его затылок.
Доминик бил вполсилы, чтобы не проломить хитин черепной коробки, – до ожидаемого события оставалось еще много времени, а к моменту включения главного компьютера ксенобианин нужен живым.
Схватив обмякшее тело, он поволок его назад к просторному холлу.
Ему оставалось пробежать каких-то десять-пятнадцать шагов, впереди уже пробивался тусклый свет, проникающий в здание через выбитые панорамные окна второго этажа, когда он услышал умноженные эхом короткие очереди ИПК, и машинально вжался в стену, не отпуская из крепких объятий потерявшего сознание ксеноморфа.
Сдвоенный взрыв от установленной им растяжки заставил вздрогнуть весь комплекс зданий.
Вовремя. Как вовремя!...
Ван Хеллен ринулся вперед.
– Наверху, прикройте меня! – Уже не таясь, выкрикнул он, выбегая в задымленный холл, под аккомпанемент возобновившейся перестрелки.
Входные двери изрешетило осколками, две металлопластиковые створки выпучило наружу, неяркий свет косыми лучиками проникал через рваные пробоины, замысловато высвечивая змеистые пласты сизого дыма; сквозь полуметровую щель, сминая тонкие срезы сюрреалистического кружева, топча изорванные осколками тела своих собратьев, в холл уже проникло десятка полтора ксенобианских бойцов...
– Прикройте меня! – Вновь закричал Доминик, машинально разворачиваясь спиной к входу.
Тонкий свист разрядившихся «биоников» осыпал его иглами, но Ван Хеллен продолжал стремительно продвигаться к эскалатору, закрывая собой пленного ксенобианина.
Он чувствовал, как иглы вонзаются в бронежилет, взвизгивают, рикошетя от шлема, с тупым хрустом крошат пластиковую облицовку стен... казалось, что ему уже нипочем не добраться до застывших ступеней подъемника, но в этот миг с балкона второго этажа одновременно заработали два автомата, длинными очередями выкашивая прорвавшихся внутрь здания чужих.
Обхватив ксеноморфа, Ван Хеллен собрав все силы, стремглав взбежал по ступеням эскалатора, и, не останавливаясь, даже не взглянув на ведущих непрерывный огонь Лозина и Постышева, ушел от шальной мечущейся в рикошете смерти, оказавшись в полусферическом зале, где на полу лежал бледный как лист бумаги Курт Зигель.
Сбросив на пол смердящую ношу, Доминик быстро скрутил конечности ксенобианина, и для надежности привязал его к хромированной вертикальной стойке, к которой на высоте человеческого роста крепились штанги с плоскими мониторами.
– Сиди тут, тварь, и не дергайся!
В горячке он даже не осознавал, что разговаривает с бессознательным телом чужого.
За спиной продолжал яриться бесноватый автоматический огонь, вторя ему, стены передавали сухой неравномерный перестук, – это в облицовку вонзались десятки, если не сотни игл, выпущенных из бионических автоматов.
Поправив дыхательный аппарат, чтобы случайно не вдохнуть токсин, Ван Хеллен бросился назад.
Схватка за контроль над компьютерным центром только начиналась.
Выбежав на площадку, Доминик резко присел за ощетинившуюся иглами балюстраду.
– Как обстановка, Лозин?
– Мы их не удержим... – Андрей привстал, послав вниз несколько коротких очередей, и тут же отпрянул, укрываясь от свиста разрядившихся «биоников» – Окна командир... Они атакуют с трех сторон.
Ван Хеллен понял, о чем идет речь. На площадку второго этажа, образующую внутренний балкон, выходили два панорамных окна. О том, что ксеноморфы прекрасно лазят по стенам, знал даже ребенок.
Забаррикадировать окна нечем, да и внизу, кроме узкого входа в здание существовал еще один источник потенциальной опасности: весь первый этаж превращен ксенобианами в огромное гнездо, или, если оперировать человеческими понятиями, – казарму для своих бойцов, постоянно охраняющих компьютерный центр. Естественно эта часть здания имела свои отдельные входы, так что в перспективе им угрожала одновременная атака с четырех направлений.