Репетиция брака - Берри Шарон. Страница 18

– Вы допускаете весьма критические замечания в отношении моей сестры, – резко парировала Джейн, припомнив его прежнее саркастическое замечание о ее образцовом материнстве. Она вспомнила также, что в ее квартире Чарльз не выступал так критически, как она. – Вы ведь даже не знаете ее! – закончила она.

– Я знаю одно. Вы гораздо лучшая мать для ее сына, чем она.

С веранды послышался взрыв смеха. Джейн и Чарльз были так заняты своей перепалкой, что не услышали, когда вернулись Хэнк и Луиза.

– Эй, хозяева, выходите и давайте закусывать, пока она горячая, – крикнул Хэнк.

Чарльз попытался проводить ее на веранду, но Джейн отпрянула от него. Возможно, ее сестра и заслуживает критики, но не за то, что является плохой матерью.

– Джесси обожает Тома! Я сама вызвалась остаться с ним. Вы не можете говорить о ней, что она беспечная мать.

Он неприлично выругался, а затем крикнул Хэнку и Луизе, что они сейчас придут. Обернувшись к Джейн, он схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Она почувствовала, как бьется его сердце, и ощутила прикосновение его бедер, когда он привлек ее к себе. Невозможно было не чувствовать его заманчиво напрягшегося тела.

– Неважно, как ее называть, – сказал он хриплым голосом, – ее поступки говорят сами за себя. Если бы ваша сестра на первое место ставила голову, а не гормоны, то вы и я не были бы прикованы здесь друг к другу, играя эти роли в комедии о счастливой семейной паре.

Она откинула свою голову назад, прекрасно сознавая, что этот жест имеет сексуальный оттенок; теперь она смотрела прямо ему в глаза; их серо-зеленая глубина заставляла ее краснеть, или сжиматься от страха, или идти на попятную.

– Это, как я могла бы вам напомнить, Чарльз Олден, не было моей идеей, – сказала она, не понижая голоса.

– Ради Бога, говорите тише.

– Может быть, я не хочу! Может, меня это не беспокоит! Может, я хочу…

– Замолчите, – сказал он ровным и спокойным голосом, отчего его слова оказались эффектнее, чем если бы он кричал.

Напряженность между ними возрастала. Он наклонил голову, почти касаясь ее губ. Она обняла его за талию, прижимая его к себе.

Но поцелуя, которого она ждала, хотела и на который надеялась, не последовало. Ни ее опыт общения с Робертом, ни ее мечты о том, что однажды ей встретится идеальный мужчина, – ничто не подготовило ее к тому, что Чарльз может оказаться таким сдержанным. В течение нескольких секунд она с изумлением наблюдала, как на его лице и в глазах появляется выражение настороженности и отчужденности.

– Вы боитесь поцеловать меня? – прошептала она, удивляясь, как у нее хватило смелости задать такой вопрос.

– Ужасно боюсь!

– Но почему? – спросила она, потрясенная его простым ответом.

– Потому что я знаю, в какой ад приведет меня этот поцелуй! А этого не должно случиться. Черт возьми, я не хочу допустить этого, – сказал он с такой решимостью, что у нее перехватило дыхание. Неожиданно он отпустил ее, как будто прикосновение к ней обжигало.

Джейн ухватилась за дверь, чтобы не упасть, и смотрела ему вслед. Боже мой, разве она не была обязана оттолкнуть его? Или протестовать? И все же она не только не сделала этого, даже и не думала ни о чем подобном! Чарльз откровенно признал, что страшно боится целовать ее, хотя она знает, что он хотел бы.

Нельзя игнорировать, что груди ее наливаются, а глубоко внутри, внизу возникают пенящиеся струйки тепла. Когда-то она восприняла роли, которые они исполняют, как реальность, а это сознание осталось в ней.

Мелко дрожа, Джейн попыталась сосредоточиться на единственной причине, почему она находится вместе с Чарльзом. Безопасность Тома. Но как все осложняется! Она бы ответила на поцелуй Чарльза, а этого было бы недостаточно.

В последующие дни между ними установилось такое приторно-вежливое обхождение, что Чарльз серьезно подумал, что надо что-то делать.

На седьмой день он шел по пляжу к кромке воды, чтобы зачерпнуть небольшое ведерко для Тома. Джейн с малышом строили песчаный замок на укрытой стороне песчаной дюны.

Нахмурившись, он думал о том, что пытался сам перед собой отрицать.

Она захватывала его. И не просто в сексуальном плане. То, что он ощущал в душе и сердце, было гораздо более опасно.

Такое заключение не радовало, особенно принимая во внимание его гордость собой в связи с тем, что ему блестяще удалось избежать ситуаций, которые несколько напоминали серьезные взаимоотношения. Что само по себе было дьявольски губительным. Он знал это хорошо. Он знал, как подавить свои чувства, знал, как избежать затруднений, которые привели бы к нарушению установленных им для себя пределов.

После смерти Анны он замкнулся. Те немногочисленные женщины, с которыми он спал с тех пор, хорошо знали, что от него нельзя ждать чего-то большего, чем временной связи.

Он отшвырнул ногой раковину в воду, глядя на необозримые просторы Атлантического океана. Почему он, черт возьми, чувствует себя таким незащищенным перед этой женщиной? Почему все, что связано с ней, усугубляется, а не проясняется?

Джейн эффективно обезоружила его. Она мастерски и без предупреждения или какого-нибудь обмана воздействовала на некоторые его уязвимые стороны, когда он и не предполагал, что сможет ощутить это.

Разве так уж страшно поцеловать ее? Боже, удивительно, что она так осторожно ходит вокруг него. Она, вероятно, считает его совершенно сверхъестественным человеком.

Они находились в Челси уже неделю. В любом случае Балтер, вероятно, располагал свидетельскими показаниями для того, чтобы арестовать Джека в течение ближайших нескольких дней, и тогда они смогут вернуться домой и начать свою раздельную жизнь.

Это, заверял он себя, его прекрасно устраивает. Он дал клятву после смерти жены. Увлечение стоит цены, которую он вряд ли сможет позволить себе заплатить еще раз. С тех пор ничего не изменилось. Это открыто и честно! Сейчас ему нужно только придерживаться этой клятвы. Зачерпнув воды, он пошел обратно. Погода стояла жаркая Поэтому Чарльз и предложил пойти на пляж. Теснота коттеджа раздражала его. Ему нужно было более широкое пространство для того, чтобы свободно дышать.

Джейн, очевидно, чувствовала это, и поэтому милостиво, чего он, по его мнению, не заслуживал, позволила ему побыть одному. К сожалению, это и тревожило, и восхищало его. Он не хотел, чтобы она занимала все его мысли, но с другой стороны, ему было приятно находиться в ее компании.

Чарльз поморщился от своих противоречивых чувств.

После того незаконченного поцелуя он определил для себя, что лучше всего быть откровенным только при обсуждении общих служебных, а не личных тем, например, таких вопросов, которые она задавала в Харборе о Джеке. На них было гораздо легче ответить, чем на вопросы о происходящем между ними. Джейн улыбнулась, когда он приблизился к дюне, где они лежали на одеяле.

– Я уже стала думать, что вы решили погулять по пляжу.

– Просто кое о чем задумался.

Ему нравилась свежесть и чистосердечность ее улыбки. Среди тех женщин, которых он знал, ему не нравились те, которые обиженно надували губки.

– О чем? – спросила она с нерешительным любопытством.

Она была одета в обтрепанные и отрезанные выше колен джинсы и тенниску с надписью: «Я туристка, побывавшая в Челси», которые ей подарила Луиза в качестве местной рекламы.

Томми был весь в песке, но хорошо защищен от солнца. Ведерко с водой Чарльз поставил в песок рядом с малышом.

Чарльз посмотрел на творение Тома, похожее, пожалуй, на обвалившийся ров.

– Это замок, тигренок?

– Вы пытаетесь уйти от ответа на мой вопрос, не так ли?

Томми захлопал в ладоши, улыбаясь и бросая песок через бедро Чарльза.

– Послушайте, я знаю, что моя компания не доставляет вам большого удовольствия, но я не хочу ввязываться с вами в ненужный спор, – ответил Чарльз, снимая с себя рубашку и кладя ее рядом.

– Иногда спор может прояснить атмосферу, – сказала она, потом протянула руку и бессознательно – Чарльз был уверен – стряхнула песок с его бедра.