Мальчик и Тьма - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 25

С минуту торговец молчал. Караван уже медленно удалялся по тропе.

– Хорошо. Вы продолжаете работать на меня. До города.

Я кивнул и спросил:

– Приказания будут?

– Воздушный дозор, разведка дороги. Как и раньше.

Расправив Крыло, я приготовился взлететь. Пусть торговец идет пешком, я все-таки Крылатый!

– Данька, постой…

Я обернулся.

– Меня зовут Габор. Запомнишь?

– Конечно, Габор, – ответил я. – Запомню.

И взмыл в темное небо.

4. Город у моря

До города торговцев мы добрались через неделю. Без всяких приключений, даже вспомнить нечего. Единственное, что изменилось, – это отношение к нам взрослых. Нас не то чтобы боялись или невзлюбили, но при нашем появлении разговоры стихали, лица у всех делались кислыми и скучными.

Тяжело выделяться из толпы и при этом продолжать с ней общаться.

Только Габор со своей семьей относился к нам по-прежнему. Даже подчеркнуто по-прежнему, словно ничего и не произошло. О тьме, которая затаилась в Лэне, он больше не говорил. А я, как ни старался, разглядеть ее не мог. Не те способности, наверное. Спросить совета у Котенка я не рискнул. Мало ли что он насоветует…

Поздно вечером, хотя время никакой роли не играло, мы перевалили через горы и увидели город. Караван остановился без всяких приказов, и Габор даже не стал этим возмущаться.

Посмотреть действительно было на что.

Город был освещен. В городе Крылатых никто и не додумался поставить на улицах фонари, а окна закрывали так плотно, словно боялись воздушного налета.

Торговцы не боялись никого. Или делали вид, что не боятся. Из окон лились на улицу потоки света, на перекрестках и площадях стояли фонари – чаши, в которых горело белое пламя.

Город оказался не таким уж и большим, занимал небольшой кусок побережья и холмы вокруг. Сразу было видно, что он вырос вокруг порта. Там стояло десятка два кораблей, еще один медленно выплывал из гавани.

Ко мне тихонько подошел Лэн, болтавший о чем-то с дочкой торговца. Уныло спросил:

– Чего они так восхищаются? Город как город, только фонарей на улицах натыкали… Глазам от них больно.

– А ты очки сними, – посоветовал я. И почувствовал, как во мне тоже что-то меняется. Словно я переключился с Настоящего зрения на обычное.

На меня упала тьма. Но сквозь нее пылали фонари на улицах, и лился теплый свет из окон, и перемигивались огоньки на парусниках, а море отражало весь этот свет, превращало его в мягкое разноцветье, мерцавшее на волнах.

– Ух ты… – восхитился Лэн. – Ух ты…

И я подумал, что он ведь никогда не видел звездного неба или ярко освещенных улиц. Тьма заставляла его носить очки, бороться с собой. А ведь темнота тоже бывает красивой – когда в ней прячется свет.

– Почему у нас не так? – вздохнул Лэн. – Почему?

У него из-за пазухи высунулся Котенок. Наставительно мяукнул:

– Потому что вы боитесь тьмы.

– Но это ведь правильно! Ты сам – из света!

– И свету нужна темнота, – непонятно ответил Котенок. – Глупые мальчишки, когда же вы поймете, с чем вам надо бороться…

И он снова нырнул Лэну за пазуху.

– Не царапайся, – обиженно сказал Лэн. – Данька, как ты думаешь, мы уже пришли?

«А это мысль», – подумал я. И поискал глазами Габора. Он как раз давал разгон охранникам, и те, бросив любоваться городом, пихали меланхоличных буйволов.

– Габор… – начал я. Торговец ухмыльнулся, махнул рукой:

– Ладно. Нечего вам плестись всю ночь. Забирайте свои пожитки и проваливайте.

На мгновение мне показалось, что торговец собирается полезть в карман и дать мне еще пару монет. И, честно говоря, на этот раз я бы не обиделся.

Но Габор все-таки обошелся без лишних сантиментов.

– Летите, – повторил он.

И я не стал с ним прощаться. Махнул рукой его жене – все-таки мы с ней вместе дрались, – подошел к краю обрыва, расправил Крыло. Лэн стоял рядом, приплясывая от нетерпения.

– Давай?

– Давай, – согласился я. – Кто быстрее…

И темнота, в которой светились огни города торговцев, мягко обняла нас. Я не стал пользоваться Настоящим зрением – это убило бы ночь, которая впервые показалась мне настоящей, доброй, как дома. И конечно же, проиграл Лэну. Он кружил над центром города, когда я только-только подлетал к окраине. Подо мной проплывали двух-трехэтажные дома, приземистые и крепкие, в них явно не только жили, но и хранили товары. Люди, идущие по улицам, задирали головы, провожая меня взглядом.

– Курица! – в полном восторге вопил мне Лэн. – Сонное Крыло! Я тебя обогнал!

Но настроения мне это не портило.

– Давай сядем на площадь, – попросил Лэн, когда я приблизился. – Там какие-то лавки… Я есть хочу ужасно!

– Давай лучше в порту, – предложил я. И Лэн тут же согласился. Наверное, ему тоже было интересно посмотреть на корабли, вряд ли он раньше их видел. Я-то хоть по фильмам знал, что такое парусники.

И мы, расправив Крылья, спланировали к морю.

Набережная была вымощена булыжником. Наверное, по нему много ходили, потому что камни стали ровными и скользкими. Лэн, приземляясь, подвернул ногу и стал, ругаясь, ее растирать. Я сложил Крыло и огляделся.

С одной стороны угрюмо громоздились какие-то склады, с другой – покачивались на мутной воде корабли. Но разглядывать их было некогда – к нам быстрым шагом шли трое мужчин.

Одеты они были забавно: в длинные, почти до колен, шерстяные свитера, из-под которых выглядывали канареечные брюки. Но поверх свитеров на кожаных перевязях болтались короткие мечи, и я насторожился.

– Лэн, – тихонько позвал я. – Осторожно.

Лэн сразу прекратил сокрушаться по поводу неудачной посадки. Мы встали плечом к плечу, поджидая приближающуюся троицу.

Похожи они были скорее на взрослых из города Лэна, чем на торговцев. И оружие у них было такое же, и на лицах – то странное, привычное равнодушие, что так удивило меня когда-то.

– Крылатые, – чуть насмешливо сказал один. – Точно, Крылатые. Вы что здесь делаете, ребятишки?

– А вы кто такие? – хмуро спросил Лэн. Особой почтительностью к старшим по возрасту Крылатые никогда не отличались.

– Мы на службе города, – с готовностью сообщил мужчина. Он был немногим старше Шоки или Ивона – сам, наверное, еще недавно был Крылатым. – Ну а вас как занесло в город торговцев?

– Сами прилетели, – с вызовом ответил Лэн. – А что, нельзя?

– Можно, – кивнул наш собеседник. – Только учтите – здесь вам не ваши города, где все дается даром. Здесь надо платить. За жилье, за еду, за все, что будет нужно.

– У нас есть деньги, – гордо сказал Лэн. И я заметил, как оживилась троица. Молчавший до сих пор мужчина, самый старший из них, лет сорока, требовательно заявил:

– За право находиться в городе торговцев – налог. По две монеты с каждого.

Лэн растерянно посмотрел на меня. Пожал плечами, явно собираясь согласиться. А я смотрел не на него – на взрослых, «служащих городу». Неужели четыре монеты – такие большие деньги? Или им все равно, с кого содрать мзду – со взрослых или с нас?

– А если не заплатим – будете за нами гоняться? – поинтересовался я. И растопырил руки, так, чтобы ткань Крыла расправилась.

В лицах взрослых что-то изменилось. Тот, что помладше, присел на корточки и смягчившимся голосом сказал:

– Да нет, парень, не будем. Вы из какого города?

– Шихар, – ответил Лэн. – Это к югу, возле реки Далал.

Вот, оказывается, как называется город Лэна…

– Знаю. Был однажды там. Знаете старого Герта?

Я невольно улыбнулся:

– Знаем!

– Когда вернетесь, передайте ему привет от Вока. Вок – это я.

Мы дружно кивнули.

– Так что вы здесь ищете, ребята?

– Интересно, – невинным голосом ответил Лэн. – Нанялись охранниками к торговцу, дошли до города.

Поглядим, как тут живут, и с ближайшим караваном двинем обратно.

Вока этот ответ вполне удовлетворил. Он похлопал Лэна по плечу, встал и официальным голосом произнес: