Белая скво - Рид Томас Майн. Страница 24
Глава XXXII. ПОЩАДИ ЕЕ! ПОЩАДИ!
Возможность для мести представилась немедленно.
На площадке, окруженной индейскими вигвамами, под охраной нескольких воинов стояла группа бледнолицых пленников.
Она состояла из нескольких мужчин и девушки.
Вакора остановился, разглядывая эту группу. Лицо его озарилось свирепой радостью.
Один из вождей сообщил, что пленники были захвачены, когда пытались скрыться в соседнем лесу.
– Что нам с ними делать? – спросил он.
– Они будут подвергнуты пытке!
– А девушка?
– Она тоже умрет! Кто она?
– Не знаю.
Обратившись к Марокоте, Вакора повторил вопрос.
Марокота тоже не знал пленницу.
Вождь приказал подвести ее к себе.
Хотя девушка явно страдала от усталости и горя, она приблизилась гордой и грациозной походкой. Подойдя к Вакоре, она со скромной храбростью посмотрела ему в лицо.
– Кто ты? – спросил он.
– Твоя пленница!
– Когда тебя схватили?
– Часа два назад!
– Ты пыталась бежать?
– Да!
– А кто твои спутники?
– Я знаю о них только, что это жители поселка. Они были добры ко мне и пытались помочь спастись.
– Ты знаешь свою судьбу?
Она печально ответила:
– Я не жду милости.
Вакора, пораженный таким ответом, почувствовал к отважной пленнице интерес, который не смог бы объяснить.
– Тебя научили относиться к краснокожим как к безжалостным дикарям?
– Не безжалостным, только мстительным.
– Значит, ты признаешь, что у нас есть основания для справедливой мести?
– Я так не говорила.
– Но намекнула.
– У всех есть враги. Истинно велики только те, кто умеет прощать.
– Но дикари должны действовать в соответствии со своими инстинктами.
– Дикари – да! Но люди, умеющие отличать добро от зла, должны действовать по велению разума.
– Если я пощажу тебя, ты по-прежнему будешь считать меня дикарем?
– Моя жизнь ничего для меня не значит. Те, кого я любила, мертвы.
– Твоя мать?
– Она умерла, когда я была ребенком.
– Отец?
– Был убит прошлой ночью.
Вакора, казалось, задумался, потом как будто про себя сказал:
– Такая юная, однако не боится смерти.
Девушка услышала это и ответила:
– Несчастные приветствуют смерть!
– Несчастные?
– Я тебе сказала, что все, кого я любила, погибли.
– Да, смерть ужасна.
С грустной улыбкой девушка спросила:
– Правда?
Вакора был задет. Бесстрашный вождь почувствовал симпатию к девушке. У него возник еще один вопрос, и он его немедленно задал:
– Как тебя зовут?
– Элис Роди.
С криком дьявольской радости он схватил девушку за руку.
– Ты! Дочь проклятого человека, сестра демона в человеческом облике? Клянусь Великим Духом над нами, клянусь пеплом своих предков, ты умрешь! Я собственной рукой нанесу смертельный удар!
Произнеся эти слова, он извлек нож и готов был пронзить сердце Элис, когда кто-то перехватил его руку и вождь услышал голос, полный боли:
– Пощади ее! О, пощади! Возьми за нее мою жизнь!
– Нелати?
– Да, Нелати, твой брат, твой раб, если хочешь, только оставь ей жизнь.
– Ты забыл, как ее зовут!
– Нет, нет, я слишком хорошо знаю ее имя.
– Ты забыл, что ее отец послужил причиной всех несчастий!
– Нет, не забыл. Я и это помню.
– Что ее брат – похититель Сансуты…
– Нет, Вакора, я все помню!
– Тогда ты лишился разума, если просишь пощадить ее. Она должна умереть!
– Я не безумец. О, Вакора, на коленях умоляю пощадить ее!
– Встань, Нелати. Сын Олуски ни перед кем не должен преклонять колени. Благодаря твоему заступничеству, она останется жить.
Нелати встал.
– Ты поистине наш вождь, Вакора, сердце твое открыто и щедро.
– Подожди, ты неправильно меня понял. Я сохраню ей жизнь, но «око за око»: она испытает то же, что испытала Сансута. Я сохраню ей жизнь, но не честь!
– Вакора!
– Я сказал. – Он повернулся к собравшимся воинам, которые изумленно наблюдали за этой сценой. – Это дочь нашего врага Элайаса Роди. По просьбе Нелати я сохраняю ей жизнь. И отдаю ее племени: поступайте с ней, как хотите!
Нелати встал перед подходившими воинами.
– Назад! – воскликнул он. – Первый, кто коснется ее, умрет!
Вакора взглянул на брата. Изумление боролось в его груди с гневом.
– Не обращайте на него внимания, он безумен!
– Нет, не безумен!
– Тогда говори: в чем дело?
– Я люблю ее! Я люблю ее!
Девушка, которая все это время стояла неподвижно, как статуя, опустилась на землю и закрыла лицо руками.
Для Вакоры слова Нелати были не менее удивительными. Повернувшись к дрожащей девушке, он сказал:
– Ты слышала слова Нелати. Он тебя любит.
Девушка негромко ответила:
– Слышала.
– Он любит тебя. Вакора тоже любил. Его любовь растоптал твой негодяй-брат! Но я прислушаюсь к словам Нелати. Я выполню его просьбу. Тебе сохранят и жизнь и честь, но ты останешься пленницей. Уведите ее!
– А эти люди? – спросил воин, указывая на остальных пленников.
Сердце Вакоры, тронутое на мгновение мольбой брата и героическим поведением Элис Роди, снова ожесточилось.
– Они умрут – без пыток, но немедленно. Расстреляйте их!
Храбрых поселенцев, которые не просили о пощаде, увели.
Нелати подошел к девушке и протянул руку, собираясь увести ее. Она с дрожью отпрянула и с выражением горя пошла одна. Вакора, оставшись в одиночестве, опять задумался. Он расхаживал взад и вперед перед своим вигвамом.
Вскоре в лесу раздалось несколько гулких выстрелов. Пленники были навсегда избавлены от всех земных забот.
Глава XXXIII. РАЗВАЛИНЫ СРЕДИ РАЗВАЛИН
Индейский лагерь вблизи залива Тампа был свернут. Женщины и дети, в сопровождении нескольких воинов, ушли в поселок.
Вместе с ними пленницей ушла и Элис Роди.
Вакора, Нелати и остальные воины присоединились к союзу племен, и вскоре война разгорелась по всему полуострову.
Какое-то время племена семинолов вели бродячую жизнь. Попеременные успехи и поражения требовали от них неусыпной бдительности и постоянной смены мест.
Поэтому двоюродные братья лишь изредка посещали поселок, в котором жили женщины и дети.
У Сансуты приступы безумной ярости случались редко. Обычно она была молчалива и печальна, бродила в окрестностях, погруженная в свои спутанные мысли.
Элис, хотя и оставалась пленницей, могла ходить куда вздумается. У бедной девушки после потери отца и брата не было стремления вырваться на свободу. Ее охватило равнодушие ко всему на свете.
Она ни с кем, кроме Сансуты, не разговаривала, и лишившаяся рассудка жертва бессердечного эгоизма ее брата, казалось, одна была способна вызвать в ней интерес.
Нелати в своей любви к бледнолицей девушке ничего не добился. Она лишь печальной улыбкой отвечала на терпеливое поклонение юноши.
В те редкие перерывы, какие допускала война, Нелати приходил в поселок и становился буквально рабом Элис; тысячью способов пытался он заслужить ее внимание.
Но до сих пор все было безуспешно.
Напрасно вставал он на рассвете и уходил в леса, чтобы раздобыть для нее самые яркие птичьи перья или нарвать редких цветов.
Когда он приносил ей подарки, она равнодушно благодарила его и разглядывала их без всякой радости.
Одинаково равнодушной она оставалась к его непрестанным заботам о ее удобствах, и, казалось, не обращала никакого внимания на его присутствие и на его страсть.
И он ни о чем не говорил с нею.
Признание в любви было вырвано у него стремлением спасти ее жизнь – и с тех пор больше никогда не повторялось.
Он чувствовал, что его страсть безнадежна, но не отказывался от нее.
Но для Сансуты Элис оказалась поистине ангелом-хранителем.
Вначале индианка уходила от осторожной нежности, которую проявляла бледнолицая, и, казалось, пугалась ее голоса. Однако со временем, покоренная волшебством доброты, она стала искать общества пленницы и в ее присутствии казалась счастливой.