Кащей - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 71

Он прикрепил антиграв к паласу и нажал на кнопку. Палас приподнялся над полом, подняв вместе с собой облако пыли.

– Давайте прикрепим коробочку к чучелу медведя! – предложил звездочет. – Я любил на нем сидеть когда-то.

– Это не самая удобная вещь для путешествий, – отказался Кащей. – Ничего, думаю, палас выдержит. Кстати, профессор, у вас нет запасного костюма? Я остаюсь вместо вас.

– Как вы думаете избежать моей участи?

– Запросто. Я хоть и добрый, но монстр.

– Костюм в шкафу.

– Отлично! Забирайтесь на палас, хватайте необходимые вещи, и он донесет вас до моего дома. Прошу вас только об одном: ничему не удивляйтесь, куда бы вас ни затащило, а на все вопросы отвечайте, что вас прислал Кащей.

– И далеко я полечу? Власть колдуна распространяется на весь мир, что толку, что он найдет меня не здесь, а там?

– Там он вас не найдет, – сказал Кащей. – В моих краях даже имя его неизвестно.

– Откуда вы, добрый монстр?

– Долго объяснять. Сами увидите, когда прилетите!

Звездочет присел, палас свернулся в трубу, вылетел из окна, смотревшего за городскую стену, и довольно быстро исчез в облаках, оставляя после себя изрядное количество пыли. Вот к чему приводит одиночество – зарастаешь грязью по самые уши! Кащей напялил на себя костюм, который пришелся ему практически впору, разве что требовалось медленно ходить и не садиться, иначе разом треснет по всем швам. Избавляться от плаща он не стал – мало ли что?

В дверь постучали.

– Звездочет! Выходи, великий колдун требует тебя!

Дверь задрожала от ударов. Меч-кладенец отрубил медведю голову. Она, подпрыгивая, покатилась в сторону, Кащей ринулся следом и схватил.

– Ну быстрей же! – бормотал он, поворачивая к себе голову отрубленной стороной. Еще миг, и гвардейцы выломают эту дверь ко всем чертям! Времени на маскировку попросту не будет! – Ну?!

Опилки. Кащей с досадой ударил кулаком по столу.

– Твою мать! – забывшись, рявкнул он так злобно и мощно, что удары в дверь неожиданно стали тихими и культурными. Перепуганные до приступа медвежьей болезни гвардейцы съежились и на всякий случай сбавили темп.

– Вы скоро? – подал голосок самый храбрый. Остальные усиленно припоминали, где поблизости есть туалет. Было единодушно решено, что где прижмет, там туалету и быть.

Кащей задумчиво высыпал опилки из головы. Придется импровизировать.

– Ну вот он я! – злобно прорычал он, уставившись на гвардейцев не менее злыми глазами. – Не видите, провожу опыты по омоложению организма?! Вы только что нарушили мне молекулярно-морфологиче-скую связь позитронов с нейронами, и я не могу гарантировать, что за это колдун не казнит вас на месте! Мои сорокалетние планы по созданию философского камня только что могли закончиться полным триумфом, но из-за вас они потерпели полный крах! – Глядя на сбитых с толку гвардейцев, он мрачно добавил: – Вы только что лишили колдуна вечной жизни! Прочь!

Гвардейцы на ватных ногах скатились вниз по ступенькам, а Кащей захлопнул за собой дверь и облегченно выдохнул. Покуда они сообразят, что звездочетам несвойственно заниматься химическими опытами, у него будет время исчезнуть.

Он выглянул в окно. Колдун не стал дожидаться, пока звездочета приведут пред его ясные очи, и самолично, вместе со всеми горожанами, явился к башне. Гвардейцы выскочили прямо на него. Он что-то спросил, они, отчаянно жестикулируя, повалились на колени и запричитали. В бинокль было хорошо видно, как колдун нахмурился. Начальник гвардейцев что-то заорал на них, показывая рукой в сторону города. Провинившиеся вскочили и шустро смешались с толпой.

– Умный колдун попался, – хмыкнул Кащей. – Соображает, что к чему.

Колдун тем временем отдавал приказы, и толпа зевак отступила на добрые два километра. Он в сопровождении вооруженной свиты последовал за толпой. Кащей взлетел по лесенке на обзорную площадку, запрыгнул на ковер-самолет и под прикрытием башни удалился на приличное расстояние в противоположном от толпы направлении. Пришла пора сыграть в любимую игру всех детей мира: прятки. Как говорится, недавно был найдет скелет чемпиона по вышеназванной игре, и вот некто бессмертный идет на побитие рекорда. А заодно и постарается отыскать запрятанного Иванушку. От тридцатикратной перегрузки кое-какие приборы полопались, но сам ковер выдержал. Кащей неудобства проигнорировал.

Колдун ударил кулаком по ладони и замахал руками, громко читая заклинание. Толпа испуганно отступила еще «на километр», а в воздухе сформировалась двухметровая шаровая молния, полетевшая в сторону башни. Трава под ней желтела и рассыпалась в прах, колдун управлял ее передвижением, заставляя двигаться против поднявшегося вдруг ветра. Молния остановилась в десяти метрах от башни, колдун взмахнул руками, она резво отплыла на добрые тридцать метров, остановилась, помчалась с ускорением в обратном направлении и вклинилась в каменную стену. Ослепительно сверкнуло, от грохота заложило уши, ударная волна сбила с ног всех, кроме колдуна, а каменную кладку метра на три у основания башни разнесло напрочь. Башня с грохотом просела, тонны наслоившейся на ней пыли лавиной сошли на землю, а сама она накренилась и, ускоряя ход, повалилась в сторону колдуна. Стоявшие с ним рядом в страхе повскакивали с земли и бросились бежать, колдун хладнокровно остался стоять на месте, мрачно сложив руки на груди. Башня рухнула и рассыпалась в пяти метрах от него. Вторая ударная волна сбила с ног тех, кто имел неосторожность встать, колдуна заволокло облаком пыли. Крупный булыжник подкатился к нему и застыл у самых его ног.

– Магией позволено заниматься только мне! – стальным голосом произнес он, пнул булыжник и, отвернувшись от груды обломков, вышел из облака. Глаза его яростно горели. – Каждый! Каждый, кто посмеет встать мне поперек дороги, кто займется не своим делом, будет испепелен в порошок!

Несмотря на дальность, в толпе его отлично расслышали. Колдуну ничего не стоило объявить звездочета колдуном-вредителем, покусившимся на мир и порядок, царившие дотоле в городе. А толпе много ли надо?

– В город! – приказал Кащей, снимая порвавшийся-таки костюм звездочета и надевая свой. Не было никаких сомнений в том, что вдохновленная, разгоряченная колдуном толпа ринется не только разбирать бывшую башню по кирпичику и выбрасывать обломки в озеро километрах в двадцати от города, чтобы от смутьяна не осталось и воспоминаний, но и уничтожать так старательно насыпанную и утоптанную им горку. А у него появится время осмотреть дворцовые достопримечательности при свете дня и при полном отсутствии обслуживающего персонала. Предстояло схорониться в укромном месте до прибытия местного властелина и выведать у него местонахождение Иванушки. И, конечно, измотать ему нервы настолько, чтобы колдун стал бояться собственной тени.

– А где же король? – в сотый раз спрашивал себя Кащей и не знал, что ответить. О нем ни слуху ни духу. Конечно, первой мыслью любого умного человека будет мысль о том, что колдун расправился с королем, как только узнал от Главного охотника, что тот пытался похитить для Его Величества знаменитую шпагоплеть. Но колдун вряд ли стал бы так поступать: король находился под его полным контролем и подобными «микрозаговорами» попросту тешил свое уязвленное самолюбие. Противник из него, прямо скажем, никакой.

В большом коридоре на стенах висели портреты прежних королей. Неизвестно, почему колдун не стал их убирать. Вероятно, его согревали мысли о том, что владеет богатством, нажитым за долгие столетия вот этими горемыками, не ведавшими о том, что их старания пойдут прахом и денежки достанутся какому-то мистическому проходимцу. А может, просто оставил их королю на память, дабы помнил, что он в неоплатном долгу перед своими предками.

А вот и самый большой портрет, метра три на четыре, не меньше. И изображен на нем не основатель рода горемычных королей, а сам колдун собственной персоной. На портрете он казался и вовсе уж свирепым и плотоядным. Тяжелый взгляд из-под нависших бровей заставит любого пригнуть голову, а от еле видной улыбки несет таким холодом, что температура в помещении ощутимо падает до сред-незимнего уровня.