Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 1

Дмитрий МАНСУРОВ

СЕМЬ ДНЕЙ МАРТИНА

Пролог

…Поток воды оказался настолько мощным, что вырвался из скатерти прямоугольным столбом, и склонившегося над ней Правича отбросило ударом на стенку сферы.

– Что за черт? – пробормотал он растерянно, хватаясь рукой за челюсть и скатываясь по стенкам сферы на ее дно. Из скатерти высунулась голова зубастого и рычащего монстра, и Правич повторил вопрос куда более испуганным голосом. Анюта и колдун одновременно отскочили к краю ковра, даже тарелки перестали стрелять и отлетели подальше.

Вода окончательно заполнила защитную сферу ковра-самолета, и колдун торопливо взмахнул руками, приказывая сфере исчезнуть. Лишенная поддержки вода рассыпалась миллиардами капелек, а Правич, пытавшийся доплыть до ковра и почти ухватившийся за его края, полетел вниз, отчаянно размахивая руками и ногами.

Сорвавшееся с ковра чудище падало следом за ним, клацало зубами и злобно рычало, стараясь догнать его и проглотить.

Правич, шокированный тем, что очутился в свободном плавании на высоте полукилометра над землей, в прострации смотрел, как летающие тарелки, ступа и ковер-самолет с колдуном Эрбусом улетали к горизонту.

«Черт бы вас всех побрал! – сердито подумал он, задрожав от пронизывающих потоков холодного ветра и лихорадочно вспоминая подаренное Эрбусом заклинание экстренного согревания. – Только помолодел на тридцать лет, как помирать заставляют!»

Пробравшее до костей рычание заставило его содрогнуться: чудовище из скатерти-самобранки летело следом за ним и пыталось ухватить Константина за ногу.

– По-о-о-о-мо-о-о-о-ги-и-и-те-е-е-е!!! – воззвал Правич, тщетно надеясь, что колдун сделает что-нибудь ради спасения верного помощника, но Эрбус полностью озаботился собственным выживанием и о Правиче забыл. Отмахиваясь от капелек воды, падавших с той же скоростью, что и он, Правич пытался разглядеть место, на которое суждено приземлиться и разбиться.

Повсюду – лес, лес и только лес, и лишь вдалеке виднелись едва заметные струйки белого дыма: кто-то выбрал для жилья даже такой холодный и неприветливый край. И лес становился все ближе и ближе.

Монстр высунул длинный язык, пытаясь поймать голосистую еду.

– Отвали, чудище гороховое!

Расстояние между ними быстро сокращалось. Правич дергал ногами, отбиваясь из всех сил. Приближающийся монстр получил в глаз каблуком и сердито заревел.

– Только дотронься до меня, уродина! – угрожающе прокричал Правич. Монстр вытянул шею и схватил его за ногу. Константин дернулся, зубы скользнули по коже и оторвали часть левой штанины, а Правич, повинуясь внезапному порыву души, умудрился совершить сложный пируэт, и уселся чудищу на двухметровой длины шею. – Попробуй теперь меня достань! Сам себя укусишь!

Монстр задергался в попытках вывернуться и схватить смельчака, но тот крепко держался за роговые выступы на шее монстра, не давая чудищу возможности ухватить себя зубами. Длинный язык монстра дотрагивался до ног, но обхватить их не мог.

Но долго торжествовать не пришлось. До земли осталось всего ничего, и Правичу пришлось перебраться на туловище чудища: он надеялся, что массивная туша смягчит удар при падении. Отбиваясь от зубастой пасти, Константин полз по влажной шее к спине монстра, ругался благим матом и изо всех сил хватался за толстую шкуру, чтобы не сорваться.

– Радуйся, сволочь, что не попался мне в городе: на чемоданы бы пустил! Развелось чудищ, как собак нерезаных!

Вспомнился убитый колдуном Горыныч, встреча с которым заставила Правича поседеть от ужаса.

Всего час назад, когда он затемно вышел из леса, чтобы спрятаться за небольшим холмиком и оттуда понаблюдать за зданием странной архитектуры, произошло непредвиденное осложнение. Холмик оказался притаившимся Змеем Горынычем, о чем Правич узнал спустя секунду после того, как наступил на что-то мягкое.

Дракон, которому придавили кончик хвоста, пришел в бешенство и молниеносно развернулся к обидчику. Шипение и вид злобной драконьей морды перед собственным лицом чудом не довели Правича до медвежьей болезни, но пробрали горе-разведчика до дрожи в коленках и истошного вскрика. Из пасти дракона вырывались язычки пламени, и Правич понял, что если он промолчит, то в следующий миг превратится в крохотную щепотку пепла. Страх оказался настолько силен, что уничтожил сам себя, и расхрабрившийся до безрассудности Константин взял быка за рога.

– Стоять!!! – гаркнул он, – Ты кто такой, и почему находишься на охраняемой территории без сопровождения?!

Суровый тон заставил Горыныча отпрянуть, а не спалить нахала ко всем чертям. Вырвав из-под ноги Правича кончик хвоста, дракон повернулся к человеку всеми головами и синхронно выпустил из пастей клуб дыма.

– А ты кто такой и откуда взялся на мой хвост? – рыкнул он. Этого времени хватило на то, чтобы парень взял себя в руки и перестал дрожать.

– Не твоего… не твоих умов дело! – стальным голосом сказал Константин. – Немедленно покинь территорию, иначе вызову пожарную бригаду, и тебя махом потушат! Не сметь дышать на меня огнем – с тебя три шкуры снимут за поджог леса!

– Ты – не лес! – рыкнул дракон.

– Я – его представитель.

– Если ты дуб, то это не значит, что ты дерево, – дракон приблизил головы вплотную к человеку. Большие глаза немигающее смотрели на Правича, и он понимал, что не доживет до утра, если дракон вздумает выдохнуть огнем. – Говори, кто ты такой?

Правич лихорадочно обдумывал, какая из наспех сочиненных версий покажется дракону убедительной, но в переговоры вмешался колдун, которому надоело ждать помощника в темном лесу. Обездвиженные пленники не могли сбежать, и колдун оставил их, не опасаясь бегства: заклинание действовало десять минут. За это время Эрбус намеревался разобраться с возникшими осложнениями.

– Константин, какого лешего ты возишься?! Долго я буду стоять и мерзнуть, охраняя эту парочку? – прокричал он, выходя из леса. – Зови царевича с яблоками, пусть готовит за них вык… куп…

Увидев Горыныча, колдун застыл и замолчал, не договорив фразу. Наступила тишина: дракон повернул две головы в сторону Эрбуса, в драконьих глазах появились языки пламени. Правич съежился от ужаса: такое, по его мнению, со своими глазами мог сотворить только настоящий дьявол. Сглотнув, колдун попятился в лес. Дракон зашагал следом за ним, не желая увеличивать расстояние между собой и вышедшим из леса человеком.

– Так вы и есть те самые злодеи? – прорычал он, и из его ноздрей вырвались струйки дыма. – Вы – похитители друзей царевича!

– Не уверен, не обвиняй! – пробормотал Константин гневно, но достаточно тихо, чтобы дракон его не услышал: а то как сожжет без суда и следствия – и ответить нечем будет.

– Чего ты там пробормотал? – дракон повернулся к Правичу всеми тремя головами и сощурил глаза.

– Ни-ни-ни-чего-чего, – запинаясь, пробормотал тот: огонь в глазах дракона вызывал из глубин души панический ужас.

– Где его друзья? – от звучного драконьего голоса у Правича заложило уши. Из ноздрей чудища вырвались струйки горячего пара, и Константин ненадолго оказался в густом тумане. – Отвечай, пока не спалил!

Затрещали кусты: колдун воспользовался моментом и ломанулся под укрытие леса. Дракон раскатисто прорычал и выпустил вслед Эрбусу одновременно три огненных струи. Лес озарился отблесками пламени. Колдун закричал, спрятался за деревом, и швырнул в дракона магические морозящие шары. Огненное дыхание Горыныча расплавило шары на подлете к головам, и дракона окутало облако быстро рассеявшегося пара.

Правич сглотнул, а когда головы дракона переключились на уничтожение шаров, попрощался с жизнью, пригнулся и рванул в спасительные кусты на опушке леса. Дракон выпустил вслед ему огненную струю, от которой загорелись ветки и листья, и на упавшего Константина посыпались горящие останки сгоревших веток.