Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 14

Глава 5

Проснулся Правич оттого, что кто-то бесцеремонно дергал его за ногу. Спросонья воображение нарисовало ужасающую картину: волки за ночь натаскали бревен к дереву, дотянулись до обуви и теперь дергают за нее в попытках стянуть Правича с дерева. Константин покрылся холодным потом и дернул ногой, пытаясь освободить обувь из волчьих зубов.

– Карр! – недовольно отозвался воображаемый волк. Правич открыл глаза.

Волки, как и прежде, были заняты поглощением туши, и на Константина обращали внимание постольку-поскольку. А до ноги докапывалась обычная ворона. Она сидела на левом ботинке, раскачивала ногу и наслаждалась процессом. И оказалась жутко недовольна тем, что хозяин ноги вздумал брыкаться.

Около дерева сидело несколько сытых волков, наблюдающих за покачивающейся вороной и получавших от этого процесса удовольствия не меньше, чем сама каркуша. Правич со своим недовольством остался в гордом одиночестве.

– Брысь отсюда! – приказал он, дергая ногой посильнее. Ворона раздраженно каркнула: лишают любимой игрушки! Слетела с ноги и присела на ветку соседнего дерева. Повертела головой и сказала укоризненно:

– Ка-а-а-р!

– А мне-то что? – ответил Правич.

Он широко зевнул и прислонился к стволу. Голова немного кружилась от голода, но пустой желудок уже не напоминал о том, что пора заполнить его чем-нибудь вкусненьким и по возможности горячим.

Ворона взмахнула крыльями и улетела, прокаркав напоследок что-то не особо вежливое.

– И тебе того же, черная курица! – Правич проводил ее убийственным взглядом. Посмотрел на свои руки и завистливо вздохнул: размахивай ими не размахивай, а присоединиться к летящему на юг птичьему клину не удастся никогда. Даже взлететь толком не получится. Только подпрыгнуть и тут же приземлиться.

Он поежился от усиливающегося холода: действие заклинания подходило к концу.

Лишенные веселого представления волки поплелись к погибшему монстру.

С рассветом пиршество набрало новые обороты: осталась не съеденной большая часть туши, хотя волки отрывались по полной программе за прошлые и будущие голодные времена.

Правич прикинул: при таком темпе поедания ему не сойти с дерева как минимум неделю, а за это время он окончательно превратится в тощего дистрофика. Вороны обнаглеют окончательно и начнут качаться на его ногах с утра до вечера, не взирая на слабые протесты.

– Дожил, машувать! – выругался он. – Служить помощником знаменитого колдуна, а умереть в роли скрипучих вороньих качелей!

Развязав узел и замотав веревочку на ладонь, Правич положил моток во внутренний кармашек: пригодилась один раз – понадобится и во второй. Но сидеть здесь до тех пор, пока волки не превратят здоровенную тушу в обглоданный скелет – себя не любить. Надо бежать. Перепрыгивая, перешагивая, переползая – как угодно, лишь бы не остаться здесь навечно. Сгинуть в лесу и умереть от голода под довольное чавканье волков и радостное карканье развлекающихся ворон – такое только злейшему врагу на день рождения пожелаешь.

– Черт с вами, я пошел! – объявил Правич, вставая на ветку. Как ни странно, подняться удалось с первой попытки. Даже боли он больше не чувствовал – ноющая вчерашним вечером спина уже не давала о себе знать: яблоко не только молодило, но и лечило от некоторых болезней.

Державшееся на нуле настроение медленно, но верно пошло в гору. Осталось убраться от волков куда подальше – и впору устраивать настоящий праздник.

Слишком высоко карабкаться на дерево Константин не стал: верхние ветки ненадежны, их легко сломать и сорваться. Второй раз падать на землю – перебор, вчерашнего падения хватило по уши. Выбрав ветку потолще, Правич осторожно двинулся в сторону ближайшего дерева.

Ветка опасно затрещала на третьем шажке. Константин остановился: еще шаг, и ветка обломится, а неудавшийся прыжок превратится в удачное падение на головы волкам. Хищники быстро бегают, этого у них не отнять, но использовать себя в качестве ездовых собак не позволят, скорее съедят или искусают того, кто посмел на них упасть.

– Ненасытные твари! – презрительно сказал помощник колдуна. – Все равно моя возьмет: я не стану вашей едой.

– Карр? – раздалось над ухом вопросительное воронье.

Правич вздрогнул.

– Карр! Карр! – утвердительно ответили вопрошающей.

Константин поднял голову: в метре от него на ветке сидели уже две вороны. Первая была знакома благодаря утреннему качанию ноги – Правич узнал ее по отметине на клюве. Вторая – подружка первой, раз уж они сидят рядышком и дружно смотрят на старания человека.

– Вернулись, черт бы вас побрал! Ждете, пока я устану и вытяну ноги, чтобы вы могли на них покачаться, да? Только подлетите ко мне, таких пинков надаю – на всю жизнь хватит выздоравливать!

Он запустил в них сорванной шишкой, но вороны и не подумали взлетать. Нехотя расправили и сложили крылья, да лениво подпрыгнули на ветке.

Правич сжал губы и сосредоточился на прыжке: ворон на век хватит, сейчас надо делом заниматься.

– Главное, не промахнуться мимо ветки при приземлении, – еще раз повторил он, – иначе вместо ворон придется иметь дело с волками.

– Кар?

– Кар!

Вороны явно что-то затевали.

– Сейчас как каркну…, тьфу, как прыгну, – пригрозил Правич, – и вы у меня докаркаетесь!

Сырое воронье мясо по всем статьям проигрывает хорошо прожаренной курице, но в данный момент выбирать не приходилось: вороны сами напросились на то, чтобы им свернули шеи и использовали в качестве завтрака или обеда – смотря, когда удастся их поймать.

Прыгнув на выбранную ветку, Константин упал на нее животом и обхватил, что было силы: ветка закачалась и предательски затрещала.

– Но-но-но-но-но!!! – теряя самообладание, закричал Правич. Волки перестали есть и обратили взоры на ползущего к основанию ветки человека.

– Кар? – спросила первая ворона.

– Кар! – мрачно ответил вторая.

– Они у меня точно получат, – пообещал сам себе помощник чародея. Он пополз вперед и почувствовал себя в полной безопасности, когда уткнулся лбом в ствол дерева. Ветка все еще качалась, но уже не трещала.

Осталось тем же способом пропрыгать пару километров, и тогда волки останутся далеко в стороне. Но есть один минус, о котором Константин подумал только сейчас: организм быстро уставал из-за отсутствия еды, а расположение Правича относительно волков изменилось всего-навсего на три метра. При таком подходе для преодоления двух километров придется прыгать раз семьсот-восемьсот, не меньше. Никаких сил не хватит.

Плюс: вороны сдохнут от смеха, наблюдая за его неуклюжими прыжками.

Минус: вслед за воронами подохнет он сам.

«И что я буду делать после того, как преодолею эти несчастные километры?» – задумался Правич. Уже сейчас он заработал кучу царапин, ноги и руки дрожат от нервного напряжения, а что будет после сотого прыжка, не говоря о семисотом? Силы останутся только на то, чтобы повиснуть в виде гигантского листа, рискуя свалиться на относительно мягкую землю. Вороны мигом окажутся тут как тут и нахально устроят из него качели-карусели. Одно хорошо, осенью комаров нет, давно бы всю кровь выпили.

Константин встал.

– Все равно допрыгаю! – твердо произнес он. Вороны скептически каркнули и перелетели поближе, чтобы посмотреть на редкое шоу «с первого ряда»: когда еще такие акробаты в лесу появятся? Правич повторил: – Допрыгаю!

Но подготовка к каждому новому прыжку занимала все больше и больше времени, и вскоре помощник чародея сообразил, что до вечера сумеет прыгнуть не больше пятидесяти раз. Отсутствие сил и опыта в подобных делах играло против него, и когда Правич чуть не сорвался во время очередного прыжка, от былой уверенности в успехе не осталось и следа. А когда они посмотрел назад, то и вовсе помрачнел: до ели, с которой он начал свое путешествие, рукой подать, а два часа безоглядных прыжков привели к тому, что он прыгал не по прямой линии, а уходил в сторону, и его перемещение напоминало хождение по огромному кругу.