Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 48

– Хм-хм… – отвлекся маг, – похоже, Ор Лисс спрашивал меня именно об этих технологиях. Не зря мы о них ничего не знаем, не зря.

«…Когда спасатели прибыли на место катастрофы, то оказалось, что рыть общую могилу для погребения корабля с телами погибших не придется. Терентинцы с помощью магии очистили землю от сажи, вызволили из застывающего космопласта останки погибших и разложили их на очищенной поверхности. Меня тоже спасли и накачали успокоительными заклинаниями под завязку. После этого я неделю ходил настолько спокойным, что ударь у моих ног молния, я не обратил бы на нее никакого внимания.

Как оказалось, хоронить погибших никто не собирался. На мое предложение терентинцы вежливо посмеялись и сказали, что о смерти думать рано. Я был потрясен до глубины души, когда узнал, что им по силам вернуть погибшим жизнь, даже если от тех почти ничего не осталось!

Эксперты быстро определили причину катастрофы: среди искореженных приборов и в космопласте обнаружилось несколько бриллиантов разной величины. Терентинцам ничего не стоило определить, откуда в открытом космосе появились граненные алмазы, и мне пришлось выслушать небольшую лекцию о том, что создавать мусор в космосе означает подписать смертный приговор многим космическим кораблям: скорость движения бриллиантов и кораблей в безвоздушном пространстве приближается к максимуму, и при их столкновении пробивная сила первых увеличивается до немыслимых величин. Крохотная капля воды, замерзшая в космосе, способна пробить или деформировать толстый слой железа, чего уж говорить о сверхтвердых алмазах? Этот урок чистоты я запомнил на всю жизнь, и в космосе больше не мусорил. Только дома и на улице.

На месте катастрофы за неполный час была воздвигнута небольшая башня, слева и справа от нее на расстоянии трехсот метров терентинцы пробили два вертикальных тоннеля. Создав из космопласта длинные трубы, пришельцы опустили их в образовавшиеся тоннели, и через полтора часа из труб потекла глубинная вода. После этого терентинцы встали в круг вокруг каждой трубы, взялись за руки и громко запели песню, состоящую как будто из произвольного набора протяжных гласных.

Над группой справа появилось белое облако, в котором засверкали золотистые искры. Облако расширялось и поднималось к небу, озаряя землю согревающим светом. А когда сверкание дошло до небес, облако юркнуло в трубу, словно живой зверь, и вытекавшая из трубы вода до следующего утра отливала червонным золотом.

Над группой с левой стороны появилось облако черного цвета, вбиравшее в себя свет и вызывавшее депрессивные мысли. Клянусь, я чувствовал неведомый доселе ужас от подобной картины, и даже успокоительное не помогало.

Черное облако тоже дошло до небес и юркнуло в трубу. Вода превратилась в черную жидкость, которая потекла по желобку навстречу золотистому ручейку. В километре от нас черная вода смешалась с золотистой. Раздался хлопок, к небу потянулась белая струйка пара, а на землю с труб потекла уже обычная вода.

Терентинцы поставили над ручьями магические защитные купола: живая и мертвая вода легко впитывали постороннюю информацию, и никакая магия не должна была к ней примешаться, иначе ее волшебные свойства моментально сошли бы на нет.

В емкости набрали воды из обоих источников, и после этого началось невероятное: погибших облили черной водой, и на моих глазах обгорелые останки превратились в нормальных людей без единой царапинки!

А когда их облили золотистой водой, случилось и вовсе невообразимое: мертвые ожили!

Они открыли глаза и долго смотрели на синее небо, не в силах произнести ни слова. Ожившие люди приходили в себя долго, намного дольше, чем я, выбитый из колеи последними событиями. Но я понимал их состояние: ведь они только что вернулись из потустороннего царства, и вряд ли наш мир показался им лучше того.

Я спросил у терентинцев: почему никто даже словом не обмолвился, что им подвластно оживление умерших? Ведь столько людей могли бы жить до сих пор, радуя нас добрыми делами?

Ответ мне не понравился: по словам пришельцев, наш мир слишком молод и жесток. Раскрой они тайну оживления – и за контроль над волшебной водой начнется невиданная по размаху и злобе борьба. Победят самые жестокие – таковы законы молодых миров, и победители закроют посторонним доступ к воде, чтобы жить вечно. И хотя вода на самом деле увеличивает срок жизни, организм постепенно привыкает к ее воздействию. После десятого применения вода уже не окажет нужного эффекта, и со временем победители умрут. Но озверевшим от собственного величия и долголетия тиранам хватит лишних столетий жизни, чтобы превратить жизнь нормальных людей в сущий кошмар.

Я настаивал на том, что нельзя мерить всех под одну гребенку, и тогда терентинцы сделали ход конем. Поскольку я был единственным свидетелем создания волшебной воды, а они не собирались увеличивать количество посвященных, мне предложили самостоятельно заняться данным вопросом: определять, кто из живущих достоин долголетия, и соответственно, дарить его избранным.

Я согласился, не раздумывая. В итоге, «детская» шалость по созданию бриллиантов в космосе обернулась для меня получением ответственной должности хранителя волшебной воды и дарителя долголетия. Первые двести лет я занимался дарением воды вместе с терентинцем, но на мое двухсотвосьмилетие они попрощались и отправились на другую планету, в мир, который отныне становился их домом вместо погибающей родной планеты. Еще сто лет я занимался поиском избранных в одиночестве, но потом понял, что пора искать преемника…».

– Таким образом, – подвел итог Григорий, – наша задача значительно облегчается. Здесь подробно описана схема использования живой воды, а к описанию места приплюсовываем башню или ее остатки: кто знает, во что она превратилась за тысячи лет, и запускаем тарелку-всеглядку. Вода нам недоступна, а вот насчет башенок ничего не говорили. А вот теперь хорошая новость: там, где живут осоиды, никаких башенок нет.

Мартин привстал.

– И куда мне теперь лететь?

– Сейчас точно узнаем! – маг ждал ответа от тарелки. По ней за сотые доли секунды мелькали разные районы Земли, и каемочка постепенно перекрашивалась из серебристого в золотистый цвет. А когда золотистая черточка сделала полный круг, поиски завершились, и тарелка выдала результат поиска. – Сработало!

– Что там? – спросил Мартин сердце у него почему-то екнуло.

– Отличная новость! – отозвался ликующий маг, – Тарелка утверждает, что на свете всего одно подходящее под описание место! Исследуй его и привези живую и мертвую воду, поскольку она по праву должна быть доставлена погибающим друзьям твоими руками.

Мартин забыл про сон:

– Куда лететь?

– Сейчас скажу, – маг склонился над картой, – это Остров, Пнутый Большим Сапогом. Но он далеко от тебя. Придется лететь часа четыре, не меньше.

– Мне некогда, Григорий, давайте скорость увеличим!

– Ты погибнешь.

– Ерунда! Если что, прикажете ковру сбросить меня в ручей с живой водой, и я быстро поправлюсь. Это же последнее место, мы ничего не теряем!

Маг склонился над тетрадью с заклинаниями. Волшебные цифры сами собой сложились в числа и перемножились: Григорий искал наиболее подходящее ускорение для того, чтобы увеличить скорость полета и при этом не размазать Мартина по небосводу.

– Хорошо, сделаем так, как ты сказал. Через два часа будешь на месте. Лежи и не шевелись во время полета, а то за твою сохранность я не ручаюсь. А я дополнительно отправлю туда же воинов. Ты не против, если они отыщут воду быстрее тебя? Ты в любом случае отвезешь ее друзьям.

– Григорий, не задавайте глупых вопросов. Конечно, не против.

Чем быстрее отыщется вода, тем больше шансов, что Иван и Анюта останутся в живых. Подумаешь, отыщут воду посторонние: это не Олимпиада, чтобы бороться за первые места.

– Понял, – коротко ответил маг. – Приготовься, ускоряю ковер!

Волк тоже распластался по ковру дополнительным ковриком и закрыл глаза.