В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 103

– Не улетишь, зараза, даже не думай! – прорычал Кащей, вскакивая и быстро карабкаясь по дереву до нижней ветки. Птерозавр ударил, пронзил плащ и стукнулся клювом о дерево. Кащей рванулся, плащ порвался, из лишенных дна нижних кармашков посыпалась всякая всячина, собранная им во время путешествий по мирам.

Гаечные ключи, монтировка, три колеса-запаски, оставшиеся в плаще еще с эпохи существования на планете автомобилей, и два шара для боулинга, которыми кто-то запустил в Кащея во время баталий в те же времена. Плюс много разного барахла, которое еще держалось, заткнув собой выход, но рисковало посыпаться при первом же серьезном рывке плаща. Нижние кармашки давно были забиты всякой мелочью, которую Кащей никак не мог или не хотел рассортировать и выбросить, думая о том, что когда-нибудь этот мусор пригодится. Он и пригодился, через несколько миллиардов лет после того, как умер последний человек. Скажи ему кто-нибудь тогда о таком сроке, Кащей и сам не поверил бы: это означало признать, что он не сумеет навести порядок в родном плаще в течение стольких лет! Засмеяли и сочли бы самым главным неряхой во Вселенной!

Ключи посыпались на птерозавра, тот инстинктивно попытался их проглотить. Но попробовал на вкус – железо железом – и мотнул головой, выбрасывая пойманное из клюва. И отскочил: сверху упал большой черный шар с тремя дырочками.

Кащей забрался на ветку и перепрыгнул на другую, повыше. Вспомнил про шпагоплеть, выхватил ее и изо всех сил хлестанул коршуна.

Посыпались отрезанные ветки. Коршун успешно ускользнул, шестым чувством определяя, где пролетит шпагоплеть, но меч выронил.

Птерозавр взлетел.

Меч вонзился в землю по самую рукоятку, Кащей обернулся, чтобы спуститься, и увидел клюв птерозавра прямо перед собой.

Времени на раздумья не было: еще миг, и тот пробьет ему череп. Кащей слетел с ветки и, падая на спину, по инерции, как гимнаст, сделал круг вокруг ветки, зацепившись за нее согнутыми ногами. И сел на нее в тот момент, когда птерозавр как раз пролетел над головой. Перед лицом Кащея очутился длинный хвост с кисточкой. Сработал выработанный миллиардами лет хватательный рефлекс, Кащей схватил хвост и резко дернул его на себя. Но птерозавр оказался сильнее, чем думалось, и Кащей слетел с ветки, повиснув на хвосте в пяти метрах над землей.

Птерозавр издал звук, похожий на нечто среднее между воем электропилы и грохотом отбойного молотка. Его развернуло вертикально вверх, и он забил крыльями, стараясь удержаться в воздухе.

В Кащея врезался коршун. Его закачало, следом закачало птерозавра, хвост которого Кащей намертво зажал в кулаке. Прорычав неласковое слово, Кащей взмахнул шпагоплетью в сторону пролетевшего коршуна. Тот зашел с противоположной стороны. Кащей развернулся, птерозавр возмущенно заверещал, негодуя, что его хвост не только используют в качестве каната, но еще и зверски выворачивают. Ветки мешали ему полностью расправить крылья, и он старался сбросить Кащея, что сразу же отдавалось болью в хвосте, или пытался достать до него клювом, что никакие получалось. Рывками, подпрыгивая и опускаясь, летел он в сторону просвета среди крон, но заметно уставал от веса Кащея и постепенно снижался.

Царевич, Ларриан, Смоликт и Анике объединили усилия и общим фронтом атаковали коршунов, вооружившись отрубленными ветками. Птицы бились до последнего, но под градом ударов мечей и веток сдавали позиции.

Огонь от стрел сошел на нет, но ветром нагоняло дым от горящего дома, и дышать становилось все труднее.

Сзади на Кащея напал последний оставшийся в живых коршун – тот самый, который уронил меч. Кащей от удара дернулся и отпустил одно крыло ящера. Птерозавр немедленно развернулся и яростно ударил Кащея по затылку острым клювом.

Но попал по вцепившемуся в голову Кащея коршуну и пронзил его, накрепко запечатав собственный клюв. Коршун забился в агонии, Кащей упал, из глубоких царапин, оставленных острыми когтями, потекли тонкие струйки крови. Освободившийся от Кащеева плена и надежно защемивший клюв умирающим коршуном, птерозавр взмыл верх, мотая головой и стараясь сбросить агонизирующую птицу.

Доминик метнул в него меч, но тот пролетел выше птерозавра. Летающий ящер освободил наконец клюв, разорвав коршуна на части, и взмыл над лесом. Следом за ним полетел коршун-вожак.

Кащей перевернулся на спину и поглядел им вслед. Глубоко вздохнул и задумчиво пробормотал:

– Птичка…

– Что будем делать? – спросил Аникс, разглядывая сундук. После того как Кащей объяснил, что самым главным в нем был именно улетевший монстр, ценность сундука значительно упала.

– Пойдем по следу, – ответил Кащей.

Ларриан обработал ему раны обнаруженной в кармашках аптечкой с окончанием срока годности в сентябре две тысячи четвертого года и залил их сильно пахнущей жидкостью «БФ-6». Что означает название, Кащей так и не объяснил, несмотря на приложенные советником усилия. Ларриан особенно обрадовался тому, что лекарства с трудночитаемыми и не менее труднопроизносимыми названиями будут годны к употреблению еще несколько столетий, но Кащей объяснил, что создавшие их мастера не делали ничего на столько лет вперед. И что лекарства, как и «Еда», были созданы при другом летоисчислении и пролежали в кармашках под защитой статис-поля немыслимое количество лет.

Аскольд пришел в себя, по большей части из-за того, что профессор Аникс отвел душу, отвесив ему несколько крепких затрещин.

«Бесполезно, но приятно!» – одобрил его действия Кащей, мысленно к ним присоединившись. В живую не стал – побоялся, что Аскольд и вовсе отдаст концы.

Смоликт добивал трепыхавшихся коршунов, а Доминик вытянул из земли меч-кладенец и поднял свой. После боя с коршунами он был весь в крови, впрочем, как и остальные, но не чувствовал усталости. Впервые в жизни попав в реальную передрягу с настоящими монстрами (коршуны были куда крупнее обычных), он чувствовал небывалый ранее прилив сил, и теперь, когда битва была закончена, желание сражаться разгорелось с новой силой.

Советник не разделял его оптимизма, потому что Кащей рассказал всё от начала и до конца. О том, что Бог решил провести игру, в которой главным призом стало бы создание и владение новой Вселенной, и что весь этот мир был сотворен исключительно ради того, чтобы Кащею и Богу было где развернуться. И вот теперь, когда он мог бы прекратить творившееся в двадцать третьем царстве безумие и победить в игре, птерозавр унес иголку. Куда он направился – знал только коршун-вожак, полетевший следом, но он скорее расскажет о передвижении птерозавра графу, чем поделится знаниями с Кащеем.