Костер для инквизитора - Мазин Александр Владимирович. Страница 16

– Это втирать? – ухмыльнулся Андрей.

– Угадал. Только изнутри.

– А я пирог испекла,– сообщила Наташа.

– А я уже учуял! – Зимородинский смешно подвигал носом.– Только пришли? – спросил он Андрея.

– Да, дела,– коротко ответил Ласковин.– Пойдем в комнату.

– Надеюсь, завтра вечером у тебя дел нет? – поинтересовался Зимородинский, устраиваясь в кресле.

– А что?

– Завтра я устраиваю маленький турнир. Среди свои хлопцев. Пожюришь?

– С удовольствием. А кто еще?

Ласковин хорошо знал Славу – тот всегда обставлял внутришкольные соревнования так, словно это международный турнир, и жюри набирал соответствующее.

– Стужин, Шиляй, Саэтдинов. Кимоно возьми.

– Понял.

Наташа вкатила сервировочный столик.

– Потрясающе! – восхитился Зимородинский.– Это едят? Или разрешено только любоваться?

Наташа улыбнулась.

– И еще три ма-аленькие стопочки,– попросил Слава, поднял принесенную бутылку с «червяком», шлепнул по донышку. Пробка выскользнула точно на три сантиметра. Ласковин уже не раз видел подобные Славины фокусы. Наташа – нет. И оценила. С соответствующей гримаской.

– А то ж! – важно изрек Слава, вытянул пробку и расплескал по стопочкам золотистое содержимое.

– Это что ж ты туда насовал? – спросил Ласковин, понюхав.– Можжевельник?

– Ты слов таких не знаешь,– усмехнулся Зимородинский.– За самую очаровательную девушку в Питере, то есть за тебя, Наташенька!

– Ого! – произнес Андрей, проглотив и оценив движение в организме.– Просто женьшень!

Зимородинский пожал плечами, изобразил смущение:

– И это, Наташенька, мой лучший ученик. Ни фантазии, ни полета мысли.

Глава десятая

– Ну как? – спросила Наташа.

Андрей пожал плечами.

– Честно говоря, не очень понял. Сказка, да?

– А Славе понравилось,– Наташа немного обиделась.

– И когда ты успела прочитать его Славе?

– Пока ты по телефону трепался! – Наташа щелкнула его по носу. Ласковин не уклонился, чтобы доставить ей удовольствие. Но Наташа, как всегда, угадала поддавки и недовольно фыркнула.

– Ладно, малыш, мне собираться надо,– сказал Андрей.

– Нам,– поправила Наташа.

– Не понял?

– Я – в числе приглашенных,– с удовольствием сообщила Наташа.

– Эк вы со Славой скорешились,– проворчал Ласковин.– Но имей в виду, мне сначала надо в «Шлем» заехать.

– Заедем, какие проблемы! – Наташа очень точно сымитировала Ласковинскую интонацию.

– Три минуты на сборы!

– А сам-то? – Наташа обхватила его, подтянулась и цапнула за ухо, попыталась удрать, но не успела.

Выехали они только через час.

– Хочешь знать, почему Шифер с Чумой сцепились? – спросил Абрек.

– Да? – равнодушно отозвался Андрей. Его голова была занята другим.

– Один шустрик кинул их при передаче бабок.

– Да? И что за шустрик?

– Весельчак. Показал ствол, забрал деньги и оружие, оставил взамен гранату без чеки с выпотрошенным запалом и удалился прогулочным шагом.

– Круто,– согласился Ласковин.– Абрек, у меня…

– Погоди. Поскольку деньги уже передали шиферовским, Чума сказал: «Не мои трудности». Шифер не согласился, заподозрил подставу.

– И что же?

– А то, Спортсмен, что шустрик этот не их одних пощупал за жопку. И работает хитрюга всегда одинаково. Прикид под работягу, ствол с глушаком и полная отвязка. Кладет всех, кто рискует возбухнуть. Прочих не трогает, на свидетелей ему насрать. Прикидываешь?

– Пожалуй,– Ласковин сразу вспомнил происшедшее у «Октябрьского».– Рисковый парень.

Сочувствия к ограбленным и убитым бандюганам Андрей не испытывал. Во-первых, он их не знал, а во-вторых, помнил, как его собеседник, глазом не моргнув, положил восьмерых. Но убей кто Абрека, Ласковин бы огорчился.

– Рисковый, говоришь? Это как сказать. Работяг в Питере хватает. Ватник – это не твой роскошный плащ. А если морда в саже, сам черт тебя не узнает.

– Согласен,– кивнул Андрей.– Слушай-ка, Радищева кто пасет?

– Покажи, где,– Абрек махнул в сторону карты на стене.

Ласковин поднялся, ткнул пальцем в нужное место.

– Иван Гуляй,– не раздумывая, ответил Абрек.

– Свяжешь?

– Сам,– Абрек мотнул головой.– Мы не в корешах.

Порылся, нашел телефон.

– Офис акционерного общества «Филантроп»,– сообщил приятный женский голос.– Чем можем помочь?

– Петра Осиповича Гуляенко.

– Кто спрашивает?

– Спортсмен.

– Простите, не поняла?

– Девушка,– терпеливо произнес Ласковин.– Передайте Гуляенко, что звонит Спортсмен.

– И все?

– И все.

– Ждите.

Минут через пять в трубке прорезался мужской голос:

– Гуляенко. Здорово, Спортсмен. Какие у нас проблемы?

– У нас, надеюсь, никаких,– ответил Андрей.

Собеседник хохотнул.

– Фирма «Лебедь» под тобой действует?

– Алечка Растоцкая? Не-ет. Не подо мной. У ней самумовская крыша.

Ласковин не стал уточнять, потом у Абрека спросит.

– А претензий «Лебедю» никто не выставлял, не в курсе?

– Не слыхал.

– Ну спасибо, больше вопросов нет.

– Тады отбой. Будь, Спортсмен.

– Абрек, самумовские, это кто? – спросил Ласковин, повесив трубку.

– Твоей масти. Спортсмены. Что у тебя стряслось?

– Женщину одну попросили найти.

– А…

Наташа сидела на диванчике в приемной. Рядом возвышался Шест. Охмурял. Фаридушечка, увидев Ласковина, показала глазками, подмигнула.

Шест пел соловьем, Наташа отрешенно поглядывала в потолок. Шест раздухарился, положил клешню ей на коленку.

– Та-ак,– протянул Ласковин.– Эт-то что за картина?

Шест подскочил, как ошпаренный.

– А я… А мне… Ласка, ну… я ж не знал!

– Знал,– мстительно сообщила Фарида.– Я ему сразу сказала.

Наташа, по выражению глаз Андрея угадав: мордобоя не будет, улыбнулась.

– Я тебе не Ласка,– строго произнес Ласковин. И шагнул вперед.

Шест попятился. Зрелище достаточно комичное, поскольку Ласковин был на четверть метра ниже двухметрового Шеста.

– Фарида,– повернулся Ласковин,– отправь его куда-нибудь, пока я не осерчал.

– Я клиента жду,– мрачно сообщил Шест.

– Тогда притворись осиной и не отсвечивай,– велел Ласковин.– Абреку пожалуюсь: в охранной фирме девушку на полчаса оставить нельзя.