Паника-upgrade. Кровь древних - Мазин Александр Владимирович. Страница 2

Цена действительно оказалась смешной.

Настолько смешной, что Олег мгновенно заподозрил розыгрыш.

– И где же он расположен, этот остров? – поинтересовался он.

Винченца распахнул тонкий, как картонная папка, ноутбук и продемонстрировал Саянову рекламный ролик.

С первой же минуты Олегу стало ясно, почему Винченца вышел на старшего братца. Заветный остров располагался в девяноста милях от побережья той самой богатой пустынями и нефтью африканской страны, в жизни которой Тенгиз Саянов принимал живейшее участие.

Но продаваемый остров казался настоящим раем. По крайней мере – на видео. Два пресных источника, тропическая зелень, великолепный риф…

Однако Олег знал, как делаются такие фильмы. При известном навыке три чахлых дерева можно превратить в настоящие джунгли.

Посредник угадал его мысли:

– Не желаете ли взглянуть собственными глазами?

– Желаю! – ответил Саянов.

– Когда вам будет удобно? – осведомился Винченца.

– Немедленно!

К удовольствию Олега, такая реакция ничуть не смутила посредника.

– Превосходно, – кивнул он. – Я могу позаботиться о билетах.

– Действуйте.

Олег Саянов был легок на подъем.

Через двадцать шесть часов Олег глядел из иллюминатора гидроплана на крохотное зеленое пятнышко в бесконечной сини.

– Он не так мал, как кажется сверху! – заметил Винченца. – Две с половиной мили в поперечнике, триста футов над высшей точкой прилива, благоустроенный дом, прекрасно оборудованный причал…

– Довольно! – поднял руку Олег. – Думаю, что он мне подходит. Если только… «Это не шутка!» – добавил он мысленно.

– Если – что? – Посредник являл собой внимание и терпение.

– Ничего, – сказал Саянов. – Нельзя ли взглянуть поближе?

– Разумеется. Мы сейчас приводнимся. Остров называется Козий Танец. Но вы, мсье, вправе дать ему другое имя.

«Конечно я дам ему другое имя, – подумал Олег. „Козий Танец“ слишком отдает трагедией! [3]»

Олег Саянов был не только ученым, но и эрудитом.

Через полтора месяца все документы были оформлены, и Олег Саянов стал официальным владельцем десяти квадратных километров тропического рая.

Но посетить свое приобретение Олегу удалось только через полгода. Дела.

Глава вторая

Суровые шутки в тропическом раю

Сине-белый, смахивающий на дирижабль катер Винченцы совершил красивый разворот, взревел двигателем и понесся прочь, подпрыгивая на длинных волнах.

Собственный катер Олега выглядел скромнее, однако в его мореходных качествах Саянов не сомневался. Стоит завести мотор – и через три часа он на континенте.

Но это случится не скоро. Не раньше чем через пару недель.

Эх, хорошо!

От избытка чувств Олег пронзительно свистнул.

Птичья мелочь в зарослях, обступивших лагуну, ответила возмущенным бедламом.

Молодая сука-ньюфаундленд, которую Олег приобрел шесть месяцев назад, поглядела на хозяина укоризненно. Ее розовый в черных пятнах язык свешивался из пасти на добрых полметра: жарко!

У псицы было роскошное имя Лунгфрида, но Олег звал ее запросто – Лушкой. Псица откликалась.

Зеленый курчавый склон полого поднимался вверх за белой полосой пляжа. Снизу было хорошо видно место, где заросли прорезала козья тропа.

Олег потрепал собаку по черной голове, скомандовал:

– Лушка! Вперед! Марш!

Псина команду проигнорировала.

– Ну как хочешь, – не стал настаивать Саянов и зашагал к деревьям.

Лушка фыркнула, вскочила и, обогнав хозяина, затрусила впереди. Лохматый хвост ее, победно задранный вверх, почему-то вызвал в памяти Олега слово «тотем».

Подъем занял минут пятнадцать. Просторное бунгало обосновалось на каменном фундаменте точнехонько на макушке острова. Ее верхушку украшала тарелка ТВ и антенна спутниковой связи. Олег не планировал радикального уединения. Он намеревался чередовать отдых с работой, а работа требовала доступа в Интернет и профессионального общения. Кроме того, Саянов был уверен, что очень скоро ему потребуется женское общество, а чтобы приглашать в гости, нужно иметь возможность отправить приглашение.

С трех сторон дом окружал буйный тропический лес. С четвертой деревья были вырублены – и можно было увидеть сверкающую в лучах утреннего солнца поверхность океана.

«Я должен видеть восход!» – заявил Саянов посреднику.

Теперь с востока тропическое солнце било прямо в стеклянную стену бунгало.

«Возможно, я был неправ, – подумал Олег. – Впрочем, здесь все растет быстро».

Бунгало было со всеми удобствами. Водопровод, электричество, кондиционер. Электричество, в основном, бесплатное – от солнечных батарей и заряжаемых ими аккумуляторов. При необходимости можно было запустить дизель. Сейчас он был выключен. Для питания электроники и морозильных камер хватало энергии тропического солнца.

Ящики с имуществом громоздились в холле. Едва взглянув на них, Олег понял, что у него нет ни малейшего желания заниматься разборкой.

– Почему бы вам не подождать до вечера? – сказал им Саянов.

Деревья подступали к самому дому. Стены недавно чистили от растительности, но упрямые ползуны уже карабкались обратно. На дверях и окнах не было москитных сеток. Винченца утверждал: ни ядовитых змей, ни кусачих насекомых. Рай, одним словом!

Шесть троп расходились от вершины вниз. Возможно, их было больше, но одну или две скрыла мешанина поваленных деревьев.

Ни ядовитых змей, ни хищников. Самые крупные животные – козы. Говорят, они размножаются как саранча… Похоже, прежний владелец не давал им особенно расплодиться: до сих пор Саянов не встретил ни одной. Но следы попадались. Так что винтовку Олег прихватил не зря.

– Пошли, подруга, – сказал Саянов вертящейся вокруг псице и, прихватив из забитого под завязку холодильника пару банок пива, двинул к западному берегу острова.

Через полмили он подумал: зря не взял мачете. Вокруг – сплошные заросли. Однако тропка была вполне проходима, и возвращаться Олег не стал.

Прямо на тропу перед ним с дерева слетел попугай. В точности такой, какой жил у прошлогодней подруги Саянова Ленки. Тот попугай умел изощренно материться, а выпущенный из клетки, прицельно гадил на головы гостям.

– Привет, ублюдок! – сказал ему Олег. – Давно не виделись.

Попугай изучил человека поочередно сначала правым, потом левым глазом, пробормотал что-то невежливое и с шумом взлетел.

Олег поглядел на Лушку, разрывавшуюся между врожденной благовоспитанностью и желанием сцапать нахальную птицу, и расхохотался.

– Можно, – сказал он, трепля ее по холке. – Здесь всё можно.

Западный берег острова ниспадал к океану двумя отвесными террасами. Широкий пляж был совершенно открыт безжалостному солнцу. Голубая, пронизанная белым огнем толща воды откатывалась, густея, к затуманенному горизонту. Линия прибоя изгибалась подобием натянутого лука. Метрах в двухстах от песчаного пляжа, разрывая стеклянную пленку и гася инерцию океанских валов, скалились каменные зубцы – белые клыки утонувшего чудовища.

Тропа упиралась прямо в край обрыва. До плоского, поросшего травой карниза было метра два с половиной.

«Назад?» – мелькнула мысль.

Но Саянов не поддался и смело сиганул с откоса.

Лушка наверху жалобно заскулила.

– Марш, марш, малышка! – крикнул снизу Олег.

И собака, решившись, неуклюже соскочила вниз. Саянов стиснул ее слюнявую морду и поцеловал черный нос. Трава под ногами была мягкая, как ковер. Олег снял сандалии. Лушка, вспахивая носом сухие теплые стебли, трусила впереди. Солнце слепило Олегу глаза даже сквозь темные очки.

Вдруг сука оглушительно залаяла. Саянов увидел, как она прыжками мчится назад.

– Ну, тихо, тихо, – проворчал он, когда псина заплясала вокруг, захлебываясь от возбуждения.

Саянов насторожился. Поднимать шум – совсем не в характере воспитанной Лушки.