Разбуженный дракон - Мазин Александр Владимирович. Страница 29

Рукоять Белого Меча запульсировала в ладони Санти, и он сбросил с себя ужас, как сбрасывают отяжелевший от дождя плащ. Санти сосредоточил свою магическую силу и выбросил ее в восставшего мороса [10], как баллиста выбрасывает снаряд:

– Замри!!!

Но Воин-Мертвец был неподвластен его слову. Горящее цветом давно пролитой крови лезвие описало широкую дугу, перерубив мимоходом ветвь дерева в запястье Санти толщиной.

Обрубок упал на траву. Срез был обуглен, тонкая струйка дыма поднималась от него вверх.

Санти слышал звук, с которым ветка ударилась оземь, но не слышал удара меча о дерево. Только жуткое шипение…

…в которое ворвался женский смех!

Хохотала Силгангмакузани. Она хохотала и приплясывала на мягкой траве, как бесноватая, хлопая себя по выпяченному паху:

– Здесь! Гляди, Повелитель дракона! Здесь твоя сила! Здесь! Здесь!

Санти выхватил из ножен Белый Меч. Узкое лезвие вспыхнуло светом взошедшей луны. Морос обволакивал юношу своим шипением, но не магия была страшна Санти, а широкий меч в руке Воина-Мертвеца. Меч, рассекающий воздух, словно коса в руках не знающего усталости косца.

– Замри! – еще раз выкрикнул юноша, но Мертвый Воин шагнул вперед, и трава задымилась, зашипела под огромной ступней. Пустые глазницы налились молочно-белым туманом, зубы заскрежетали…

Позади Санти послышался топот, но юноша не обернулся. И не попытался бежать. Он смотрел на мороса и чувствовал себя с мечом в руке так же беспомощно, как тогда, на берегу с магами. И сотни миль отделяли сейчас Санти от спасителя-дракона…

«Нет магии, что сможет опутать сыновей рода твоего, когда они сжимают сей меч! Сила богов, живущая в нем, охранит их волю и руку. А рука да совершит остальное!» – всплыли в мозгу Санти слышанные во сне слова вождя вагаров. «…Рука да совершит остальное!»

Крепкие пальцы сжали плечо Санти, а потом отняли у него меч. Широкая спина, казавшаяся черной во тьме, заслонила юношу. Эрд!

Светлорожденный примчался сюда, услышав крик Санти. Он был так же гол, как юноша, однако меч в его руке был не только магическим предметом – но оружием в руке воина. Морос? Он уже убивал их! Да, этот покрупнее! Отлично! Больше простора для удара! Эрд даже обрадовался, увидев перед собой мороса! У светлорожденного с ними свои счеты!

Хотя последние месяцы Эрд тренировался с Пьющим Кровь, тело его и рука мгновенно узнали тяжесть Белого Клинка Асенаров. Вспомнили и приспособились к нему, как узнают руки изгибы тела женщины, которую не обнимали с давних пор, но когда-то, прежде, ласкали эти изгибы тысячу великолепных ночей.

Санти смотрел из-за плеча Эрда, как приближается морос. А потом услышал, как громче прежнего вопит и смеется подруга Ди Гона.

– Давай, давай! Рубани его мечом! – выкрикивала она по-урнгурски.– Рубани мечом демона, и я посмотрю, как пламя сожрет до самых локтей твои сильные руки, воин! Радость! Радость!

Эрд не обращал внимания на вопли женщины. Да он и не слишком хорошо понимал по-урнгурски, чтобы разобрать ее визгливые вопли.

Но Санти понял. И со всей ясностью ощутил, что сейчас произойдет!

Воин-Мертвец сделал еще один шаг, и багрово светящийся меч промелькнул в пяти локтях от обнаженного живота светлорожденного. Следующий шаг – и клинки скрестятся!

Санти рванулся вперед… и из собственного тела переметнулся в тело Эрда. Он вошел в него плотно и удобно. Так входит рука в идеально подогнанную рукавицу.

Клинки скрестились!

Но за долю мига до этого воля Санти вошла в Белый Меч, и с оружием демона встретился не отшлифованный кусок хармшаркова бивня с древними вагарскими чарами, а изначальная сила прирожденного мага.

Ослепительная вспышка озарила листву. Кроны деревьев вздрогнули от громового раската.

Настоящее тело Санти осталось стоять за спиной светлорожденного. Сознание Санти не объединилось с сознанием Эрда. Он только наполнил физическое тело друга собственной силой и придал ему быстроту, не уступающую быстроте демона. Но тело воина – само по себе – грозное оружие. Воину нет нужды направлять меч в открывшегося врага. Довольно лишь краем глаза уловить брешь – и рука сама направит туда клинок.

Широкий багровый меч прошипел под ногами подпрыгнувшего Эрда. Он был почти в два раза длиннее клинка Асенаров, но светлорожденный метнулся вперед, и Белый Меч, упав на сгиб правой руки Мертвого Воина, отсек ее напрочь!

Вспышка зеленого огня – и рука мороса перестала существовать. А Белый Меч Асенаров под слившийся воедино клич Эрда и возглас Санти снизу вверх вошел в ужасное лицо Воина-Мертвеца чуть ниже белой обнажившейся кости скулы.

Воля Санти, как струя белого пламени, устремилась вдоль клинка и разорвала изнутри оболочку демона.

«Я сделал то, что должно»,– подумал Санти.

Пальцы Эрда все еще с силой сжимали эфес меча, но Воина-Мертвеца уже не существовало. Он исчез, исчез бесследно. И поверхность Белого Меча тоже была девственно чиста. Черное пятно с ржавыми краями, след от взрыва огненного шара,– пропало!

В наступившей, до осязаемости плотной тишине Санти ушами Эрда услышал, как резким воплем оборвался смех Силгангмакузани.

Тело светлорожденного повернулось к урнгрийке с быстротой победителя демона. Мерцающий серебром клинок был направлен в ее обнаженную грудь. Силгангмакузани попятилась. Лицо ее выразило ужас не меньший, чем тот, что исказил лицо Санти, когда юноша увидел Мертвого Воина.

Беззвучно открывая и закрывая рот, урнгрийка пятилась назад, пока не уперлась спиной в ствол дерева. Она остановилась, но ноги ее по-прежнему продолжали переступать, беспомощно скользя по мягкой траве полянки. Урнгрийка не осознавала того, что остается на месте.

Санти никогда прежде не отнимал человеческой жизни. Больше того, он даже не представлял, что может это сделать. Но Эрд убивать умел. Умел так же хорошо, как делает это кугурр, убивающий, чтобы жить. И все же Эрд был лучшим убийцей, чем кугурр, потому что когда они с кугурром встречались один на один – убивал Эрд!

Санти не был воином, но рука, сжимавшая рукоять Белого Меча, сейчас была и его рукой. Белый Клинок был продолжением их слившихся рук, а сила Санти – продолжением клинка.

Меч не коснулся тела урнгрийки, но маленькие пальчики Лакли впились в гладкую кожу ее левой груди, и гримаса нестерпимой боли стерла ужас с ее лица. Глаза урнгрийки выкатились из орбит, беззвучный крик разорвал рот. Тело Силгангмакузани содрогнулось, скрюченные пальцы глубоко погрузились в плоть, словно пытаясь добраться до сердца, а потом ноги ее подкосились. Не проронив ни звука, женщина сползла вдоль древесного ствола и повалилась на пушистую траву. Тело ее дважды содрогнулось, сипящий звук вытек из широко открытого рта, и душа маленькой Лакли покинула мир людей.

И, будто дожидаясь этого, сквозь кроны деревьев проглянул призрачный глаз луны, залив голубым мертвенным светом маленькое скорчившееся тело женщины на мягкой, как чистая шерсть, траве.

Санти вновь оказался в собственном теле. Он извне увидел лицо светлорожденного и поразился: Эрд был совершенно счастлив! То был восторг, ликование! И что-то еще… Санти вдруг понял: левая щека светлорожденного стала чистой и гладкой. Рубцы от ожогов бесследно исчезли!

За спиной Санти послышался шорох. Он быстро обернулся.

Освещенные луной, обнаженные, похожие, как отражения, схватившись за руки, застыли Арани и Аснгли: они видели все!

Санти ничего не сказал им. Он подошел к Эрду и вынул из его руки Белый Меч. Посмотрел: чистый клинок голубовато блестел в лучах Богини Печали. Санти вложил его в ножны и тут только услышал звуки множества ступающих ног: со всех концов сада к поляне сходились люди. Санти удивился: так поздно? Он забыл, что со времени появления Мертвого Воина прошло меньше двух минут.

Санти поднял шелковое покрывало. Совсем недавно на нем металась, неистовствуя, та, чье одинокое тело лежало теперь скорченное, маленькое, ненужное, как сломанная кукла…