Полная заправка на Иссоре - Михайлов Владимир Дмитриевич. Страница 3

– Надо разобраться, – кратко сказал он, обращаясь к долгополому. – Что-то ты разогнался. Могут быть и другие желающие на Иссоре!

– Похоже, что они собираются распорядиться нашим кораблем без участия хозяев, – негромко проговорил Федоров по-террански. – Иссора? Вот, значит, где мы оказались. Что-то я слышал такое…

В неожиданно наступившей тишине особенно выразительно прозвучал глубокий вздох Меркурия.

Синерианский дворянин сделал шаг назад и низко, в пояс, поклонился Изнову.

– Простите, посол, – сказал он громко. – Боюсь, что я привел вас к гибели. Не умышленно; однако это не уменьшает моей вины…

– Что вы, что вы, друг мой! – встревожился посол. – Я, право же, не понимаю…

Меркурий распрямился. Гордо откинул голову.

– У нас, имперского дворянства, – проговорил он надменно, – существует старинный обычай. Всякий, совершивший непоправимую ошибку, из-за которой попадают в беду другие, на их глазах приговаривает себя к смерти и сам приводит приговор в исполнение, предварительно испросив прощение тех, кого вольно или невольно предал. И вот я прошу вашего прощения, посол.

– Но, однако же…

Не слушая, Меркурий повернулся к Федорову.

– И вашего прощения, советник, также почтительно прошу.

– Да бросьте вы валять дурака, Меркурий, – ответил Федоров неуважительно. – Что это вам взбрело в голову? Почему вы именно сейчас решили, что мы попали в беду?

– Потому, – ответил Меркурий, – что, сам того не зная, я привез вас именно на Иссору. И поэтому, спасая свою честь, должен уйти в мир неизвестного. Прощайте, господа!

– Черта с два! – пробормотал Федоров, хватая Меркурия за руки. – Нас и так мало, нас тут собираются обчистить, а вы еще выкидываете всякие номера почище цирковых…

– Не выламывайте мне руки, советник, – холодно произнес Меркурий. – Это не поможет. Мы уходим из этой жизни, останавливая сердце; этому нас обучают с детства. И уж схватить меня за сердце вы никак не сможете. Не напрягайтесь бессмысленно…

– Одну минутку, – поспешно проговорил Изнов. – Меркурий, послушайте… Кто мог знать, куда нас вынесет? Не улети мы – нам наверняка пришлось бы куда хуже. Да и что вы нашли тут такого страшного? Разумеется, много необычного, вот хотя бы эти… коммерсанты, однако корабль наш заперт, мы немедленно обратимся в местную полицию – и, уверен, все обойдется. Вы же не думаете, что найти полицию здесь окажется непосильной задачей для нас? О Господи, а это что еще за шум?

– О, наивный друг мой! – изрек Меркурий драматически – как и полагалось в такой ситуации. – Найти полицию? Вам не придется искать ее, потому что… Ну конечно – вот она! Видите – приближаются…

И он жестом античного трибуна указал на пробиравшиеся сквозь толпу машины военного образца. Толпа расступалась неохотно, невзирая на оглушительные звуки сирен, так не понравившиеся Чрезвычайному и Полномочному послу.

– Это Иссора! – на этот раз Меркурий произнес название мира вполголоса, словно пугаясь самого сочетания звуков. – Мир самого жестокого в регионе законодательства, планета, где к пришельцам относятся беспощадно, хотя внешне стараются этого не показать. Да, да. Этот мир – как черная дыра, откуда нет возврата. Вот почему я…

– Меркурий! – перебил его Изнов. – Мы глубоко чтим обычаи и установления вашего мира. Но не пострадает ли честь дворянина, царедворца… и, в конце концов, разведчика, если вы оставите нас в таком… э-э… неопределенном положении? Мы, к сожалению, не умеем исходить из жизни так спокойно, нас этому не учили…

– Нас учили сначала подраться как следует, – добавил Федоров, – а уж там как получится.

– И поэтому я думаю, что ваши честь и достоинство лишь выиграют в глазах самых строгих судей в вопросах этики, если вы не бросите нас одних, но, напротив – сделаете все, чтобы отвратить опасности, которые, по вашим предположениям, нам угрожают. Давайте сперва хоть попытаемся понять – что тут может быть опасного. Мало ли – никто не возвращался! Значит, мы будем первыми, только и всего!

Меркурий вздохнул.

– Покоряюсь судьбе, – сказал он.

Полицейские машины неотвратимо надвигались.

– Ну наконец-то, – облегченно расслабился Изнов, – нам помогут во всем разобраться.

И он воспользовался самой приветственной из богатого арсенала улыбок, сделав шаг навстречу приближающимся ревнителям порядка.

Их было целых пять, вооруженных как на войну, хранителей закона, и на улыбку Полномочного посла никто из них и не подумал ответить. (Впрочем, представители этой профессии во всей Галактике если и улыбаются, то лишь в своем кругу.) Они не успели еще приблизиться к кораблю, как окружающие уже потеснились, освобождая свободное место; на лицах присутствующих запечатлелось выражение любовного почтения и полной готовности.

– Гм… – пробормотал Федоров. – Артисты…

Он сказал это по-русски, так что никто, кроме сотоварищей, его не понял. Тем не менее Меркурий предостерегающе прошипел:

– Тссс…

Больше ничего он сказать не успел: полицейские – или как они тут назывались – были уже рядом. Рослые, плосколицые (как и все здешнее население), с носами, более всего напоминавшими утиный клюв, с теми же строенными глазами, которые у полицейских казались еще более всевидящими и беспощадными, в особенности же у их начальника.

Он остановился перед прилетевшими. Оглядел их и в качестве собеседника выбрал Меркурия – видимо, потому, что по облику синерианского сановника угадал в нем расово родственное существо. Получив таким образом адресата, блюститель порядка откашлялся и произнес несколько слов на местном языке. Среди окружающих поднялся и тут же опал легкий шум, выражавший, казалось, скорее удовлетворение услышанным, чем что-либо другое. Меркурий, напротив, судя по широко раскрывшимся глазам, немало удивился. Он проговорил в ответ длинную фразу – чем вызвал у собеседника звуки, более всего напоминавшие рычание весьма крупного хищника. Впрочем, это мог быть и разъяренный бык. Меркурий снова возразил. Ответом было рычание более продолжительное.

– В чем дело? – вполголоса спросил по-террански Изнов, явственно ощутивший неладное. – Что-нибудь не так? Вы объяснили ему, что мы желаем лишь заправить машину и не собираемся даже выходить за пределы космодрома?..

Пока Изнов задавал вопросы, обстановка вокруг них несколько изменилась. Толпа попятилась еще дальше, а четверо спутников главного ревнителя заняли новую позицию, как бы окружая путешественников.

– Я сам ничего не понимаю… – успел еще ответить синерианин. – Он не требует никаких объяснений. Просто объявил, что мы арестованы и в самом ближайшем будущем должны предстать перед судом.

– Скажите ему, что мы дипломаты! – велел Изнов. – Наши личности неприкосновенны согласно всем Галактическим уложениям, не говоря уже об Альдебаранской конвенции… Нет, лучше я сам ему скажу!

И он обратился к полицейскому по-граански:

– Глубокоуважаемый господин офицер! Являясь дипломатом высокого ранга, стремлюсь обратить ваше внимание на…

Не пожелавший, видимо, чтобы его внимание обращали, полицейский чин не стал ждать, пока Изнов закончит тираду, но прервал его, говоря на том же граанском языке:

– Приглашение есть? Виза есть? Нет – немедленно улетать.

– Но позвольте же… У нас в эту минуту нет топлива, и…

– Я тут не для того, чтобы позволять, йомть, – ответил офицер очень спокойно и даже, можно было подумать – доброжелательно. – И повторять тоже не собираюсь. Мое дело – предупредить вас о том, что вы обязаны не позже чем через пятнадцать часов предстать перед судом Великого Сброда для определения степени вашей вины и меры наказания. Вот и все, что я могу для вас сделать. А в случае неявки будете казнены по месту обнаружения как при попытке к бегству, йомть!

– Я вам говорил… – едва слышно пробормотал Меркурий. – Посол, верните мне мое обещание, и я немедленно…