Приют ветеранов - Михайлов Владимир Дмитриевич. Страница 10

– Темно. Новолуние. Он оказался отменным бегуном. Первым добрался до воды. Собаки сбились.

– А вы все стояли, разинув рты, и смотрели вдогонку?

– Меня там не было, шеф, вы это знаете. Наши видели и, по словам Костера, обстреляли его, когда он был еще на этом берегу. Наверняка ранили. Удалось найти следы крови. Но он ушел – рана, видимо, легкая.

– Да уж наверное – если человек мчится, как лошадь на «Гран-при»… Как далеко он может уйти до утра?

– Разве что в глубину парка. Дороги мы контролируем – обе. Люди с собаками.

– Да. Вы меня огорчили, Вернер, очень огорчили. А у меня сложилось о вас такое хорошее мнение… Теперь слушайте. Со светом надо отыскать его и взять. Если получится – живым, но не обязательно. Теперь слушайте очень внимательно. Я вам объясню, что вы должны сделать немедленно. Возьмите двое часов с «кукушкой». И оборудуйте обе машины, что стоят за забором. Наших постояльцев. Установите… ну, скажем, на два часа после включения мотора. С обычной дозой. Надеюсь, у вас есть все необходимое?

– Слушаюсь, шеф. О да, у нас имеется все нужное.

– Скажите доктору Курье – пусть зайдет ко мне немедля.

– Будет исполнено. Чертов негр! Хотя если даже он и удерет, что он, собственно, может сказать? Лесной дикарь…

– Он кто – тутси?

– Какая разница? Будь он хоть ватусси…

– Никакой, если он действительно лесной негр или даже рыбак. Но согласитесь, Вернер, в его поведении – в этом самом побеге – есть что-то не от лесного негра. В том, как он вырубил охранника, чувствуется определенный стиль, вам не кажется? Стиль тренированного работника.

– Гм… Наверное, шеф, вы как всегда правы. Теперь и мне начинает казаться… Недаром же он додумался прихватить с собой мешок с отходами. Зачем они понадобились бы человеку, стремящемуся просто унести ноги?

– Об этом вы не сказали, Вернер! Какие отходы? Те, что…

– Те самые, шеф.

– Может, он каннибал?

– Вряд ли. Боюсь, что нам его подсунули.

– Заготовщики?

– У них, конечно, не было такого намерения. Но он умело подставился им – они и схватили. Теперь, после всех совпадений – я не исключаю. Вы тоже подозреваете его?

Вместо Урбса ответил Берфитт; на сей раз его голос не был мягок.

– И очень сильно. Он бежит, да еще не с пустыми руками – и тут же появляется опытный полицейский, используя вместо фигового листочка даму, которая, кстати, вполне может быть из той же команды.

– Мне тоже так кажется, сэр, – кивнул Урбс. – Теперь дело выглядит так: если мы дадим уехать этим двоим, что сейчас нежатся рядом с нами, то они смогут перехватить его где-нибудь неподалеку, еще до того, как наши машинки сработают. А после этой встречи – как знать, может быть, они вообще бросят машины и исчезнут неизвестно, куда. Ведь не я один располагаю вертолетом – их развелось великое множество.

– Пожалуй, в ваших словах есть резон… – медленно проговорил Берфитт, все так же привычно улыбаясь. – Ну, хорошо; пусть они натешатся и крепко уснут, тогда вы их нейтрализуете. А потом на их же машинах отвезете подальше, и там пусть «кукушки» сработают. Мы же должны остаться совершенно в стороне.

– Вернер, вы все поняли?

– Без сомнения, шеф. Я так и сделаю.

Вернер осторожно затворил за собой дверь.

– Вернемся к делу, сэр… – Урбс невольно понизил голос. – Эта ваша миссия, – не связана ли она с похищением того вещества…

– Тсс! Ни слова об этом.

– Здесь можно говорить совершенно спокойно.

– И все же – ни полслова!

– Тем не менее… Я ведь понимаю, что вы оказались здесь не только из желания повидаться со мною. Вам нужны мои услуги – настолько-то я вас знаю. Но всякая услуга стоит денег, в зависимости от ее важности. Поэтому я хочу знать, в чем суть дела.

– Раньше вы не были таким любопытным.

– Меняются времена и с ними характеры, не так ли? Одним словом, мне нужна откровенность, Берфитт.

– Лишь до известного предела, друг мой. Ради вашего же спокойствия. В конце концов, в данном случае ваше учреждение – не более, чем транспортная контора. Мне нужно перевезти некий груз. У вас же есть необходимые для этого средства. А именно – контейнеры. Я нанимаю их. Арендую, если угодно. Вот и все, что вам следует знать. А вашим людям – и того меньше.

– Собственно, о каких контейнерах идет речь? – На маловыразительном лице Урбса на сей раз легко читалось полное непонимание.

– Вы что, все еще нуждаетесь в объяснении?

– Вам придется сделать это со всеми подробностями. Иначе мы не договоримся.

– А вы стали упрямым, Урбс.

– Иначе не проживешь. Итак?

– Не сейчас. И не здесь.

– Я уже сказал вам: тут совершенно безопасно.

– Не уверен. Если этот ваш постоялец оказался тут действительно не случайно, от него можно ожидать всяческих сюрпризов. Я объясню вам, в чем дело, но только тогда и там, когда и где сочту возможным.

– Только не откладывайте в долгий ящик.

– Да вы еще и нетерпеливы!

– Не люблю терять времени зря.

– Слышала бы ты, в чем они тебя подозревают, – едва уловимо проговорил Милов.

– Знаешь, – откликнулась Ева, – мне уже осточертело скрипеть кроватью и сладострастно стонать без всякого на то основания. Это и в самом деле так необходимо?

– Ты даже представить себе не можешь, до какой степени. Ну, соберись с силами: еще совсем немного… Там идет очень интересный разговор.

Он сидел на стуле, у самой стены, куда не доставал взгляд объектива, вмонтированного в качающуюся головку вентилятора. На голове Милова были наушники, провод от которых тянулся к маленькой черной коробочке, лежавшей на столе и в свою очередь соединенной тонким проводом с тем же вентилятором.

– Странное совпадение, да, – пробормотал он снова. – Поистине, вовремя появился здесь мой старый знакомец, весьма авторитетный человек… Что?

В вечернем полумраке, царившем в комнате, он все же заметил, как Ева приложила палец к губам. Милов сорвал наушники.

– Дверь… – Одновременно она указала и рукой. – Кто-то подходил…

– Лежи. Продолжай…

Он подкрался к двери. Резко распахнул. За нею не оказалось никого. Только спланировал на пол листок бумаги, сложенный пополам. Милов поднял его. Развернул. Там было несколько слов по-английски. Он прочел. Покачал головой, посмотрел на Еву. Снова на бумажку. Прочел еще раз, для верности включив ночник. Усмехнулся:

– Интересно. Выходит, что… Но это потом.

– Что это? Надеюсь, не счет?

– Нет, конечно. Это всего лишь… повод для размышлений. А также подтверждение того, что я успел услышать.

– Что-нибудь интересное?

– Самое интересное тут то, что нам надо немедленно уносить отсюда ноги. Мы им очень не понравились. И в первую очередь я. И эту свою неприязнь они намерены выразить в действиях…

Он умолк и, поднявшись со стула, принялся бесшумно отсоединять свою аппаратуру.

– Теперь наша задача – мгновенно собраться.

– Дан!..

– Ну, что поделать, счастье мое, что ты связалась с таким человеком… Оставаться тут нельзя: нас просто убьют. А кроме того… мне померещилась одна мыслишка, и мы незамедлительно попробуем ее подтвердить или, напротив, опровергнуть… Ты одеваешься?

– Зажги, пожалуйста, свет.

– Ни в коем случае! Мы уснули, изможденные любовью, и до утра нас никто не в состоянии будет разбудить. Вот, я нащупал… тут что-то твое. Собирайся, собирайся. В темпе. Впереди не так много темного времени, а до рассвета мы должны успеть…

– Я очень хотела бы успеть выспаться.

– Имею в виду такую перспективу. Но, к сожалению, выполнение этого полезного дела придется отложить на неопределенное время. Ты готова?

– Сейчас…

– Тебе давно не приходилось вылезать из окон?

– Разве что в детстве.

– Значит, недавно. Тем лучше.

– Льстец!

– Ничего подобного, всего лишь воздаю должное.

– Я готова.

– Прекрасно.

Милов заботливо уложил в сумку свое оборудование. Он понимал, что прослушивание, быть может, следовало бы продолжить – мало ли какие интересные вещи он смог бы еще услышать. Но, в конце концов, сейчас самым разумным было поскорее уносить ноги.