Прихоть сердца - Берристер Инга. Страница 8

— Ты все еще здесь?

От резкого голоса Реджи карандаш выпал у нее из рук. Дебора не ожидала, что он подобным образом нарушит ее уединение, и была раздосадована собственной реакцией на это неожиданное вторжение.

Это все из-за того, что он вызывает воспоминания о тех временах, уговаривала себя она, когда его присутствие было таким желанным.

Деби казалось, что стоит ей повернуть голову и взглянуть на постель, как она увидит там маленькую девочку, которая сидит, поджав ноги, и, спрятавшись в складки балдахина, умоляет Реджи побыть с ней еще немного, пока она не заснет.

Это было в первые дни жизни в Вермонт-хаусе, когда осиротевшую Дебору постоянно мучили ночные кошмары и ей казалось, что никто, кроме Реджи, не сможет защитить ее от них.

И юноша покорно усаживался в кресло у окна, утешая и успокаивая малышку. Неужели он не понимал, что эта детская привязанность в один прекрасный день перерастет в нечто большее?

— Чем это ты занимаешься? — Его требовательный возглас вернул Деби к реальности

Они когда-то были близкими людьми, ноэти дни миновали, погубленные ее глупостью, ложью… и любовью.

— Зарабатываю на жизнь, — решительно ответила она, — пряча руку под блокнот, чтобы скрыть, как дрожат пальцы.

В глазах Реджинальда мелькнуло удивление, и, хотя он быстро подавил это чувство, Деби успела заметить его и испытала при этом злорадное удовлетворение. Ей удалось застать его врасплох!

— Ты стала художником?

Девушка вспомнила, как он поощрял ее интерес к искусству, хотя, по всей вероятности, понимал, что она не обладает выдающимися способностями. Только так можно было объяснить теперешнее изумление, отразившееся на его лице.

Вдохновение покинуло Деби, оставив после себя пустоту и напряжение.

— Что-то вроде этого, — спокойно ответила она, стараясь не показать, что обижена его тоном. Она давно убедилась, что из нее не получится выдающегося художника, и отчасти именно поэтому выбрала своей профессией оформление книг. — Я делаю иллюстрации, работаю с разными писателями.

Дебору подмывало сообщить, что именно благодаря этому Полли смогла разыскать ее, но она вовремя остановила себя.

— Почему ты не вернулась раньше?

Прямой вопрос заставил ее похолодеть. Реджи знал ответ так же хорошо, как она сама.

— Вероятно потому, что до сих пор в этом не было необходимости, — сказала девушка как можно беззаботнее. — Я имею в виду девочек, а не себя, — многозначительно добавила она, откладывая альбом и вставая. — Когда они вернутся?

— Скоро. Скажи, что Полли хотела от тебя?

— Она просила меня о помощи, — уклончиво ответила Деби.

— Так настойчиво, что ты все бросила и примчалась сюда? — Реджи осторожно взглянул на ее руку и мягко поинтересовался. — А как же твой… приятель? Он…

— Нет у меня никакого приятеля! — Выкрикнула она, перебивая его. Лицо ее залилось краской, глаза потемнели от злости. — Ты действительно думаешь, что после того… — Дебора заметила, как Реджи смотрит на ее руку, и поняла, что чуть не выдала себя. И уже другим тоном, но с дрожью в голосе, продолжила: — А если даже и есть, я уже взрослая и вправе самостоятельно устраивать свою жизнь. — Он по-прежнему не сводил глаз с ее безымянного пальца, на котором не было обручального кольца. Деби обдало жаром. — Если ты собираешься жениться, Реджи, это вовсе не означает, что все человечество должно последовать твоему примеру. Кстати, я тебя еще не поздравила, — добавила она, отвернувшись и собирая карандаши. Деби прилагала отчаянные усилия, чтобы тон ее был небрежно-безразличным. — Надеюсь, вы будете счастливы. Свадьба намечена на следующий год в июне? Как жаль, что еще так не скоро. Судя по тому, что Миранда хочет отправить девочек в интернат, вы собираетесь жить здесь?

Деби повернулась, чтобы взглянуть на него, и ее обрадовал его мрачный вид. Реджи не понравился вопрос о его планах. Но она имеет полное право интересоваться ими.

— С чего ты взяла?

Девушка слегка пожала плечами и прикусила губу, чтобы сдержать язвительную улыбку.

— Ведь этот дом дедушка оставил нам троим: Полли, Джин и мне, не так ли? — сказала она, умышленно подчеркнув слово «нам» и тем самым выводя его из круга родственников.

— Ты пытаешься обвинить меня в том, что я собираюсь присвоить твое наследство? — возмутился Реджи, поставив ее в тупик прямотой вопроса.

Косые солнечные лучи падали сквозь окно, высвечивая жесткие черты его лица и холодный взгляд серых глаз.

— Да нет, — спокойно отозвалась она. — Но это ведь дом девочек?

— И твой?

Ком застрял у нее в горле. Больше нет. Деби положила руку на столбик кровати, и ощутив тепло дерева, поняла, как похолодели ее пальцы. С того момента, как Реджи переступил порог комнаты, хрупкий запас ее физических и душевных сил таял на глазах.

— Нет, — угрюмо бросила она, не глядя на него. — Это не мой дом.

Девушка подняла глаза и удивилась, встретив его полный боли взгляд.

— Деби, — хрипло сказал он и, подойдя ближе, положил ладонь на ее плечо.

Сквозь шелк блузки она чувствовала тепло, исходящее от его сильных пальцев, огрубевших от тяжелой работы и верховой езды, от той простой деревенской жизни, которую Реджи так любил.

— Дай мне пройти, — стиснув зубы, сказала девушка, стараясь подавить ощущение сладкой боли, которое вызвало в ней это прикосновение.

Реджи отпрянул, словно обжегшись, и на его скулах вспыхнули красные пятна.

Во дворе послышался шум мотора. Он выглянул в окно и бросил через плечо:

— Это девочки.

— Мне бы хотелось поговорить с Полли наедине, — хрипло проговорила Деби, благодаря небо за то, что Реджи стоит к ней спиной и не может видеть, в каком она состоянии.

— Я их опекун, а не тюремщик. Но помни, Деби, они на попечении у меня, а не у тебя.

Предупреждает, что не позволит спорить с его решениями? — задумалась Деби. Что ж, он прав. С этим трудно не согласиться. Реджинальд Элстон был добрым человеком, и трудно было заподозрить его в том, что он не желает своим сводным сестрам счастья.

Бессмысленно строить какие-либо предположения, пока я не поговорю с Полли, решила Дебора.

— Если нас заставят отправиться в интернат это будет просто ужасно. Джин не сможет заниматься верховой ездой и…

Деби подняла руку, чтобы сдержать поток возмущенных слов, который в последние полчаса выплескивала на нее Полли.

Девочка так быстро пришла в себя, узнав, что кузина откликнулась на зов, что оставалось только позавидовать ее крепкой нервной системе.

Было ясно, что ни Полли, ни Джин не испытывают перед сводным братом никакого страха. Казалось совершенно невозможным, что он накажет девочек за то, что они обратились к своей кузине, или обидится на ее вмешательство.

Перекусив тем, что Деби приготовила на скорую руку из скудных запасов, найденных в буфете, они с Полли уединились в старой классной комнате на третьем этаже.

— Что ты хотела рассказать мне? — мягко поинтересовалась девушка. — Ты не хочешь в интернат?

— А как ты думаешь? — возмутилась Полли. — Несправедливо отправлять нас туда только потому, что этого хочет Миранда. Лучше бы этой помолвки и вовсе не было! Ненавижу эту девицу. Она хочет избавиться от нас, чтобы Реджи принадлежал только ей.

— Влюбленные часто так поступают, — задумчиво глядя на кузину, заметила Деби.

Полли нахмурилась и сердито ткнула кулачком в потрепанное кресло. Классную комнату обставили лет сорок тому назад, и старинная мебель хранила шрамы и царапины, оставленные не одним поколением юных Вермонтов.

Отец Деби вырезал свои инициалы на крышке парты, и когда она, оказавшись здесь, решила последовать его примеру, Реджи вместо этого предложил сделать альбом, в котором были бы записаны проделки и собраны фотографии всех Вермонтов, учившихся в этой комнате.

Вскоре это занятие переросло в настоящее увлечение. Дедушка снабдил юную Деби фотографиями, и книга постепенно росла, наполняясь забавными историями, передававшимися из поколения в поколение.