Поверь в любовь - Надеждина Ирина Николаевна. Страница 15

– Ника, успокойся, – он хотел обнять её, но она вывернулась из-под его руки. – Ты просто не совсем правильно меня поняла. Я не имел в виду, что легко могу убить человека. Я убивал душманов только тогда, когда стреляли в меня и моего брата. По-твоему, было бы лучше, чтоб меня убили? – Владислав закурил. Ника не ответила, и он продолжил. – Я терпеть не могу смерть. Своей я не боюсь, у меня была клиническая смерть и я знаю, что там и что умирать не страшно. Все-таки я врач–реаниматор и я делал всё, чтобы не дать человеку умереть. В основном мне это удавалось. Но сейчас не об этом разговор. Если есть оружие и кто-то ним умеет пользоваться, в данном случае мои ребята и я, это далеко не гарантия того, что мы начнем, как ты сказала «спокойно постреливать».

– Все равно, я так не могу и не хочу! – у Ники задрожали губы. – Это все просто ужасно!

– Чего ты не можешь и не хочешь?

– Ничего этого! Я не могу быть с тобой, зная все это!

– Ника, перестань, успокойся, – он обнял её и прижал к себе. – Все будет, как ты захочешь. Я распущу охрану и продам пистолет.

– Нет… Отпусти меня… Вообще, я хочу домой, – она оттолкнула Владислава. По её щекам текли крупные слезы. – И вообще, больше не приходи…

– Почему? – Владислав помрачнел.

– Я не смогу жить со всем тем, что было, что я узнала.

– Хорошо. Успокойся, и пойдем домой, – его голубые глаза приобрели стальной оттенок.

– Я сама дойду, – Ника поднялась и начала одеваться.

– А это уж дудки! Я сюда с тобой пришел и с тобой отсюда уйду. Дома делай что хочешь. Только прежде успокойся, – он тоже поднялся и начал одеваться.

Ника ещё некоторое время посидела на камне, вытирая слезы. Небо совсем заволокло низкими серыми тучами. Владислав курил одну за другой сигареты. После третьей он повернулся к Нике и спросил:

– Ты уже в порядке? Дождь вот-вот начнется.

– Да, идем.

– Как в паршивой мелодраме, – Владислав криво улыбнулся. – Поссорились, и погода испортилась!

– Мы не поссорились.

– Значит, ты на меня не сердишься?

– Нам нечего было ссориться. У нас вообще ничего не было.

– Ничего? Даже того, что было год назад? Даже то, что я тебя люблю, для тебя не имеет значения?

– Я не знаю, любишь ли ты меня!

– Но ты тоже говорила, что любишь меня!

– Теперь я ничего не могу сказать. Я в себе разобраться не могу, но я знаю одно, что, так как было, больше не будет.

– Почему? Что тебе мешает?

– Я всё тебе сказала! Всё, – она остановилась у перекрестка, – дальше я пойду сама. Можешь не волноваться, ничего со мной не случиться. Я не нуждаюсь в охране!

– А во мне?

– И в тебе! Прощай.

Ника быстро пошла по улице. Владислав посмотрел ей вслед, его снова охватило чувство, как в то утро, когда он проснулся один. Он пошел к дому Кости, с отвращением думая, что придется при Косте и Марине держать на лице беззаботную маску и срочно придумывать какой-нибудь правдоподобный повод для поспешного отъезда.