Смотри на вещи проще - Надеждина Ирина Николаевна. Страница 43

– Я хочу слышать от тебя.

– Хочу, – Вика смущенно опустила глаза.

– Значит, так и будет.

К большой радости Веры Федоровны Дмитрий остался завтракать. Когда они сидели за столом, он вел себя так, будто ничего не случилось. Вера Федоровна просто сияла от удовольствия. Вика чувствовала себя несколько сковано, но старалась этого не показать. Зато Мила метала уничтожающие взгляды то на Дмитрия, то на Вику.

– Мам, у тебя Бернс остался? – спросил он.

– Конечно, Димочка. В библиотеке, там же, где и стоял, на верхней полке. Тебе издание на русском или на английском языке?

– Не мне, Вике, – пояснил Дмитрий. – Конечно, на русском.

– Тогда ты, пожалуйста, достань после завтрака.

– Вика сама достанет, – Дмитрий взглянул на часы. – Я, мамуль, уже спешу. Мне ещё домой нужно заскочить, кое-какие бумаги взять. Вика, достанешь сама книгу?

– Конечно, – кивнула Вика.

– Ну, вот и прекрасно. Спасибо за завтрак. Всё, я исчезаю, – он поднялся из-за стола. – Позвоню в течение дня, возможно вечером заеду. Коля точно уж приедет. Не скучайте. Вдруг что, звоните.

Глава 50

Вскоре после завтрака, Вера Федоровна предложила Вике пойти в ту комнату, которую называла библиотекой. Вдоль стен комнаты тянулись высокие – до самого потолка – книжные шкафы. Посреди комнаты стояли три глубоких кожаных кресла, журнальный столик на витых ножках и маленький угловой диванчик.

– Конечно, я преувеличиваю, когда называю эту комнату библиотекой, – сказала Вера Федоровна. – Просто как-то прижилось это название у нас.

– Почему преувеличиваете? – удивилась Вика. – По-моему, это и есть библиотека.

– Ну, если так, то очень маленькая, – старушка улыбнулась.

– Вера Федоровна, а вы всё это прочитали? – спросила Вика, с восхищением рассматривая книги.

– Почти всё. А знаете, ведь это ещё Димин отец, Максим Исмаилович, начал собирать книги. Мы когда поженились, у него, по тем временам, была уже очень солидная библиотека. Я тоже литературу люблю. Потом и мальчики, когда стали подрастать, этим заразились. Теперь ещё помимо этих книг у каждого дома свое собрание. Вы когда-нибудь бывали у Димы?

– Один раз, – Вика смутилась. – Книги видела. Мне очень понравилось.

– Я рада. Не все сейчас видят в книгах ценность. Я пока присяду, а вы возьмите вон там, в нише за шкафом возле окна, лестничку и достаньте книгу. Она как раз в том шкафу, за которым ниша, и стоит. На верхней полке. Старый томик, меньше остальных, корешок с золотым теснением и готическими буквами.

Вика в нише за шкафом действительно увидела маленькую библиотечную стремянку из темного дерева. Она осторожно достала книгу. Пока Вика убирала стремянку, Вера Федоровна, будто перед ней было живое существо, погладила переплет книги и спросила:

– Вы любите Бернса?

– Ещё не знаю, – честно призналась Вика. – Мне Дмитрий Максимович посоветовал прочитать одно стихотворение. Сказал, что, возможно, мне понравится.

– И что же она посоветовал вам прочитать, если не секрет?

– «Ночлег в пути».

– Знаете, наверное, мне тоже понравилось бы, если бы мне посоветовали прочесть такое, – Вера Федоровна посмотрела на Вику пристально и в то же время ласково. – По-моему, это не просто совет…

– А что? – Вика растерялась.

– Прочтете – поймете, – сказав это, она сменила тему разговора. – Кстати, сегодня прекрасная погода. Не выйти ли нам прогуляться? Ведь Борис Алексеевич сказал, что уже можно.

– Давайте выйдем, – согласилась Вика. – Только ближе к полудню. Не думаю, что погода успеет испортиться.

– Я тоже не думаю. И я тоже хотела предложить выйти ближе к полудню. Вы пока почитайте, а мне нужно позвонить приятельнице.

Вера Федоровна ушла, а Вика удобно устроилась в кресле с книгой. Если Дмитрий был не просто рьяным почитателем Бернса, а хотел что-то сказать, кроме комплимента о волосах, то лучший способ найти было трудно. Дочитав до строк:

Вика смутилась. Вера Федоровна даже не стала говорить о любви Дмитрия к стихам и старой английской поэзии. Она сразу же сказала, что это не просто совет почитать. Тогда выходило, что, либо она слишком хорошо разбирается во всех поступках сына, либо что-то знает. Пытаясь найти разумное объяснение происходящему, Вика автоматически продолжала читать книгу. В следующем стихотворении было:

В комнату вошла Мила и мрачно, как сова, уставилась на Вику. Вика невольно напряглась от такого взгляда и, закрыв книгу, встала со своего места.

– Что ты здесь делаешь? – недружелюбно спросила Мила.

– Читаю.

– Хозяйка знает?

– Да. Она видела и разрешила.

– Нечего тебе по хозяйским книжкам лазить.

– Вера Федоровна разрешила, – повторила Вика.

– А с чего это тебя потянуло на хозяйские книжки? Они ведь не дешевенькие.

– Дмитрий Максимович посоветовал… – Вика всё больше терялась. Ещё и Мила стояла в дверях так, что обойти её было некак.

– Посоветовал! Это когда ж он тебе посоветовал? Что это ты сегодня патлы распустила?

– Какое вам дело? – Вика вспыхнула.

– Никакого! Постыдилась бы! Сопли ещё не утерла, а к мужику в штаны лезть научилась! Да он тебе в отцы годится!

– Что вы говорите?!

– А то и говорю! Стыдно! Сынок маме медсестру нанял! Проститутку в дом приволок! Паскудник!

– Я… Дмитрию Максимовичу скажу… – Вика чувствовала, что ещё минута, и она расплачется.

– Ты не забывай, тебя наняли также, как и меня! Курва малолетняя…

– Мила! Что это за разговоры?! – благополучно обойдя могучую фигуру Милы, в комнату вошла Вера Федоровна. – Что это за высказывания?!

– Вы ж, Вера Федоровна, ничего не знаете!

– Мила, кажется, мои сыновья правы, это вы не знаете, что вам можно, а чего нельзя, – Вера Федоровна нахмурилась. – Оставьте Вику в покое и не смейте больше вести разговоры в таком тоне! Я никогда вам этого не говорила, но мы можем с вами попрощаться. Мне начинает надоедать ваше поведение. Вы меня хорошо поняли?

– Да, – Мила стала похожа на побитую собаку и убралась из комнаты с завидной для неё скоростью.

– Извините, Вера Федоровна… – Вика готова была услышать нечто не менее приятное, чем Мила.

– За что? – удивилась Вера Федоровна. – За то, что моя домработница наговорила вам гадостей, оскорбила вас и моего сына? Так вроде бы я должна извиняться.

– Просто вы разволновались, а вам это противопоказано, – Вика мечтала только об одном не расплакаться, пока её кто-то видит.

– Вика, деточка, я не разволновалась и не думала волноваться. А на Милу не обращайте внимания – она не всегда адекватно реагирует на окружающий мир. Вы меня понимаете?

– Да… – непрошеная слеза всё же покатилась по щеке.

– Вот этого нам ещё и не хватает! – Вера Федоровна всплеснула руками. – Да что с вами? Господи! Чего она вам здесь ещё наговорила?

– Ничего… вы всё слышали…

– Так, тогда давайте усядемся и поговорим, как серьезные взрослые женщины, а не как перепуганная девочка и слегка свихнувшаяся старуха.

Вера Федоровна села в кресло, в котором сидела полчаса назад. Вика послушно села в кресло напротив. Она ожидала, всего чего угодно, но только не того, что услышала, и не теплого, почти материнского взгляда.

– Вика, – очень мягко и ласково сказала Вера Федоровна, – только не пытайтесь меня убедить, как вы это делаете уже не первый день, что мой сын вам абсолютно безразличен и вы видите в нем только работодателя. Он тоже меня упорно пытается убедить, что вы просто его хорошая знакомая и он даже не позволяет себе допустить мысли о том, что между вами что-то может быть. Мне уже достаточно много лет и я слишком хорошо знаю своего сына. Надеюсь, за время общения с вами, и вас немного узнала. Всего этого мне достаточно, чтобы сказать, что вы оба ведете себя как дети школьного возраста. Ведь и мой сын, и вы имеете право на личную жизнь. Ничего предосудительного в отношениях свободного мужчины и, насколько я поняла, свободной девушки, я не вижу. Нормальные человеческие отношения. И не всегда разница в возрасте так страшна, как кажется некоторым. А что касается Милы, так ещё раз повторю, не обращайте на неё внимания. Она, не то что кого-то, она себя не любит. Всё понятно?