Такие разные сны - Надеждина Ирина Николаевна. Страница 37

Вика не выдержала, встала и пошла на кухню. Достав из аптечки упаковку со снотворным, она взяла одну таблетку. Запив лекарство, она посмотрела на упаковку и подумала, что оставшихся таблеток как раз хватит для того, чтобы никогда больше не мучаться от мыслей, чтобы не считать себя предательницей по отношению к кому-то, чтобы глупо не прятаться, чтобы не заставлять окружающих переживать. Смерти Вика не боялась. Смерть только казалась страшной. Она знала, как это будет и что будет потом. Это уже однажды было… было в другой жизни… только тогда остался Дмитрий… У него хватило сил прожить много лет и дождаться её. У неё же сейчас, казалось, ни на что не хватит сил. От этих мыслей странно закружилась голова. Чтобы не упасть Вика села. Сами собой на глаза навернулись слезы.

– Прости меня, Димка, – прошептала она, в полной уверенности, что он её слышит. – Не могу я справиться… позови меня с собой… Ну, почему, ты меня не зовешь?… Почему ты мне даже не снишься?…

Ответа не было. В квартире было по-прежнему тихо. Вика вытерла слезы и потянулась к упаковке. В это время послышалось шлепанье по полу маленьких босых ножек. Вика невольно повернулась. В нескольких шагах от неё стояла Лиза.

– Что случилось, Лиза? – Вика снова вытерла слезы.

– Мамочка, а почему ты плачешь? – спросила малышка.

– Я не плачу, Лизонька… не плачу… Это что-то в глаз попало, – Вика попыталась улыбнуться. – Почему ты не спишь, маленькая? Почему без тапочек?

– Мамочка, ты заболела?

– Нет, Лизонька. Почему ты так решила?

– А зачем ты пьешь таблетки? Ты же говорила мне и Грише, что эти таблетки можно пить, когда доктор скажет. Ты хочешь нас с Гришей оставить? – Лиза смотрела на неё совсем не по-детски.

– Что ты, Лизонька, что ты… – Вика стремительно поднялась и подхватила девочку на руки. – Просто я не могла заснуть и решила выпить одну таблетку.

– Ты же хотела выпить все таблетки.

– Нет, Лизонька, нет. Я хотела убрать лекарство и идти ложиться.

– Честно?

– Честно. Вот давай уберем вместе, чтобы ты не думала, – Вика взяла упаковку с таблетками и положила в аптечку. – Давай я отнесу тебя в кроватку, укрою и ты будешь спатки, а я пойду к себе. Я тоже уже хочу спать.

– Давай лучше ты возьмешь меня к себе. Я хочу к тебе, – Лиза обняла её за шею и крепко прижалась к ней.

– Хорошо, маленькая, я возьму тебя к себе. Гриша спит?

– Угу.

– Тогда идем.

Вика вернулась в спальню и легла в постель вместе с Лизой. Девочка прижалась к ней. Прошло несколько минут. Вика никак не могла прийти в себя и с трудом сдерживала нервную дрожь. Ей показалось, что Лиза уже начала засыпать, но вместо этого малышка спросила:

– Мамочка, ты уже успокоилась?

– Лизонька, почему ты решила, что я расстроилась? – Вика старалась говорить спокойно.

– Папа сказал.

– Папа?! – Вика чуть не вскочила. – Что ты такое говоришь, Лизонька?!

– Папа мне приснился и сказал, что ты очень расстроилась… А ещё папа очень из-за тебя переживает.

– Лизонька, папа не может из-за меня переживать. Он уже вообще не может переживать, – она с горечью вздохнула.

– Может. Он из-за тебя переживает, – повторила Лиза. – Не веришь мне, спроси у Гриши. Он нам часто снится и всегда говорит, чтобы мы тебя слушались и ни чем не расстраивали… а ещё, чтобы мы за тобой присматривали…Он боится, что с тобой может случиться что-нибудь плохое.

– Лиза, ты папу помнишь?

– Конечно!

– Вы же с Гришей были совсем маленькими, когда папа умер.

– Ну и что? А мы его всё равно помним. Ты же его помнишь.

– Я же взрослая.

– Ну и что? А разве дети ничего не помнят? – снова в голосе Лизы послышались недетские интонации.

– Помнят, но не так, как взрослые.

– Это вы, взрослые, так думаете, – снисходительно, как мудрая старушка, ответила Лиза.

– Наверное, вы с Гришей думаете, что помните папу, потому, что он вам снится…

– Он нам снится специально, чтобы с нами поговорить.

– И что папа говорит?

– Я же тебе уже сказала, чтобы мы тебя слушались, чтобы друг друга не обижали.

– Почему же тогда он так редко снится мне?

– Потому что ты расстраиваешься. Папа тебя очень любит и не хочет, чтобы ты расстраивалась.

– Я знаю, что папа меня очень любил и папу тоже очень люблю, – Вика вздохнула.

– Ну, вот, ты снова расстроилась, – строго сказала Лиза.

– Нет, маленькая моя, не расстроилась… Вернее, расстроилась, потому, что мне без папы грустно. Я не буду.

– Вот и хорошо.

– Спи, Лизонька.

– Сейчас. А знаешь, что ещё папа говорит?

– Что? – Вика старательно подавила вздох.

– Папа говорит, что Игорь хороший и тебе с ним будет хорошо. А ещё он добрый и будет любить нас с Гришей.

– Какой Игорь? – не поняла Вика.

– Ну, как какой?! – почти возмутилась Лиза. – Мамочка, разве ты не поняла? Дядя Игорь! Ну, у которого собачка.

– Кончено, дядя Игорь добрый и любит детей, – Вика старалась говорить спокойно, но ей казалось, что она сходит с ума. – И, потом, разве стали бы дядя Коля и крестный дружить с плохим человеком?

– Мамочка, какая ты бываешь непонятливая! – с упреком сказала Лиза. – Ну, просто ничего тебе объяснить нельзя!

– Лизонька, это всё потому, что я очень хочу спать. Тебе тоже давно пора спать.

– Я к вам пришел, подвиньтесь, – на кровать залез Гриша и улегся рядом с Викой.

– Гриша, а ты почему не спишь? – спросила она.

– Проснулся и захотел к вам.

– Так, братва, давайте спать, – строго сказала Вика. – С чего это вы взялись полуночничать? Вам, между прочим, завтра на утренник, а вы будете хлопать глазами, как сонные совушки. А мне, между прочим, завтра на работу. Вот не высплюсь сейчас, потом ночь не спать, буду совсем сонная.

– А мы и так будем сейчас спать. Лиза, мы потом маме всё объясним, – Гриша поворочался, устраиваясь поудобней. – Спокойной ночи, мамочка.

– Спокойной ночи, мамочка, – как эхо отозвалась с другой стороны Лиза.

– Спокойной ночи, мои зайчата, – Вика поцеловала по очереди детей.

Через несколько минут дети крепко спали, а она ещё довольно долго лежала, глядя в темноту комнаты и думая над их словами. Даже снотворное не действовало. Невольно в памяти всплыл разговор с Дмитрием, который теперь казался чуть ли не пророческим. Дмитрий мог подолгу смотреть, как дети играют. Как-то раз, когда Лизе и Грише было чуть больше года, он сказал Вике:

– Знаешь, я смотрю на них и думаю, насколько они мудрее нас. У них своё восприятие действительности, свои принципы, они что-то объясняют друг другу, чего нам никогда не понять. Мы потеряли эту возможность восприятия. А жаль…

– Ты думаешь? – Вика тогда только улыбнулась.

– Да. Смотрю на них и думаю, правда, что Бог всю мудрость отдал младенцам и безумцам. Они знают всё, – совершенно серьезно ответил Дмитрий. – Безумцем я становиться не хотел бы.

– А есть ещё кто-нибудь, кто знает всё?

– Есть. Душа.

– Димка, ты не безумец и не младенец, но ты у меня всё знаешь, – она продолжала улыбаться.

– Я не знаю ничего, кроме того, что люблю тебя и люблю их, – Дмитрий обнял Вику и поцеловал в висок. – Я всегда вас буду любить, чтобы ни случилось.

Только под утро Вика забылась некрепким сном…