Морские террористы - Нестеров Михаил Петрович. Страница 31

Кока что-то насторожило в ее облике, но что, он пока не разглядел. Красивое продолговатое лицо, изящно акцентированные скулы, губы-рыбки, как у Анжелины Джоли. Шея… Шею она прятала за невесомым бордовым платком-шарфиком. «Укушенный вампир? – влезла в голову Николая дурацкая мысль. – Может, просто какая-нибудь венерическая сыпь, с кем не бывает».

А на груди сыпи нет – точно. Платье декольтированное, и ложбинка между овальных грудей была достойна внимания.

Кожа. Кожа нежная. С виду. Хоть и жирноватая. Ей бы душ принять… Длинные пальцы с такими же длинными ногтями.

– Слышь, морковь, тебе не жарко в платке? Или ты за ним засосы прячешь? Брось, я же понимаю… Только не подумай, что я оскорбил тебя в лучших чувствах.

Проститутка снова поиграла глазами и вдруг потупила взор. Словно нехотя и в то же время демонстративно, словно обнажалась перед клиентом, она красивым движением освободилась от платка. И только сейчас Кок заметил изящную форму ее шеи, прямой линией уходящей в отмеченную ранее ложбинку. Изящной, за исключением одной детали. Николай похолодел, увидев… кадык. Единственную деталь на шее, которая отличает мужчину от женщины. И адамово яблоко Кока дернулось так, словно и он сидел в женском обличье, под чьим-то обличающим беспощадным взором.

– Ты что… – Кок проглотил слово «мужик» и едва выдавил: – Парень, что ли?!

– Как ска-ажешь, милый. Для тебя я – кто угодно.

– Блин… – бессильно протянул Николай. И все же не мог до конца поверить в то, что смотрит на трансвестита. Вряд ли он, она, оно, как хочешь, так и назови, делал операцию на груди. Скорее всего, прикинул Кок, жрал и продолжает жрать гормональные пилюли, от которых выпали волосы на груди, увеличился их объем. Он много слышал об этом, увидел же впервые. Хорошо, что Костя и этот чертов Антоник не видят.

– Ты вроде куда-то… торопился, брат. Извини, мне ехать надо, меня натуральная подруга ждет. – И слегка подыграл леди-бою: – Понима-аешь?

Транс оказался неназойливым. Но едва он взялся за ручку дверцы, Николай остановил его.

– Погоди минутку. – Он снова посмотрел на полицейский участок и подумал, что потеряет много времени, прежде чем найдет другого человека, который хотя бы в общих чертах расскажет о планировке этого здания и полицейских сменах. Что дальше – Кок не знал. Он знал другое, что не раз говорил ему Джеб: «Пока не откроешь дверь, не узнаешь, что за ней». Настроенный решительно, не имея другого плана, Николай собирался вышибать двери. – Ты… Тебя зовут-то как? Оля-Коля?

– Оля-Коля, – соглашаясь покивал леди-бой.

– Отставить! Потому что меня тоже так зовут.

– Если хочешь, зови меня Бой – Мальчик. Тебе нравится это имя?

Кок пропустил вопрос мимо ушей. В голове строчки из Высоцкого: «Ты проверяй, какого пола твой сосед». Его сосед обладал женственным, чуть с хрипотцой голосом. Только сейчас он понял, что Бой вел себя более женственно, чем женщина, и в большей степени соответствовал европейскому идеалу красоты.

– Много вас таких в Таиланде? – спросил Кок для того, чтобы не молчать.

– Много. В основном профессиональные проститутки, бывшие мальчики из стрип-баров. Моя подруга, например, не могла найти работу, позволяющую кормить семью, и вынуждена была сделать операцию.

– Твоя подруга – тоже парень?!

– Ну да. У нее классная фигурка! Она танцевала на «Алказар шоу» – каждый вечер красочные выступления транссексуалов.

– А ты?

– Я села на гормоны. Еще одна моя подруга пошла на смену пола потому, что чувствовала себя женщиной по рождению.

Кок изобразил сильную поклевку указательным пальцем:

– Значит, у тебя со стручком все в порядке?

– Зачем ты спрашиваешь?

– Интересно… Тебе сколько лет?

– Двадцать четыре.

– Мне двадцать пять. Погодки. Прямо не знаю, что с тобой делать…

Кок внезапно ощутил, насколько мало ему лет. Его ровесники корпели в офисах над бумагами, показывали класс на спортивных площадках, продавали «чистые» мобильники и технику в магазинах, толкали ворованные на рынках и в подворотнях… Он же преуспел на «фронтах войны невидимой». И вот он один на один с серьезной проблемой. Он почувствовал себя беззащитным перед ней.

– Слушай, ты можешь использовать меня по-другому, – услышал Кок.

– Как это? – И погрозил пальцем: – Ты это брось!

– Ты немного заплатишь мне, и я стану твоим экскурсоводом, – успокоил Мальчик. – Буду сопровождать тебя всюду… за пять, нет, десять долларов в день. Я хорошо говорю по-английски и смогу переводить.

– Ну толмач-то мне не нужен… Давай-ка я угощу тебя. Есть, пить хочешь?

Они устроились за маленьким столиком в соседнем кафе. Бой заказал кхао ман кай – тушеную курицу, приправленную соусом карри, и сомтам – острый салат из зеленой папайи. Ел неторопливо, часто запивая пивом. «Скоро пойдет в туалет», – автоматически заметил Кок. Он составил трансу компанию и ковырял вилкой в салате из бамбука. Немногочисленные посетители этого заведения не обращали на «сладкую парочку» никакого внимания. Николай обозвал себя сластолюбцем и приступил к делу.

– Говоришь, тебя часто забирают в участок?

– Угу. Деньги выколачивают. Не отдашь, или денег с собой не окажется, в камере сутки продержать могут.

– Крыши-то у тебя нет? Протекшн, сечешь?

– Приходят раз в неделю люди, – с неохотой ответил Бой. Он подумал о том, что, возможно, ему сегодня повезет и этот сильный парень не станет бить его в дешевом номере отеля. В основном подвыпившие клиенты снимали его для того, чтобы унизить, пнуть в обнаженные гениталии и смотреть, как бой, стеная от боли, выползает из номера на четвереньках.

– Расскажи, мне интересно, сколько полицейских в участке днем, вечером, чем они вооружены, как и когда меняются смены. Сколько кабинетов и камер для арестованных, есть ли сигнализация и запасной выход. Мне интересно, честно. Сравнить хочу ваши и наши кутузки. Я ведь русский, – отчего-то грустно поведал Николай.

Он слушал Боя и мысленно представлял коридоры, камеры и служебные помещения, дверь запасного выхода полицейского участка. Что за ней? Пока не высадишь, не узнаешь.

Он и Костя могли без особого труда обезоружить двух, трех полисменов, завладеть их оружием и оружием тех, кого они уложат из этого оружия. Но не могли маневрировать в хитросплетениях коридоров, где их неизменно возьмут в клещи и пристрелят. Николай представлял себе вроде бы бредовые картины: огромный трактор ножом врезается в стену участка и подминает гусеницами всех, кто встает или не успевает уйти с его пути. Но трактора рядом нет и в помине. Есть желание, но нет возможности. Впору поднять «киношный» тост за то, чтобы желания совпадали с возможностями…

Рядом… «неведома зверушка», ведущая ночную жизнь. А ведь красивая она, зараза! Смешная, жалкая, гордая, и еще сто определений.

Ночная жизнь. Тайская клоака. Тени вооруженных преступников и охотников за их головами. Стрельба, крики, стоны, рев полицейских машин и жалобный вой машин «Скорой помощи» – не успели…

Тайские задворки и тайная жизнь в них – затылок, оборотная сторона Бангкока, Паттайи и других городов, и называется это коротко, емко и понятно каждому: «За фасадами». Дневная жизнь чередуется с ночной и уже нельзя понять, где свет, а где тьма. «Хочу все знать» наезжает на «Знать ничего не желаю». Бархатный голос буддийского монаха сменяется прокуренным говорком прилипалы: «Бабы нужны, сэр? Оружие? Хорошо стреляете? Нет? Можно потренироваться: в «Алказар-шоу» на первом этаже есть тир и десяток видов «стволов» на выбор – «беретты», магнумы, кольты. Стреляй – не хочу. Хотите СПИД, сифилис? Триппер? Ну что вы! Триппер к сифилису и СПИДу прилагается совершенно бесплатно. Полиция? Нет, она не дремлет и не пошла спать. Она получила свои бабки. Самые большие в мире рестораны «Без рук» (там накормят) пробовали? Хотите шведский стол по-китайски? Тогда приходите к завтраку часам к девяти. К этому времени китайцы сметут со стола все до крошки.

Криминал… Незаконная проституция, наркотики, оружие.