Направление главного удара - Нестеров Михаил Петрович. Страница 28

А пока что он связался с холлом:

– Бриггс и Капано не должны покинуть здание. Если они появятся, задержите их под любым предлогом и сообщите мне.

Едва за лейтенантом закрылась дверь, Стэнфорд вызвал двух офицеров. Сделав копию бумаг лейтенанта Роуза, шеф раздал документы подчиненным и ввел их в курс дела.

Спустя сорок минут Гарри Капано и Сида Бриггса разместили в разных кабинетах, начался допрос. Стэнфорд занял место в скрытой комнате и видел Капано через зеркало, занявшее полстены.

– Гарри, ты выглядишь паршиво, – равнодушно бросил он под нос.

С Капано работал громадный негр в рубашке с закатанными рукавами и оперативной кобурой, и в этом облачении выглядел натурально заплечных дел мастером. Он не церемонился с новым подопечным, но и не горячился. Присев на край стола и стряхнув пепел на пол, он четко обозначил свою роль и свою позицию:

– Привет, Гарри. Я знаю тебя, ты знаешь меня. Назови имя агента, который сообщил тебе о покупке Эмилем Линге легкомоторного самолета, и как мне побыстрее войти с ним в контакт. Повторяться я не намерен.

Стэнфорд мысленно одобрил тактику офицера безопасности. Вопрос, который он задал, был в этом деле ключевым и открывал остальные замки.

Впрочем… Впрочем, Капано облегчил работу костоломам из управления людских ресурсов.

– Мой агент здесь ни при чем. – Дальше он сказал в три приема: – Он написал донесение на мое имя… под мою диктовку… задним числом.

– Хорошо, Гарри. Кому ты поручил убрать Реймана?

– Его имя Сергей Соболь.

Стэнфорд погасил сигарету в пепельнице, закрыл крышку и положил ее в карман пиджака. Сержант, находящийся в этой комнате, предупредительно открыл дверь и кивнул, прощаясь:

– До свидания, мистер Стэнфорд.

5

Испания

Каталонский берег гудел от напряжения. К нему словно подключили энергию десятков аквабайков. Корейские, японские, американские «одноклассники» ревели мощными моторами, выстроившись в ровную линию.

За рулевыми колонками спорткаров, переливающихся на жарком солнце яркими цветами, стояли люди – сумасброды и счастливчики. По знаку судьи они в любой миг были готовы сорваться с места. От их коротких спортивных костюмов в обтяжку, очков всевозможных оттенков и шлемов, расписанных в цвета своих команд, рябило в глазах.

Тут не было места туристическим гидроциклам, победную песню могли спеть лишь спортивные байки.

Все внимание гонщиков, оседлавших водные болиды, сосредоточено на судье, восседавшем на самом скоростном аквабайке. Его двигатель приготовился выпустить на волю двести пятьдесят лошадей, скрывавшихся в четырехцилиндровом моторе, и дать фору любому гонщику.

Сто сорок пар глаз впились в арбитра. В них плескалось напряжение и озорство. Если судья вовремя не уйдет с пути, его сомнут рванувшие с места байки.

Желтый флаг судьи взлетел вверх – и началось. У берега стало мало воды. Ее всосали водометные двигатели, но тут же отдали, выбросив мощные фонтаны через сопла. Семьдесят аквабайков устремились к первым воротам, обозначенным красными буями. Впереди – сумасшедший пятикилометровый слалом.

Джеб повернул рукоятку газа до упора, и его «Ямаха» отдала гонщику и воде всю силу. Уже на старте он обошел ближайших соседей, распростершись над рулевой колонкой. Краем глаза заметил, что с десяток аквабайков, стартовавших в середине пелетона, маневрировали впереди. Среди них выделялся Николай Кокарев в лимонном костюме. Он походил на викинга. В угоду зрелищности он приделал к шлему рога и надел его, распустив волосы. На старте его космы торчали во все стороны, а после отмашки судьи они взлохматились за его плечами. Кок поддавливал соперников дикими криками, попадая в тональность ревущему супердвигателю. Он рискованно сближался с конкурентами, всем видом показывая, что намерен врезаться в пленительные обводы байков. Он носился по воде так, будто это была гонка без правил, гонка на выживание. Он добился своего и на какое-то время стал во главе пелетона.

Джеб на манер амортизатора укрощал подпрыгивающий на волнах байк, сгибая ноги в коленях. Он приседал то коротко на короткой волне, то глубоко и с фиксацией в нижней точке – на длинном гребне.

Слева и справа лихие байкеры из соседних клубов и отелей. Вот один не смог укротить свой «Джет Ски» и на скорости восемьдесят километров в час полетел в воду. Прокатился по волнам, как по асфальту, привычно сгруппировавшись.

До финиша оставалось полмили, а Джеб начал уставать. Травмированное накануне бедро отзывалось болью во всем теле. Руки, сжимающие подвижную рулевую колонку, налились свинцом. Он, превозмогая ноющую боль, еще ниже склонился над рулем. Колени согнуты до предела, так что икры соприкасаются с внутренней частью бедра. Только так он мог погасить до минимума сопротивление ветра и отыграть несколько позиций.

К концу этого пятикилометрового отрезка, когда Джеб вымок до последнего волоса, он понял: с больной ли ногой, со здоровой ли, ему не удалось бы обойти двух парней. Один из них пересек финишную черту на байке «Ямаха Вайв Раннер». Резко сбросив скорость, он первым делом ощупал свой шлем. Одного рога не хватало. Николай нашел глазами Джеба и показал два пальца: он занял второе место.

Тимур Музаев был участником в редкой дисциплине. Не все отели и клубы сумели подготовить к ней своих инструкторов.

Спасательный катер стоял на якоре. От скалистого берега его отделяло ровно двести метров. По команде судьи Тимур оттолкнулся от борта и ушел под воду. Задержав дыхание, он проплыл под водой стилем «дельфин» не меньше тридцати метров. Он продолжил сокращать дистанцию в этом же стиле, изящно изгибая тело, и поднимал голову, чтобы набрать в грудь воздух.

Едва он коснулся скалы, тут же подтянул под себя ноги и снял ласты, оставаясь в резиновых ботах. Поймав страховочный трос, свисающий с вершины утеса, он пристегнул карабин к своему поясу. Секундант наверху тотчас выбрал слабину.

Тимур нашел первый выступ и подтянулся на нем. Это был единственный природный карниз. Выше по скале шел ряд вбитых в камень костылей.

Тимур, поднимаясь по вертикальной стене, довольно широко расставлял ноги и издали походил на гигантскую амфибию. Лонжа на этих соревнованиях была обязательным условием. А Тимур в армии проходил горную подготовку, взбирался на скалы в полном снаряжении, порой без страховки.

Он поднялся на двенадцать метров, впереди всего три. Наверху скала переходила в ноздрястый навес, и это был самый трудный участок. Тимур выключил из работы ноги и на руках преодолел полуметровый карниз. Он оказался на вершине, выполнив переворот. И одновременно с судьей остановил ход своего секундомера.

Судья поднял желтый флаг, давая сигнал на катер. С его борта в воду ушел следующий участник соревнований.

Тимуру достался самый неудачный номер. Он открывал этот комплекс. Тем не менее остался доволен своим результатом. Его основной соперник, опытный скалолаз из соседнего клуба, выступал пятым, и Тимур дожидался его результата на вершине скалы.

Он не сразу увидел Рут. Девушка стояла за пограничной лентой в неплотной толпе зрителей, в основном отдыхающих. Главное внимание было уделено самому опасному виду групповых соревнований: погружение на глубину без акваланга. Там в полном составе собралась съемочная группа телекомпании «Экстрим Спортс», обделив вниманием «плавающих скалолазов». Там готовился уйти под воду Владимир Веселовский.

Тимур подошел к Рут и на правах участника соревнований провел ее в запретную зону.

– Я не видела, как ты плыл и полз, – сказала она, с опаской приближаясь к краю отвесной скалы. – Меня не пустили. Оттуда вообще ничего не видно.

– Вообще-то я поднимался, – улыбнулся Тимур. – Обычно я ползаю по земле.

– Извини, – сказала девушка, принимая его игривый тон. – Ты сделал все, чтобы приплыть и первым подняться на вершину. Остальные уже не первые. – И в ее голосе просквозило сожаление, разбавленное капелькой зависти. Тимур стоял перед ней в мокром, переливающемся на солнце гидрокостюме. По сравнению с его облачением Рут, одетая в бриджи и короткий топ, выпала в сухой осадок.