Один в поле воин - Нестеров Михаил Петрович. Страница 80

Охранник сидел так, что судье даже не пришлось скрывать дубинку в правой руке. А в другой она сжимала горсть таблеток, которыми ее потчевали. Выйдя из ванной, она разжала ладонь, и пилюли покатились по полу. Оперативник автоматически нагнулся, опустив голову, на которую тут же обрушился сильный удар. Потом она двинула его еще раз, на этот раз приложив максимум усилий. Охранник завалился набок и сполз со стула.

Ширяева освободила его кобуру от пистолета, забрала наручники, висевшие за спиной на поясном ремне. Потом, взяв недвижимого стражника за руки, отволокла к окну. И там привычным движением пристегнула его к трубе водяного отопления. На подоконнике уже лежал ролик лейкопластыря, который судья обнаружила в аптечке. Она не стала отрезать полоску, а щедрой рукой отмерила пару оборотов вокруг головы оперативника.

Тот был крепким парнем и пришел в себя в тот момент, когда его рот залепило пластырем.

Ширяева присела перед ним.

– Пойми, друг, мне нужно уйти. Очень нужно. И у меня не было другого выхода.

Может быть, милиционер понял ее. Во всяком случае он не дергался, когда судья вынимала у него из кармана деньги, ключи.

Валентина обнаружила в шкафу легкую косынку, повязала ее вокруг шеи. Глянула на себя в зеркало: похудела еще на несколько килограммов, пришлось потуже затянуть пояс на платье. Если и дальше дело так пойдет... Подкрасилась, взбила руками подобие прически, надела темные очки. Повернулась к охраннику, взглядом спросила: "Ну, как я?" Тот пожал плечами. Никак – поняла женщина и неожиданно подмигнула ему:

– Значит, ты тоже любишь баскетбол? Наши то под щитом проигрывают, то пас в середину груди отдают. А принимающему неудобно.

Обескураженный оперативник проводил ее взглядом до двери.

В начале одиннадцатого вечера Олег попросил Маргелова позвонить дежурному и предупредить, чтобы его выпустили.

– Значит, все-таки ты... – то ли разочарованно, то ли с облегчением произнес следователь. Рассуждая здраво, он понимал, что Рожнов не станет устранять именно его, на эту тему они не раз говорили с Шустовым, однако от такого вроде бы успокаивающего предположения настроения не прибавлялось.

Сейчас он порадовался не за себя – за жену, набрал домашний номер и сообщил, что по делам службы находится в прокуратуре. И тут же поморщился: ничего себе отговорка, где же он может находиться по делам службы? Заканчивая разговор, Василий подтвердил, что жена может в любое время созвониться с ним.

– Дурильник, – проворчал он, вешая трубку, и грубо осведомился у Олега: – Ну, чего ты стоишь? Топай на "стрелку" и посоветуй мне быть осторожным.

При этом Маргелов поймал себя на мысли, что вот так же недоброжелательно первое время происходили их разговоры с Валентиной: резко, на повышенных тонах. Ничего, недолго ей осталось скрываться.

– Из здания ни на шаг, – предупредил Олег.

Следователь хмыкнул.

– Ты даже не представляешь, с какой радостью я упрятал бы тебя за решетку. Хотя бы за ношение огнестрельного оружия, – высказался он, наблюдая за тем, как Олег поправляет под рубашкой пистолет.

– В ближайшие час-два у тебя ничего не получится.

– А если у тебя ничего не получится? Опять на дачу поедем?

– Да, – серьезно ответил Шустов, – запасись терпением.

– Да уж куда там!.. Лично я буду молить бога, чтобы по тебе немного постреляли. – И тут же хмуро добавил: – Шутка.

Валентине казалось, что, по крайней мере, она год не была на улице. Пугали проносившиеся мимо машины, редкие пешеходы вызывали удивление. Если в квартире ее шаг был тверд, то на улице немного покачивало. Ничего не поделаешь – остаточные явления после наркотика.

Она подошла к стойке и заказала молочный коктейль. Пока бармен готовил его, она огляделась, пытаясь определить в посетителях упомянутого Маргеловым "казенного человека". Она задержала свой взгляд вначале на одном парне, потом на другом в компании с девушкой. Так и не определившись, заняла место в середине кафе, но ближе к дороге.

Белоногова здесь не было – в этом она убедилась, когда медленно подходила к "Огоньку". Его бы она узнала сразу.

Она мало что знала о предстоящей акции, но предположила, что у Белоногова два варианта: поджидать жертву непосредственно в кафе или на некотором удалении. Первый вариант выглядел неубедительно. К чему убийце рисоваться перед посетителями? Нет, он появится неожиданно, стремительно, чтобы в считанные мгновения сделать свою работу. Он не станет петлять между столиками, появляясь сбоку, он воспользуется достаточно широким проходом.

Судья была напряжена. Когда она вернулась за столик с рюмкой коньяка и коктейлем, ситуация напомнила ей вечер в "Поплавке". Слегка подвыпившая молодежь, музыка. Не хватало только суетливого собеседника и его героического выкрика: "Я полностью контролирую ситуацию!" Как и в тот раз, в сумочке судьи лежал пистолет. Но тогда она едва ступила на тропу поиска убийц, а сейчас знала одного из них в лицо. И ждала. Она снова повторила про себя: следствие закончено, вина установлена, впереди – наказание.

Белоногов непроизвольно напрягся, когда увидел Олега, появившегося из парадного прокуратуры. Поглядывая на часы, Шустов пересек служебную парковочную стоянку и остановился у обочины. Похлопав себя по карманам, убедился, что бумажник на месте. Сергей отметил одежду Олега: узкие джинсы, рубашка навыпуск. Скорее всего, пистолет, находится за поясом брюк.

Шустов довольно быстро остановил частника. Белоногов завел двигатель и тронул машину с места.

Все, теперь медлить нельзя. Вряд ли он доберется до "Огонька" быстрее Олега, но это и не обязательно. Шустов, поджидая полковника, просидит в кафе час и больше. Но столько времени и не требовалось: максимум десять минут.

Костерин находился неподалеку от угнанной машины и поджидал приятеля. Едва завидев Белоногова, перебегающего дорогу, Тимофей уселся за руль. Почти одновременно хлопнули обе дверцы, и "восьмерка", взвизгнув покрышками, сорвалась с места.

Сотрудников ФСБ набралось в кафе десять человек. Они прибыли на трех машинах – неброских с виду "Ладах" с номерами региона Юрьева. Две из них стали на стороне кафе на небольшой парковочной стоянке, другая пристроилась на другой стороне улицы, откуда был хороший обзор. В каждой находилось по одному оперативнику, и они вели за местом предстоящих событий неотрывное наблюдение. Остальные расположились в самом кафе в основном по двое-трое за столиком так, чтобы не попасть под перекрестный огонь и не задеть посетителей. Все были молодые, не старше двадцати пяти, но мастера своего дела. Одеты кто в джинсы и рубашки, кто в шорты и майки.

В довольно неподходящем месте, за столиком у самого прохода, устроилась женщина лет тридцати пяти – сорока на вид. Из машины напротив кафе, которая служила своего рода диспетчерской, оперативникам передали распоряжение не подходить к ней и не предлагать пересесть в другое место. Белоногов или Костерин могли в это время наблюдать за кафе, и этот факт послужил бы им сигналом опасности. Поэтому все осталось как есть. К тому же женщина не попадала под сектор обстрела, убийца скорее всего начнет вести прицельный огонь, лишь минуя ее. Однако по рации старший группы отдал распоряжение быть повнимательней.

У нее не было часов. Судя по всему, время приближалось к половине одиннадцатого. В кафе шагнул высокий, лет тридцати с небольшим мужчина. Светловолосый, небритый, в черных очках, с усиками и тяжелой челюстью. Такие нравятся женщинам и вызывают уважение у мужчин. Судья проводила его взглядом, задержавшись на коротко стриженном затылке. "Сегодня в половине одиннадцатого в кафе "Огонек" он будет ждать пули в затылок". Он и сел спиной к дороге, поставив перед собой стакан кока-колы.

Валентина напряглась. Она щелкнула замками сумочки, приоткрывая ее. "Макаров" уже снят с предохранителя, патрон в патроннике. Теперь все внимание на дорогу.

Маргелов набрал знакомый номер телефона и с каждым длинным гудком испытывал все большую тревогу. После десятого сигнала он швырнул трубку на рычаг и грязно выругался.