В бою антракта не бывает - Нестеров Михаил Петрович. Страница 6
Глава 3
Побег
1
«Воронок» подъехал к вагону почти вплотную. Шурша щебенкой, у полотна железной дороги притормозил милицейский «УАЗ». Двери машин открылись, выпуская наружу наряд милиции. К прапорщику Шайкину молодцеватой походкой шагнул сержант-громила.
– Климов Владимир, – представился он.
Прапорщик поздоровался с милиционером за руку.
– Тезки. Камеры подготовили?
– А чего их готовить? – Сержант пожал крутыми плечами. – Камеры как камеры. Не убегут.
– Собак нет или не догадались прихватить?
– Сами как собаки, только что не лаем.
Начальник этапа оглядел молодцеватого милиционера недовольным взглядом.
– Ладно. Давай грузить. За один раз не увезем, придется еще раз возвращаться.
– Проблемы?
– И очень большие. У меня тут четверо строгачей, их возьмешь первыми. И еще одиннадцать первоходов, тоже этапом на Верхотурье идут.
– На общак?
Прапорщик хмыкнул:
– На общак. Всех по разным камерам.
– У нас всего шесть камер, – привычно подсчитал Климов. – Одна занята суточниками, в другой сидят малолетки, в третьей задержанные солдаты. Рванули из части. Военная комендатура не торопится, а нам обуза. Еще в одной камере сидит телка! Мошенница, сам бралее.
Прапорщик резким жестом руки осадил словоохотливого сержанта.
– Тогда строгачей сажай отдельно, а остальных сгоняй в одну.
– Я ж говорю: не получится, – втолковывал Климов. – Посидят вместе два-три дня, никуда не денутся. Вас тоже рядом разместим. – Климов поймал хмурый взгляд тезки и добавил: – В коридоре. Стулья дадим.
– Ладно. Значит, свободными остаются две камеры?
– Так точно. Сколько, говоришь, у тебя всего народа?
– Шестнадцать человек.
– Так я их за один раз увезу!
– Ты глупый или притворяешься? Половина моих конвойных поедет вместе с заключенными. Не ты, наверное, отвечаешь за них. Давай время тянуть не будем. Ставь своих людей коридором, оружие на изготовку. Выводить буду по одному. – Шайкин подошел к двери вагона. – Ананьев!.. Ананьев, мать твою! Спишь, что ли?
– Никак нет, товарищ прапорщик.
– Буди конвой и давай братву из первого «купе». Кто там у нас – Каменев?
– И Хабибуллин, товарищ прапорщик.
Шайкин прикинул, что вместе с осужденными на строгий режим можно взять Кирилла Ефимцева. Он один в этапе шел на усиленный.
Через минуту в проеме показался первый арестованный.
Местный милиционер приступил к делу.
– Руки за голову! Шаг в сторону, прыжок вверх – попытка к бегству. Стреляем без предупреждения. Пошел!
Восемь стволов уставились на невысокую фигуру осужденного.
Сергей Каменев быстро миновал живой коридор и втиснул свое худое тело в узкую дверь «воронка». Решетчатая дверь за ним сразу же закрылась.
Прапорщик окликнул сержанта:
– Этого в «карман».
– Понял.
Сергея перевели в тесный зарешеченный отдельный отсек машины. Хабибуллина разместили в таком же помещении напротив. Остальные занимали места на лавках в общем отделении.
– Давай еще. – Климов оглядел арестованных через решетку и спрыгнул на землю.
Прапорщик махнул рукой, провожая глазами солдат, занимающих в «воронке» места.
– Хватит. Вези. Да не задерживайся, – напутствовал он.
Шайкин усталым взглядом проводил милицейские машины: с включенными сиренами они выбрались на грунтовую дорогу; еще минута – и скрылись за переездом.
«Лучше бы вагон загорелся, честное слово!»
2
Майор Веретин спустился в подвальный этаж здания милиции. Дежурный сержант повернул длинный ключ в замке и открыл металлическую дверь. Помимо сержанта в коридоре находились семь солдат управления исполнения наказаний, один остался в пустом вагоне охранять казенное имущество. Четверо, размотав портянки, сидели у стен и клевали носами. Остальные спали на бетонном полу в обнимку с автоматами. Прапорщик Шайкин устроил себе более-менее сносную лежанку на трех стульях и тоже спал.
Веретин подошел к первой камере и заглянул в «волчок». Четыре человека, раздевшись до пояса, сидели на широких нарах и играли в шарабешки, поочередно бросая кубики, сделанные ими из хлеба и сигаретного пепла. Ефимцев не принимал участие в игре, только изредка бросал взгляды на игроков.
Начальник милиции еще несколько секунд рассматривал арестованных. Четверо игроков имели художественно выполненные татуировки и были почти одного телосложения: худые, сутулые, с ленивыми усмешками на уверенных лицах. Сергей Каменев, с пронзительными голубыми глазами, коротким носом и широкими, резко очерченными скулами сидел к двери вполоборота, не отвлекаясь от игры.
Веретин заглянул в третью камеру, где царило совсем другое настроение. Шестеро солдат молча курили, передавая друг другу сигарету.
В камере с дезертирами оказалась девушка.
– Кто посадил сюда эту проститутку? – резким тоном спросил Веретин, уже наслышанный о «похождениях мошенницы». – Опять Климов, что ли?
– Он, – ленивым голосом ответил дежурный. – Посидит сутки с дезертирами, ничего с ней не будет. Они же запуганные, как бараны. Хотите, поместим ее в кабинете дежурного следователя.
– Смотрите у меня! – предупредил Веретин солдат. – Держитесь от нее на расстоянии. Еще неизвестно, кто она и какую хворь от нее подцепил наш сослуживец. – Веретин громко рассмеялся.
Заключенные уже поужинали, осталось накормить караульных; считай, сегодняшний день прошел. Веретин еще раз посмотрел на спящего прапорщика и поднялся наверх.
3
Хабибуллин занял пост у двери, поглядывая в «волчок», который был забран еще и решеткой от мясорубки.
– Как на Бутырке, – хмыкнул он. – Чувствуешь себя куском говядины. Конвойных бы прокрутить, а, Серега?
Каменев кивнул Ефимцеву: сядь на место Мусы – и передал ему кубики.
Когда арестованных разместили по камерам, Сергей в первую очередь занялся осмотром. Сначала оглядел узкое окно, забранное решеткой: арматурные прутья были надежно вделаны в вековую стену. Потом взялся за нары, под которыми вдруг раздался шорох. «Крысы?» Кому, как не крысам, обитать в подвале.
Он призвал товарищей к тишине и кивнул Хабибуллину, который продолжал дежурить у «волчка». Прошли секунды, и ломающийся, сдавленный голос спросил из-под нар:
– Курить есть?
Вслед за этим доска отошла в сторону, и перед обалдевшими арестантами предстал пацан лет четырнадцати с забинтованными руками.
Сергей машинально протянул пареньку сигарету и, заикаясь, спросил:
– Ты откуда, пацан?
– Оттуда. – Юный гость кивнул на стену соседней камеры.
– А что с руками?
– Вскрылся, – ответил Иван. – Курить не дают, волки!.. Хочешь в гости?
Сергей пролез вслед за пацаном в соседнюю камеру, где их поджидали еще несколько подростков. Когда Каменев оглядел камеру, его едва не вырвало: все ее стены были покрыты запекшейся кровью.
– Так, братва. – Каменев задумался. – Значит, соседи ваши – солдаты?
– Ага. И телка с ними. Классная подруга!
– Подруга? – изумился Сергей. И еще раз повторил про себя: «Подруга. Вместе с солдатами». И его недоумение выросло в естественный вопрос: – А параша в их камере стоит?
– Не. Их по одному выводят на общий толчок.
Каменев кивнул, поглядев в угол, где стоял оцинкованный бак. Из этой камеры не убежишь, а вот из третьей, где арестованных выводят в туалет...
Пацаны неаккуратно поработали над нарами, довольно много времени ушло на то, чтобы загнуть гвозди и положить доску на место. Каменев пристально осмотрел ее – даже внимательный взгляд не обнаружит подвоха: шляпки гвоздей все так же покрыты краской. Он тронул доску рукой: непорядок, доска слегка зашаталась на загнутых гвоздях. Удивительно, как менты не обнаружили этого при обыске камеры, когда малолеток мутузили за «вскрытие». Еще полчаса ушло на то, чтобы, сгибая и разгибая гвозди, обломать их.