Падение сквозь ветер - Никитин Олег Викторович. Страница 38

Зерна, украденные им у домашних птиц, так и провалялись все это время в кармане плаща, пока он не догадался переложить их в ящик стола. Их время, как теперь понимал магистр, еще не пришло.

Напоследок он решил еще раз взглянуть на лабораторный журнал Мегаллина. И обнаружил, что понимает заметную часть записей! Мегаллин, разумеется, не занимался простым выполнением рекомендаций Берттола, он зачастую усложнял его опыты, комбинировал или создавал свои собственные. Кроме того, зачастую для проведения того или иного опыта он явно применял магию первого уровня – то есть пользовался магическими веществами. Их названия были сильно сокращены. Некоторые из этих «слов», наиболее простые, поддавались интуитивной расшифровке: например, «желсопуж», скорее всего, означало всего лишь желудочный сок пупырчатой жабы, один из самых ходовых компонентов прикладной магии. Попадались и другие настолько же очевидные после чтения Берттола сокращения, однако большинство, конечно, оставалось для магистра загадкой. В частности, особенно поразил его неведомый «толззукр», хотя в журнале имелись и не менее причудливые буквосочетания.

Полюбовавшись на каракули Мегаллина минут десять, Валлент захлопнул тетрадь и закинул ее обратно в стол, осознав, что еще не дозрел для полного понимания великих и смертоносных опытов, учинявшихся магом. Его удручало явное присутствие в них синтетического подхода к формулировке заклятий.

Следователь еще немного подумал над проблемой крокодила – «Стоит или нет обратиться к Дерреку с официальной просьбой по этому поводу?» – но затем был вынужден отказаться от затеи, чтобы иметь объективные данные. Правда, не исключено, что тот уже успел подправить показания своего кристаллика, если тот вообще лежал в кармашке.

Ровно в четыре часа явился Бессет, он бодро размахивал портфелем и лучезарно улыбался.

– Как успехи, малыш?

– Блестяще! – вскричал помощник, извлекая на свет нечто, похожее на очередное творение его пера. Следователь припомнил его вчерашние чайные документы и невольно вздрогнул. Но сегодняшние бумаги, во всяком случае, не грозили ему разоблачением – в худшем случае он придет к посторонним людям, не имеющим отношения к Ордену. А извинений магистр не боялся.

– Здесь список всех магов, получающих жалование в Канцелярии Императора, с указанием их послужных списков, магических трудов, учебных пособий, выездов за пределы Ханнтендилля, – заговорил Бессет, с довольным видом рассыпая бумаги веером перед носом Валлента, – адресов проживания, семейного положения и даже некоторых особенностей характера.

– Как ты успел все это переписать? – поразился магистр.

– Я и не переписывал. Всего лишь воспользовался обеденным перерывом, чтобы покопаться в канцелярских шкафах. Сами обложки от папок, конечно, я оставил на месте, а вот их содержимое изрядно распотрошил. Брал только самое важное, всякие анкеты и справки не трогал.

Валлент уважительно сложил листы в стопку и взвесил на руке.

– Выглядит не менее солидно, чем вчерашняя экономическая документация с чайным уклоном, – заметил он.

– Все самое точное и лучшее, – обиделся Бессет. – Я же не виноват, что этот азианец такой проницательный.

– Я тоже, – вздохнул Валлент. – Значит, точность обеспечена? Когда в последний раз проводилась проверка магов по месту жительства?

– Э… никогда. По-моему.

– То-то и оно, что их слова не подвергались сомнению. А если злодей, погубивший мага, с самого начала поставил перед собой такую цель и умышленно водил Канцелярию за нос?

– Чепуха, – разгорячился юноша. – Самый молодой сотрудник Ордена, Буммонт, работает по договору уже три года. Видимо, Канцелярия отчаялась дождаться от него хорошего представления завершающего диплома и сдалась. Но формально он по-прежнему числится стажером. Его не было в городе в день убийства.

– Кто сказал об убийстве?

– Да ведь вы… Зачем вы меня путаете?

– Хорошо, оставим эту тему, – улыбнулся магистр, рассеянно перелистывая пачку бумаги. – Надеюсь, данные располагаются по порядку, и я не приму А за Б и наоборот… На Мастера здесь тоже есть документы?

– Нет, – смутился Бессет. – Я не смог найти папку с его именем.

– Логично, – сказал магистр. – Секретарю нет никакой необходимости выставлять сведения о себе и своей семье на всеобщее обозрение. У него есть дети?

– Нет.

– Я так и думал, – задумчиво проговорил Валлент. Он постучал пальцами по столу. – А скажи-ка, малыш… Мастер требует у тебя отчетов о ходе расследования?

– Нет, господин Валлент, – несколько поспешно ответил юноша, – но я в любой момент готов рассказать секретарю Императора о поручениях, которые вы мне даете. Вы считаете, что я должен промолчать, если он спросит меня?

– И что ты ему ответишь?

Бессет поднял глаза к потолку и погрузился в раздумье.

– Я скажу ему, что вы восстанавливаете, по разговорам и с помощью документов, историю последнего месяца жизни Мегаллина. А под подозрением по-прежнему находится Даяндан.

– Каких документов?

– Обрывка дневника, лабораторного журнала, писем…

Валлент с интересом воззрился на помощника, продолжавшего изучать трещины на потолке.

– Не зря Мастер пригласил тебя на службу, – одобрительно проговорил он, – и я тоже рад иметь такого сообразительного помощника. – Юноша довольно осклабился. – Мне нравится ход твоих мыслей. Сходи-ка ты на почту, пока она еще не закрылась, выясни, не приносил ли им писем Мегаллин. А также от кого он получал корреспонденцию. Если он с кем-нибудь переписывался, то там наверняка найдется человек, который может помнить адресатов – тот же курьер, к примеру. А если такого нет, то в их учетных книгах найдутся все необходимые записи. Лучше даже с них и начать, чтобы не афишировать предмет интереса.

– И как я объясню им свое появление?

– У тебя же есть канцелярская бумажка, допуск к любым служебным тайнам. Можешь сказать, что некто подозревается в разглашении государственных секретов посредством переписки… А вообще, мы все-таки на имперской службе, так что даю тебе отпуск до понедельника.

– Вы это серьезно, господин Валлент? Убийца не дремлет! А вдруг он покусится и на вас?

– Ну, это маловероятно. Я еще слишком далек от разгадки. Вот когда я сяду ему на хвост, тогда и подумаем, как обезопаситься. Конечно, ты можешь прийти ко мне в субботу, но только если обнаружишь что-нибудь действительно важное по нашему делу. А захочешь в гости – пожалуйста, я не против. Только не рассчитывай, что я буду принимать участие в ваших с Тиссой беседах.

Бессет порозовел и поспешил откланяться, отправившись на противоположный берег Хеттики, где стояло относительно новое, отстроенное буквально накануне войны здание имперской почтовой службы. А Валлент слегка пожурил себя – он должен был с самого начала проверить это учреждение. Вдруг Мегаллин получал от кого-нибудь письма с угрозами или сам писал кому-нибудь? Хотя рассылать угрожающие послания при помощи почты было бы глупо, проще подбросить записку к дверям дома.

Он отделил от основной пачки несколько скрепленных вместе листов и прочитал имя в первой строке верхней страницы: «Гульммика». Тут же канцелярский художник в черно-белых тонах, весьма схематично изобразил лицо дамы, не вызвавшее у магистра желания углубиться в ее биографические данные. Так или иначе, никакого смысла читать ее послужной список не было, поэтому Валлент быстро просмотрел оставшиеся бумаги и остановил внимание на Дециллии. На портрете тот выглядел лет гораздо моложе, чем в действительности, и это заставило Валлента лишний раз усомниться в точности попавшей в его руки информации.