Шарик в кубике - Никитин Олег Викторович. Страница 40

Пайк почувствовал, как его легкие увлажнились изнутри и как будто начинают впитывать в себя горячую, насыщенную кислородом влагу. Он просто не мог пройти через все эти миры и захлебнуться так банально в мутной от множества мелких пузырьков воздуха воде! Отчаянно стиснув зубы, странник медленно втянул через жабры воду и тотчас с ликованием понял, что не задыхается. Отбросив все сомнения и преисполнившись восторгом, Пайк вовсю заработал мышцами грудной клетки.

Во время своей борьбы с собственной психикой он не заметил, как удалился от проруби, и поднялся повыше, к поверхности. Рука наткнулась на гладкий, горячий материал, скорее всего, вездесущий пластик. Путешественнику стало ясно, почему постоянный снегопад не замел дома вместе с крышами: просто он с такой же скорость таял, стекая в проруби. Повсюду вокруг себя Пайк заметил светлые пятна, обозначавшие, очевидно, другие выходы на снежную равнину, но ему было так хорошо в горячей воде, что он решил не торопиться вылезать в метель и немного поплавать.

Как оказалось, под водой было совсем не так темно и страшно, как это ему представлялось несколькими минутами раньше. Откуда-то снизу разливалось слабое желтоватое сияние, заметно скрашивающее однообразный вид, и Пайк решил посмотреть, откуда оно исходит. Легко преодолевая сопротивление водной толщи, странник неумело поплыл к источнику света. Вскоре он почувствовал слабое течение, оно подхватило его мягкими невидимыми струями и повлекшее вниз, к светлому пятну. Сначала Пайк не обратил внимания на «помощь», но вскоре встревожился и подумал, что может не справиться с потоком, если захочет вернуться назад. Пока он нерешительно колебался, не повернуть ли ему обратно, течение настолько усилилось, что бороться с ним стало бессмысленно. Впрочем, путешественник уже так свыкся со всевозможными сюрпризами замкнутых миров, что почти не боялся, когда его закрутило в сияющем водовороте и затянуло в горячую глубину.

Завершение пути и бесконечная Дорога

Вскоре вода вокруг Пайка стала бурлить, наполнившись крупными, подвижными пузырями пара. Причем, если еще минуту назад его тянуло вниз, то неожиданно он понял, что вектор силы изменился на прямо противоположный и его влечет вверх! Яркие, желтые турбулентные завихрения вокруг него постепенно тускнели, наполняясь все большим количеством пузырей пара и воздуха, дышать, как и держать глаза открытыми, стало несколько трудней, и по каким-то неуловимым признакам Пайк понял, что его перемещение вот-вот закончится.

Спустя несколько секунд уши, и без того переполненные водой, заложило от рокота. Порыв холодного ветра ударил странника в лицо, и он увидел быстро приближающуюся землю. Еле успев собраться и выставить перед собой руки, он брякнулся о мокрую, грязную почву между внушительными и очень неприятными с виду валунами.

Теплая вода струями хлестала из щелей в груди Пайка, освобождая переполненные легкие. Он встал на колени и, чуть не выворачивая внутренности, зашелся в кашле, из желудка при этом хлынула другая порция жидкости вместе с остатками каши. Прошло еще минут пять, прежде чем странник смог унять крупную дрожь, охватившую его, и перестать отплевываться. Почти сразу обнаруженная путешественником потеря и родной зеленой майки, и штанов оказалась для него тяжелым ударом. Он осмотрелся, искренне желая найти хотя бы ошметки своей одежды, но ничего не увидел. Проклятый гейзер растворил его майку и трусы!

Пайку еще повезло, что он вывалился из струи, мощно хлеставшей из-под земли, со сравнительно небольшой высоты. Иначе вряд ли бы он так легко отделался, поскольку вода размыла большую часто склона, превратив его в обнаженные каменные насыпи. Бурля, она формировала мутный, лишенный всякой «позолоты» поток. Тот грязно-пенной лентой стекал по ложбине в озеро, плоская синяя гладь которого виднелась под горой.

Кое-как поднявшись на ноги и вздрагивая от слабого ветерка – тот как будто гладил распаренную в гейзере кожу – странник пошел вниз. Невысокие холмы тянулись во все стороны света, а между ними, окруженное пышными, неестественно яркими кустами, лежало озерцо. Склоны вокруг него были покрыты кустами и мелкими деревцами, а между ними проглядывала грязно-бурая прошлогодняя трава. Ландшафт поразительно напоминал земной.

На поверхности озера Пайк вдруг увидел маленькое круглое пятнышко. Оно возникло в поле зрения из-за края кустов и почти тотчас же скрылось вновь. Возможно, кто-то там плескался, и Пайк ускорил шаг, чтобы не упустить возможность встретиться с обитателем этого мира. Пожалуй, здесь ему нравилось, несмотря на то, что он лишился своей зеленой одежды. Кстати, не означает ли это, что он наконец достиг конечной точки своего маршрута и вернулся домой?

Добравшись до прибрежных зарослей, Пайк сорвал достаточно длинную и тонкую ветку и несколько широких листьев с первого попавшегося лопуха. Из этого первобытного материала он изготовил себе набедренную «повязку», не самую прочную и удобную, но все же придавшую ему уверенности. Покончив с нарядом, он продрался через кусты, ревностно оберегая свой пояс, и выглянул из ветвей. На берег в это время выходила черноволосая девушка, напрочь лишенная купальника, и вытряхивала из правого уха попавшую в него воду. Отсутствие на ней оранжевой майки не помешало страннику узнать Ирину.

Он выпрямился и шагнул ей навстречу. Ирина замерла, но через мгновение, расплескивая теплые брызги, побежала к нему, увязая в илистом дне и выкрикивая что-то невнятное…

Связно общаться они смогли только спустя продолжительное время.

– Зачем ты улетел на драконе? – так спросила его Ирина, сумев облечь все наболевшее в словесную форму.

– Откуда я мог знать, что он унесет меня в Магадху?

– Мог бы догадаться, что тебя не просто приглашают полетать, – резонно возразила девушка. – Магадха!.. Знаешь, как мне было трудно без тебя? Спелый Банан стал зазывать меня в свою в хижину, и я чуть не согласилась, такая была злая, что ты меня бросил. А потом я просто взяла и вошла в пещеру с драконами, и они меня пропустили.

Она поежилась от воспоминания о пережитом страхе, а Пайк смущенно молчал, припомнив собственное разнузданное поведение во дворце магараджи Чакьямунхи. Однако, если бы он не предпринял тогда самых решительных действий, его голова уже испеклась бы, торча на колу перед храмом Бхайравы. А вся страна была бы тем самым спасена от разрушения… Утешило его только то, что жители Магадхи уцелели в катаклизме, хоть и претерпели коренную смену жизненного уклада.

– Ирина, девочка, – сказал странник, пытаясь разрешить сомнения, мучавшие его все то время, что он находился в этом мире, – как ты думаешь, мы дома?

Она легко поднялась на колени и наклонилась над Пайком, и ее мокрые волосы, за время разлуки удлинившиеся раза в два, коснулись его груди, жабры на которой уже зарубцевались.

– Сомневаюсь, милый, – сказала она. – Я здесь уже несколько дней, прошла вдоль озера не один километр, и совершенно точно могу утверждать, что таких растений, как здесь, не Земле нет.

– А почему я не заметил разницы?

– А ты кто, ботаник? Как думаешь, чем бы ты питался в земном лесу весной, когда ни ягод, ни грибов, ничего подобного нет?

– Корой и клейкими почками.

– И очень быстро превратился бы в кролика, – рассмеялась девушка, – потому что есть эти штуки и не окочуриться невозможно.

– И в чем здесь дело? – недоуменно поинтересовался странник.

– А в том, – заявила Ирина с таким видом, будто сделала великое открытие, – что местные растения все съедобны. Одни напоминают по вкусу капусту, другие – творог, третьи – какую-нибудь рыбу и так далее. Попробуй-ка сам.

– Эка невидаль, – с долей удивления усмехнулся Пайк и протянул руку к ближайшей ветке, усеянной маленькими почками. Он наклонил кустик ко рту и сорвал с него зубами липкое веретенце, из которого проклюнулся морщинистый листик. Как ни странно, вкусом почка больше всего походила на копченое мясо, и Пайк жадно обглодал доступную ему часть растения. Девушка, смеясь, ладонью зачерпнула из ручья воду и влила ему в глотку.