Шмель в паутине - Никитин Олег Викторович. Страница 86

– Послушай, – заметил Милан. Допив кофе, он с сожалением вертел чашку в руке. – Но ведь это все нелегально!

– Полиции можно, а нам нельзя? – осклабился Семен.

– У них законы, инструкции…

– У нас тоже есть свои секретные инструкции, – утешил его оператор. – Как, по-твоему, бороться с врагами корпорации без мощной технической поддержки? Да и с ней не всегда получается! Вон, полюбуйся на объект А! Фигурально выражаясь, конечно. Вся мощь полицейской машины Эккарта у нас на службе, и что? Но мы достанем его, ручаюсь! И ты поможешь расправиться с ним, дружище.

Семен разгорячился и даже ненадолго вернул румянец на свои бледные щеки. Размахивая рукой с такой же пустой чашкой, как у гостя, он едва не снес стеллаж и тогда лишь опомнился.

– Все-таки я не понимаю, как такую бурную деятельность еще не прикрыли, – высказался Милан. – Столько новейшей техники, потребление энергии наверняка сумасшедшее, да еще постоянный приток данных со всех спутников! И никто не интересуется, что за паук раскинул тут свою сеть?

– Представь себе, нет, – хитро ощерился оператор. – Во-первых, у нас в подвале свой реактор, и сколько мы просаживаем плутония, никому не интересно. А во вторых, часть аппаратуры обслуживает в автоматическом режиме местную телефонную сеть. Через нее, кстати, и пролезаем в спутниковые системы… У нас лицензия, понял? Ладно, парень, ты меня и так порядочно отвлек, мне еще сегодня данные по движению флаеров фильтровать…

Милан не понял, чем именно собрался заниматься Семен, но переспрашивать не стал. Если ему пока предоставляют полную свободу, что ж – надо воспользоваться ей, пока Хастич жив. Хотелось бы, конечно, закончить дело до того, как Эндьета радостно «покинет» нордстремскую тюрьму.

– Есть у меня одна мыслишка по поводу объекта А, – равнодушно произнес Милан. – В смысле, как можно заставить его появиться в нужном месте в нужное время, чтобы не ждать бог весть сколько и непонятно где.

– Неужели? – хмыкнул Семен.

– Точно. Мне нужна копия рабочего журнала сервис-центра 66 за период с октября 46-го по февраль 47-го включительно. И коды всех машин, которые исчезли со спутниковых радаров с января по 19 июня текущего года. Сможешь сделать?

Оператор кивнул, но промолчал – видимо, не сомневался, что «Антипов» никогда не нанял бы дилетанта и Хастич, если будет необходимо, сам все расскажет. А может, ему действительно некогда было поддерживать разговор с новичком. Лишь взглянув на часы и мельком, как-то в сторону усмехнувшись, будто Милан его позабавил, Семен проговорил:

– Подходи завтра утром, такие крупные массивы информации лучше скачивать по ночам. Сортировкой, полагаю, займешься сам? Ведь это ты поставил задачу… Свободный терминал всегда к твоим услугам… Кстати, не желаешь познакомиться с сотрудником по имени Гюнтер? – Он опять скривил подвижные губы, словно гостя мог ожидать какой-то выдающийся сюрприз. – Бери служебную машину и слетай в забегаловку на южной окраине, называется «Белая афалина». Только загони потом флаер обратно, по программе парковки. Может, застанешь… А я пока отправлю по телефону твой портрет, чтобы не разминулись.

«Белая афалина» располагалась на крыше старого портового пакгауза, и в первый момент Милан слегка растерялся: единственным посетителем была женщина. Она сидела на самом краю, вполоборота к морю, и посматривала по сторонам. Завидев диверсанта, она махнула ему рукой.

Вблизи выяснилось, что женщина эта не так женственна, как казалось издалека – жесткая, резко очерченная физиономия, стальной прищур глаз и короткая стрижка, вдобавок под майкой ощущались рельефные мускулы. Груди вообще почти не было заметно, зато одежда соответствовала обстановке. Спортивная тридцатилетняя дама на отдыхе. Не хватает только кавалера, и Милан восполнил недостаток, развалившись на стуле напротив нее.

– Мадам Гюнтер? – небрежно поинтересовался он.

– Полностью – Магда Гюнтер. Это если без фамилии, но ими у нас пользоваться не принято. Глупо как-то. Кстати, можно звать меня просто Магда… А ты выглядишь лучше, чем на голограмме.

– А ты вообще женского пола, – сказал он. – Это что у вас, дежурный розыгрыш такой?

Она хрипло рассмеялась и сделала знак официанту, который давно ожидал чего-то подобного и моментально возник за спиной Милана. Тот выбрал хот-дог с картошкой и бутылку «Черного елея», а специалистка по оружию – полную тарелку какой-то малосимпатичной, но калорийной синтетики и чай.

– Уж и не знаю, кто это придумал, – сказала Магда. – Тип, который был в нашей команде до тебя, в первый раз едва челюсть не потерял, когда меня увидел. Сперва кичился, вопросы с подколами задавал, скорострельность там, дальность прицельной стрельбы и прочую чушь. Ну, я помалкивала, конечно, не его это собачье дело, оружием интересоваться. А потом достал, слетала с ним на островок в пятистах километрах отсюда. Постреляли по банкам из разного оружия. С тех пор и заткнулся.

– А где он сейчас?

– Пулю схлопотал, бедняга. Не от меня, конечно… Впрочем, все это уже история. А впереди у нас немало славных дел, верно, приятель?

– Точно. Если не подстрелят раньше времени, как того парня, – согласился Милан. «Не знаю, как ты, – подумал он. – А Хастича скоро не станет. Так что дело у нас только одно, да и то если повезет. Или не повезет». – А что, насчет пострелять по банкам – неплохая затея. Как думаешь, на том островке еще остались целые или стоит запастись новой партией?

– Веселый ты парень, – улыбнулась Магда, но остатки грусти еще мелькали в ее белесых, совершенно не подведенных тушью глазах.

Вообще она демонстративно не использовала ни капли косметики. Милану порой доводилось встречать таких женщин, которые полагали, что и выглядеть, и пахнуть они должны так, как предписано природой. В душ они наведывались дважды на дню.

– Хорошо, будь по-твоему, – согласилась Магда.

Милан подозвал официанта и расплатился, а затем отправил казенный флаер по парковочной программе и пересел к напарнице. Называть ее девушкой он не решался даже в мыслях – в каждом ее движении сквозила уверенность и сила взрослой, физически тренированной женщины. Милан довольно быстро понял, что она и в самом деле старше его по меньшей мере на несколько лет.

Машина у нее была не самой современной, но вполне надежной моделью «Боинга».

– Милан, – сказала Магда через несколько минут молчаливого полета. – Хочу спросить тебя одну штуку, да вот не знаю, как ты на это посмотришь… Точнее, не одну, а целых две.

– Валяй, – легко согласился диверсант.

– Ты гей?

– С чего ты взяла? – опешил Милан. – Нет, я из другой социокультурной категории граждан.

– Тьфу, какую чепуху говоришь, – рассмеялась Магда, но заметно было, что ей приятен ответ попутчика. По правде говоря, сам Милан подозревал в ней лесбиянку, а потому ее вопрос несколько озадачил его и сбил с толку. – Ты что, социологии учился? Или, может быть, культуре? Ни за что не поверю, что технарь вроде тебя мог закончить подобный курс.

– И правильно не веришь…

Она некоторое время помолчала, и Милан уже было решил, что все ее вопросы исчерпаны, как она поинтересовалась:

– Это твоя работа?

– Какая? – насторожился Милан.

– Челнок… Я имею ввиду, ты прилетел на нем? Нет, не так. Ты причастен к аварии?

Милан задумался, не зная, стоит ли отвечать, а если стоит, то что сказать – правду или ложь. Магда, похоже, истолковала его молчание по-своему.